Журнал «Пионер» - Пионер, 1949 № 06 ИЮНЬ

Неполнота изданий, пропуски и искажения, конечно, меняли весь характер творчества Пушкина, и долгие годы русский народ знал Пушкина не таким, каким мы знаем его теперь. Царская цензура усердно трудилась над тем, чтобы извратить образ «непокорного» поэта, чтобы скрыть от народа то, за что мы больше всего сейчас ценим Пушкина и чем больше всего гордился сам Пушкин.

«Что в мой жестокий век восславил я свободу…»

Вот чем гордился Пушкин, вот что считал он своей главной заслугой, своим главным подвигом, достойным бессмертной славы; и именно те произведения, в которых он славил свободу, восставал против жестокой тирании царей и рабства крепостных крестьян, долгие годы оставались под запретом царской цензуры.

Цензурному гонению Пушкин подвергся с первых же лет своей литературной деятельности. Гонение это особенно усилилось, когда в мае 1820 года царь Александр I выслал Пушкина из Петербурга на Юг. Уже одно имя опального поэта настораживало, пугало цензоров, и они глупо и вздорно вычёркивали, запрещали печатать даже то, на что и внимания не обратили бы, если бы на рукописи не стояло имя Пушкина.

Пушкин знал это и вынужден был некоторые свои стихотворения печатать без подписи, например, «I Овидию», где он говорит о ссылке, о своей участи, равной мрачной участи Овидия, тоже изгнанного когда-то императором Октавианом из Рима в далёкую Скифию, на берег Чёртого моря. Таким образом, ему удавалось обмануть свою «старинную приятельницу», бестолковую «старушку» - цензуру.

Письма Пушкина к друзьям из Кишинёва и Одессы полны жалоб на цензуру и цензоров. Но Пушкин никогда не удовлетворялся одними жалобами. Тогда же в Кишинёве, в 1822 году, он написал «Послание цензору» - едкую сатиру на цензурных чиновников, гонителей просвещения и в списках пустил её «гулять по свету». Эта сатира была напечатана только в 1857 году, спустя двадцать лет после смерти Пушкина.

В 1826 году царь Николай I вернул Пушкина из ссылки из села Михайловского и в виде особой милости объявил ему, что он сам будет его цензором.

Цензура царя оказалась ещё тяжелее, чем обычная цензура. Если скудоумный цензор запрещал или вычёркивал что-нибудь, с ним можно было спорить, на него можно было жаловаться министру народного просвещения, а как спорить с царём и кому на него жаловаться? Кроме того царская «милость» не всегда освобождала Пушкина от обычной цензуры, и таким образом Пушкин оказался под двойной цензурой: царя и Цензурного комитета.

Летом 1651 года Пушкин жил с женой па даче в Царском Селе. Там в кругу близких друзей, среди которых были Жуковский и молодой Гоголь, он прочитал «Сказку о попе и о работнике его Балде». Гоголь и особенно Жуковский с восторгом слушали новую сказку Пушкина, восхищались её простотой, юмором, её подлинно народным духом.

И в самом деле, это одна из самых русских, самых народных сказок Пушкина. В ней Пушкин очень верно выразил взгляд русского народа на попов.

Попы были опорой царей. Они проповедовали, что царская власть установлена самим богом и потому нерушима и священна. Они призывали народ к терпению, смирению и повиновению властям, - словом, усердно трудились над тем, чтоб притушить ненависть угнетённых крепостных крестьян к своим угнетателям, удержать их от грозных восстаний.

А сами-то попы жили совсем не так, как проповедовали. Их лицемерие и неправда возмущали народ. Он жаждал справедливости, сурового возмездия и слагал смешные, остроумные сказки, в которых высмеивались жадные попы и над ними всегда брали верх честные, сметливые труженики-батраки.

Пушкин знал и любил эти сказки. Одну из них, «О попе и о работнике его Балде», он записал, а потом обработал в стихотворной форме.

Пушкин не был религиозным человеком. Поп в его сказке - жадный, бессердечный, бесчестный, глупый, настоящий «толоконный лоб». А батрак Балда у Пушкина - это русский труженик-богатырь, мастер на все руки. Он умён и сметлив, не боится ни работы, ни чертей и ничего на свете.

«Сказку о попе и о работнике его Балде» Пушкин даже и не пытался напечатать, знал: цензура не пропустит. Уже после его трагической смерти, когда друзья поэта издавали собрание его сочинений, Жуковский решил издать и сказку о попе. Чтобы пропустила цензура, он вынужден был попа заменить купцом Кузьмой Остолопом, и сказка была напечатана под заглавием «Сказка о купце Кузьме Остолопе и работнике его Балде».

В переделке Жуковского сказка Пушкина потеряла всю свою политическую остроту.

Исчезла кое-где выразительность. У Пушкина сказка начинается энергично, сжато, весело: «Жил-был поп, Толоконный лоб».

А у Жуковского тяжело и длинно:

«Жил-был купец Кузьма Остолоп, По прозванья Осиновый Лоб».

У Пушкина: «Щелк щелку ведь розь» звучит очень выразительно.

«Щелк» Жуковский заменил уменьшительным словом «щелчок»:

«Щелчок щелчку ведь розь».

Из сказки исчезла суровая мужественность стиха Пушкина. Сказка стала вялой, тусклой но форме и потеряла свой боевой, политический смысл.

В таком искажённом виде она печаталась долгие годы и только в 1882 году впервые была напечатана по рукописи.

Пушкин всегда живо интересовался народными восстаниями, изучал их и описывал в своих произведениях. В 1833 году он написал повесть «Дубровский», о восстании крепостных крестьян, и сейчас же задумал написать роман «Капитанская дочка» о восстании Пугачёва и одновременно - «Историю Пугачёва», научный труд без всякого вымысла. Чтоб собрать материал для нового -романа и «Истории Пугачёва», 18 августа 1833 года он выехал из Петербурга на лошадях в далёкое путешествие - в Казань, Симбирск, Оренбург, где действовал когда-то Пугачёв. Как раз в этот день на Петербург налетела страшная буря. Лил дождь, и ветер дул с моря. Когда Пушкин подъехал к Троицкому мосту, Нева клокотала, вздувалась, ревела, билась о гранитные берега и была так высока, что разводной деревянный мост стоял дыбом. При въезде на мост полицейские протянули верёвку и не пропускали экипажи.

Пушкину не хотелось возвращаться домой. Он приказал кучеру ехать по набережной вверх но Неве, и ему, наконец, удалось переехать реку по другому мосту. Буря валила деревья. На Царскосельском проспекте Пушкин насчитал с полсотни сваленных деревьев. Всюду были лужи, и все они волновались, кипели и пенились.

Пушкин побывал в Оренбурге, в Уральске, в станице Берды - бывшей столице Пугачёва, всюду записывал песни, рассказы стариков и старух, которые видели Пугачёва своими глазами и хорошо его помнили.