Сергей Нефедов - Революция в виртуальной реальности

Однако, выражая свое несогласие с выводами Миронова, оппоненты в большинстве случаев говорили о видимом противоречии его антропометрических данных со сложившимися представлениями о низком уровне жизни в Российской империи. Не будучи специалистами по исторической антропометрии, российские историки не могли вникнуть в детали антропометрических расчетов Миронова.

Но в последнее время удалось разобраться в механизме этих расчетов; в них обнаружилась подтасовка, связанная с тем, что Миронов не учел изменение формы регистрации роста рекрутов в воинских присутствиях. В отчетах воинских присутствий указывалось число рекрутов в ростовых группах, например, в третьей группе «2 аршина 3 вершка» — столько–то человек, в четвертой группе «2 аршина 4 вершка» — столько–то. Миронов считал, что при записи в группу измеренный рост округляли до ближайшего целого числа вершков, таким образом, средний рост в группе «2 аршина 3 вершка» соответствовал ее названию. Однако в 1890 году форма отчета изменилась, и третья группа стала называться «до 2 аршина 3 вершков включительно», четвертая — «до 2 аршина 4 вершков включительно» и т. д. При этом средний рост в группах понизился на полвершка, но Миронов проигнорировал это обстоятельство, поэтому его расчеты давали неверный результат. Более точные подсчеты показали, что в действительности рост рекрутов не увеличивался, а уменьшался. [23] Nefedov S., Ellman M. The developmentof living standards in Russia before the First World War: An examination of the anthropometric data // Revolutionary Russia. 2016. Vol. 29. N 2. P. 149–168.

Изменение формы отчетов присутствий по воинской повинности отражено в сотнях архивных дел [24] РГИА. Ф. 1292. Оп. 4. Д. 676–754 (1889 г.), 770–844 (1890 г.), 859–925 (1891 г.), 950–1028 (1892 гг.). , из которых, как указывает Б. Н. Миронов, он извлекал суммарные данные о количестве рекрутов в той или иной ростовой группе. Миронов ссылается на все эти дела, и, разумеется, факт смены формы отчетности не мог остаться для него неизвестен. Очевидно, это был «розыгрыш» читателя в расчете на то, что никто не будет копаться в архивах и проверять тысячи приводимых Мироновым цифр.

После обнаружения этого розыгрыша антропометрические данные исчезли из работ Миронова — в его трехтомной новой работе, посвященной все той же теме, «успешности» Российской империи, ничего не говорится о поразительном «прорыве в уровне биостатуса».

В итоге из существенных свидетельств повышения уровня жизни в новой книге Миронова остался только тезис о «достаточном питании» — то есть о переедании русского крестьянства. Но может ли переедание быть причиной революции? Оказывается, может — в том случае, если потребление увеличивается слишком быстро. В России, объясняет Миронов, «общество испытало так называемую травму социальных изменений, или аномию успеха» (выделено Мироновым. — С. Н.). [25] Миронов Б. Н. Российская империя: от традиции к модерну. Т. 3. С. 690. Эта «аномия успеха» и была, по Миронову, причиной революции. Но все–таки не единственной причиной. Другой причиной была упоминавшаяся выше «разнузданная, тщательно продуманная антиправительственная пропаганда».

«Утверждение „виртуальных фактов“ и создание искусственной „действительности“ стало частью русской общественной жизни в начале ХХ в., а PR — ее неотъемлемым элементом… — утверждает Миронов. — Успех, сопутствовавший практически всем PR-компаниям, продемонстрировал их колоссальные возможности в борьбе за власть. Либерально–радикальная общественность выиграла информационную войну у правительства и благодаря этому подготовила почву для захвата власти, что так же успешно осуществила…» [26] Миронов Б. Н. Системный кризис в России в царствование Николая II — факт или артефакт? // Император Николай II и его время. Екатеринбург, 2008. С. 40–41.

Как утверждает Миронов, информационная война началась еще в конце XIX века, и важнейшую роль в ней играло создание «виртуальной реальности» в образе нищей русской деревни. «Парадигмы кризиса и обнищания занимали важное место в этой агитации и пропаганде против монархии», — подчеркивает Миронов. [27] там же. «Тезис о систематическом понижении жизни крестьян <���…> получил поддержку у большинства авторитетных исследователей, в их числе были И. И. Игнатович, А. А. Кауфман, П. И. Лященко, М. Н. Покровский, Н. А. Рожков, А. Финн–Енотаевский и другие <���…> и постепенно стал постулатом в научной литературе и публицистике, что отразила энциклопедия Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона». [28] Миронов Б. Н. Благосостояние населения и революции в имперской России: XVIII — начало ХХ века. М., 2012. С. 28.

Таким образом, в научной литературе, в энциклопедии Брокгауза и Ефрона и в общественном мнении полностью господствовала виртуальная реальность. И не только «общественность», но и народ находился в плену виртуальной реальности. «Как это ни парадоксально, — пишет Б. Н. Миронов, — крестьяне и рабочие, по–видимому, слабо или вовсе не ощущали позитивных сдвигов, тем более что их „защитники“ постоянно убеждали, что „положение крестьян и рабочих ухудшилось“». [29] Миронов Б. Н. Униженные и оскорбленные. «Кризис самодержавия» — миф, придуманный большевиками // Родина. 2006. № 1. С. 17.

А что же правительство? Ведь оно должно было изо всех сил опровергать навязываемую его врагами виртуальную реальность?

Да, конечно, бывали случаи, когда министры выступали с опровержениями. Вот, например, министр земледелия А. С. Ермолов в открытой печати оспаривает сообщения о самоубийствах голодающих, об убийствах или продаже ими своих детей во время голода 1906 года, — но тут же почему–то оговаривается: «Скажу, однако, что все эти опровержения <���…> приводятся мною не для того, чтобы доказать отсутствие в посещенных мною губерниях нужды и народного бедствия — несомненно, что нужда была…» [30] Ермолов А. С. Наши неурожаи и продовольственный вопрос. В 2 т. Т. 1. СПб., 1909. С. 414–417.

И вот что удивительно: в закрытой переписке высшие чины не опровергают «виртуальную реальность», а подтверждают навязанный врагами тезис о нужде и бедствиях народа. Министр финансов Н. Х. Бунге пишет в докладной записке: «Когда население возросло, отведенная земля оказалась недостаточной для прокормления крестьян и для доставки им средств в уплате налогов и выкупных платежей. Когда же к этому присоединились неурожаи… тогда положение крестьян в целых уездах и даже губерниях стало бедственным…» [31] Бунге Н. Х. Записка Н. Х. Бунге Александру II «О финансовом положении России» // Исторический архив. 1960. № 2. С. 133.

Министр финансов В. Н. Коковцов во всеподданнейшем докладе просто констатирует: «Оскудение центра России стало несомненным фактом, и, постепенно распространяясь, оно захватывает все больший и больший район». [32] Коковцов В. Н. Всеподданнейший доклад В. Н. Коковцова 19 ноября 1904 г. // Русские финансы и европейская биржа в 1904–1906 гг. М. — Л., 1926. С. 138.