Журнал «Если» - «Если», 2009 № 06

Он набрал «принял» и «перехожу на прием».

Поток растровых изображений побежал по экрану быстрее, чем мог уловить глаз. Они как будто бы представляли собой последовательность окружностей: сперва растущих, а потом ставших уменьшаться до нуля и закончившихся обычным «перехожу на прием».

Бинг снова сменил Невила у клавиатуры. Списав с диска последовательность изображений, он воспроизвел их по очереди, создав тем самым впечатление круга — сперва приближавшегося, а потом отступавшего.

— Какие будут предположения? — спросил Невил.

— Да, — через несколько секунд сказала Катя по-русски, — похоже на изображение сферы.

— Возражать не стану. — Невил посмотрел на Бинга и Колина. — А вы согласны?

— Да.

— Без сомнений.

— Хорошо, — кивнул Невил, вводя «возврат каретки, прием».

По экрану пробежал новый поток растровых изображений круга. Одно следовало за другим, и Колину уже казалось, что они никогда не остановятся. После минутной бешеной пляски изображений Бинг по безмолвному общему соглашению снова сменил Невила за клавиатурой.

Когда передача наконец завершилась, у Колина голова уже шла кругом. Он сел. Невил и Катя тоже.

— На сей раз, — торжественно объявил Бинг, — на обработку изображения уйдет много больше времени.

Более чем через час, уже поздно ночью, Бинг распрямился за клавиатурой и потянулся.

— Это растр растровых изображений, — проговорил он усталым голосом. — Последовательность сфер. — Отослав «перехожу на прием», он перешел к демонстрации. — Вот, видите: сфера за сферой.

После завершения демонстрации, Невил сказал:

— Последовательность сфер — от маленьких к большим и обратно. Интересно, что она означает?

— Может быть, она связана со временем, — предположила Катя. — Кино. Сфера приближается и удаляется.

— Но зачем им это? — удивился Невил. — Что они пытаются этим…

Бинг охнул.

Невил повернулся к нему:

— Что?

— Здесь нет никакой эволюции во времени, — прошептал Бинг. — Я совершенно уверен в том, что это…

Теперь охнула и Катя.

— Ты прав, Бинг, — проговорила она столь же тихо. — Это единственное объяснение.

Невил посмотрел на монитор, в середине которого застыла точка, а внизу торчал знак вопроса и слова «перехожу на прием».

— Боже мой! — сказал он шепотом, но чуть громче. — Я допускал такую возможность, но не мог поверить в нее.

— Что? — спросил Колин, и громкий голос его прокатился в тишине лаборатории. — Что здесь происходит?

— Речь идет не об эволюции процесса во времени, — повторил Бинг. — Это изображение четырехмерной сферы.

Колин немедленно оценил справедливость этого утверждения и понял, что готов был сам озвучить ту же мысль, если бы она не была столь неприятной. Она означала, что они общаются с существами из мира с четырьмя пространственными измерениями, с другой вселенной. А отсюда следовало, что Мегавселенная была реальностью, а не безумной теорией зарвавшегося теоретика. И это, в свою очередь, означало, что антропный принцип становится спорным. Мы не обязательно находимся в лейбницевском, лучшем из всех миров и даже не в лучшей из возможных вселенных.

Ошеломленный, он ощутил, как слуха его коснулись звуки речи.

— Минимум четыре пространственных и одно временное измерение, — проговорил Бинг полным трепета голосом. — Другая карманная вселенная. Зюскинд был прав. — Он неторопливо тряхнул головой, словно освобождаясь от остатков скепсиса. — Это несомненным образом объясняет точность получаемых нами данных.

Он встал. Встали все. С точки зрения Колина — из чувства глубокого почтения.

Невил указал на знак вопроса внизу экрана:

— Теперь наша очередь.

Он потер подбородок.

— Должно быть, они спрашивают нас о размерности пространства в нашей Вселенной. — Он обвел взглядом всех присутствующих. — Согласны?

Других объяснений не нашлось.

— Я могу взять с диска их трехмерную сферу и отослать ее обратно, — заявил Бинг, — на это уйдет всего минута.

— Великолепно! — воскликнул Невил.

Бинг сел, перевел на прием клавиатуру и занялся программированием. Его энергия контрастировала с общим духом счастливой усталости. Примерно через минуту он взглянул через плечо на Невила:

— Ну, жду твоего слова.

— Действуй! — улыбнулся Невил.

Бинг с преувеличенным пылом нажал клавишу «Enter».

По экрану вновь пробежала вереница растрированных кругов, на сей раз зеленых, соответствовавших переданному, а не принятому потоку данных, закончившаяся стандартным «перехожу на прием».

— Мяч на их стороне, — сказал Бинг.

Невил кивнул.

Четверка в молчании вглядывалась в экран монитора.

Ждать пришлось две длинных-длинных минуты. А затем по экрану пробежала строка, и внизу высветилось:

задержка вуф 200

— О, нет, только не это! — возопил Бинг. — Целых полтора часа ожидания. О чем они собираются так долго думать?

— Мне тоже не хотелось бы ждать так долго. — Катя потерла глаза и зевнула.

— Опять у меня возникает такое впечатление, — проговорил Невил, глаза которого словно прилипли к строчке на экране, — что мы задали им задачу, над которой необходимо как следует поразмыслить.

— Неплохо бы и в самом деле вздремнуть, — пробормотал Бинг. — Жаль, что я не принес сюда свой спальный мешок.

Колин посмотрел на часы:

— Скоро рассвет.

— Пусть меня высекут! — Бинг зевнул. — Предел есть и у адреналина.

— Ну раз вы все сговорились… — Невил сумел подавить зевок. — Я тоже не готовился к такому марафону. Но у меня есть предложение получше. Почему бы нам не сходить к Тому на предмет раннего завтрака? Время у нас есть. Много времени.

Бинг и Катя выразили одобрение и направились к двери, однако Колин возразил:

— Я, пожалуй, останусь здесь и обдумаю ситуацию.

Бинг внимательно посмотрел на коллегу:

— И какой кофе тебе принести?

Колин усмехнулся:

— Пожалуйста, черный. Заранее благодарен.

Колин проводил остальных до двери, а потом вернулся к пульту компьютера. Есть ему хотелось не меньше чем остальным, однако время требовалось ему в большей степени — время, чтобы приспособиться к идее Мегавселенной и попытаться встроить ее в свою систему верований. Теперь он более всего нуждался в проверке на прочность своей веры, когда рухнул один из поддерживавших ее столпов — антропный принцип.

Он обратил взгляд к монитору; на котором застыла надпись:

задержка вуф 200

Разглядывая ее, он постепенно привыкал к мысли о том, что он сам, Бинг, Катя и Невил вошли в контакт с людьми из пятимерного пространственно-временного континуума. Эти создания должны быть высшими, великими, огромными; их четырехмерная вселенная могла охватывать бесконечное количество его трехмерных вселенных. Эти маленькие зеленые человечки оказались побольше его самого. И он хотел поговорить с ними. Задать важные вопросы.