Журнал «Если» - «Если», 2004 № 08

В отличие от «парадокса дедушки» этот парадокс может возникнуть в случае бездействия изобретателя. Что произойдет, если изобретатель откажется спасать самого себя? Он исчезнет вместе с машиной времени, как уже произошло в НФ с некоторыми незадачливыми убийцами собственных дедушек? Или произойдет что-нибудь более масштабное?

Некоторым фантастам разрушение «петли времени» казалось настолько опасным делом, что они предсказывали уничтожение Вселенной, если в ходе эксперимента будет нарушена последовательность событий (такое несчастье случилось с нашим миром в рассказе Ф.Брауна «Эксперимент», где профессор Джонсон нарочно пошел на «разрыв временной петли»).

Но все же большинство фантастов считает, что Вселенная при создании «петли времени» уцелеет, хотя при этом и возникнет запутанный клубок проблем, разрешить которые героям произведений окажется не так-то просто. Например, в рассказе Р.Хайнлайна «Все вы зомби» герой вообще не смог бы появиться на свет, если бы не использовал «петлю времени» и сам не стал одновременно и своим отцом, и своей матерью, проникая в прошлое из разных периодов будущего. Да и в классическом рассказе Д.Уиндема «Хроноклазм» описанные события просто не могли бы произойти, если бы их не запустил в самом конце истории главный герой рассказа.

Юмористический потенциал парадокса «петли времени» оказался наиболее продуктивным. Вспомним хотя бы рассказ Р.Шекли «Вор во времени», герой которого, Томас Элдридж, оказывается вовлечен в погоню за самим собой. Рассказ построен на попытке «продуктивного использования временного парадокса»: путешественник в будущем подготавливает почву для того, чтобы состоялись события, произошедшие в прошлом. Элдридж сначала переживает цепь неприятностей, вызванных его же собственными действиями, а затем вынужден эти же действия старательно подготовить, чтобы в итоге ликвидировать образовавшуюся «петлю времени».

Оптимистический взгляд на возможность распутать «петлю времени» вызывает у некоторых писателей вполне справедливые сомнения. Они считают, что в итоге таких манипуляций возникает угроза образования «кольца времени», в котором темпоральный путешественник будет вынужден постоянно повторять одно и то же действие. Простейший сценарий «кольца времени» выглядит следующим образом: путешественник собирается включить машину времени, неожиданно аппарат получает мощный удар и включается автоматически. Путешественник переносится на несколько минут в будущее, решает вернуться назад, чтобы повторить эксперимент более организованно, не рассчитывает точку возвращения и врезается в готовую отправиться в будущее более раннюю версию машины времени, что и спровоцировало ее путешествие. И так — до бесконечности. Получается замкнутый круг, в котором, однако, есть весьма заметный логический разрыв: а что же произошло с путешественником после того, как он «въехал» в машину времени? Что помешало ему отправиться дальше путешествовать во времени? К тому же, если следовать логике, каждое новое столкновение будет плодить все новые машины времени и все новых путешественников.

Поэтому для создания реального «кольца времени» необходимо либо завершить столкновение смертельной катастрофой («столкновение в обратно направленном временном потоке привело к резкому высвобождению энергии и гибели создателя машины времени»), либо сделать путешественника безвольной жертвой злой воли иных путешественников.

Примерно так и поступил П.Буль в самом классическом рассказе о «кольце времени» «Бесконечная ночь». Главного героя так запутывают перемещениями во времени иных персонажей, что в итоге он не может выбраться из замкнувшегося временного потока и обречен вечно воспроизводить одну и ту же ситуацию: «Мне предстояло заново пережить эту кошмарную ночь, причем во всех подробностях, а стало быть, на исходе ночи мне вновь придется подобрать машину времени и нажать кнопку. И снова я вернусь назад, и опять потащусь через эту ночь… И так вновь и вновь, до бесконечности. Еле заметное движение моего пальца навсегда затянуло меня в замкнутый цикл течения времени…» Правда, французский прозаик, создавая «ловушку времени», почему-то не задумывается о существовании героя, который возвращается назад с воспоминаниями об уже прошедших «бесконечных ночах», пусть мрачного, но все же выхода — самоубийства.

Сходную ситуацию описывает и С.Ярославцев (А.Н.Стругацкий) в рассказе «Подробности жизни Никиты Воронцова», в котором герой обречен вечно переживать одну и ту же биографию, сохраняя память о предыдущих воплощениях. Однако сколько бы Воронцов ни пытался изменить свою судьбу, меняются только незначительные подробности, а общий ее ход остается неизменным (кстати, благодаря изначально более логичной посылке А.Стругацкому удалось избежать ловушки, в которую попал П.Буль — когда Никита Воронцов совершил самоубийство, он все равно опять возродился в Москве, в 1923-м году).

Во временную петлю попадет и герой рассказа Д.Биленкина «Принцип неопределенности». В произведении советского фантаста темпоральная ловушка возникает из-за того, что операторы, управляющие машиной времени, не имеют возможности точно определить: в какой конкретно исторический момент удастся забросить путешественника. В итоге главному герою приходится спасать собственную возлюбленную и собственного ребенка, о существовании которых он даже и не подозревал, отправляясь в путь. Впрочем, Д.Биленкин «разрубает» временную петлю довольно простым способом — оставив героя в Средневековье, где тот вынужден совершить поступки, обусловившие его прошлое.

В своем чистом виде и «парадокс дедушки», и «парадокс скульптора», и «петля времени» не столь уж интересны, и поэтому авторы чаще предпочитают использовать их в своего рода ослабленном варианте. То есть путешественник во времени производит некие кардинальные изменения в прошлом, но непосредственно его самого или его ближайших предков они не затрагивают. Зато частенько затрагивают всю Вселенную.

Описывая путешествия во времени, фантасты любили порассуждать о том, что произойдет, если изобретатель машины времени прикончит Гитлера, Александра Македонского, Магомета или даже Христа (подобное совершил, например, герой романа Д.Бойда «Последний звездолет с Земли», намеренно сыгравший в прошлом роль Иуды). Из бесчисленного количества НФ-историй на эту тему мне почему-то в наибольшей степени запомнился ранний вариант ироничного рассказа Ильи Варшавского «Петля гистеризиса».

Несмотря на свое название, этот текст не имеет прямого отношения к парадоксу «петли времени». Это, скорее, иное название для непредсказуемого воздействия на события прошедшего. В грядущем Хранители времени устраивают предварительную проверку кандидатам на поездку в прошлое в ходе имитации путешествия (дабы будущие странники по временным потокам не плодили бесконечные парадоксы и не уродовали настоящее). Вот такого испытания и не проходит главный герой «Петли…» историк Курочкин. Благодаря своим нелепым действиям он оказывается принят (естественно, только в ходе имитационного эксперимента) за Иисуса Христа и якобы порождает христианство. В результате Ку-рочкина к путешествию не допускают, а предлагают совершить экскурсию к питекантропам, потому что там «из-за неопределенности истории петля гистеризиса размывается» (сходную мысль высказал и А.Азимов в рассказе «Уродливый мальчуган»).