Журнал «Если» - «Если», 2012 № 07

Дмитрий Михайлович

Москва: Астрель, 2012. - 320 с.

(Серия «Звездный лабиринт»).

10 000 экз.

Для того чтобы дать старт новому циклу романов, Владимир Васильев привлек «легионеров» из пула уже написанных историй. Два заповедника — это два мира, уже ранее созданные автором. Загадочная Селентина («Проснуться на Селентине», 2000) — рассказ о цивилизации, отдавшей предпочтение биологическому пути развития; Поднебесье (цикл новелл «Высота», 1996–2001) — причудливый мир огромных листов-анклавов, парящих над бушующей твердью.

Это роман-зачин. Две сюжетные линии в книге так и не пересеклись. В то же время декорации, предложенные автором, достаточно экзотичны, а действие захватывает, так что читателю определенно захочется познакомиться с продолжениями истории.

В центре повествования — борьба чужаков за место в новом для них мире. Представителям цивилизации, избравшей путь технического прогресса, довольно трудно приспособиться к миру победившего «био».

В одном из комментариев к роману сказано, что текст относится к советской фантастике. Причем в хорошем смысле этого слова. Действительно, произведение с «оттенком фантастического прошлого» выглядит более гуманным, чем тексты современных авторов. Перед нами приключенческая фантастика, коренящаяся в романах-путешествиях рубежа XIX–XX веков. Смена планов и событий в «Двух заповедниках» работает на динамику и увлекательность сюжета, а не на декларацию сверхидеи. Сможет ли автор выдержать ту же стилистику в последующих произведениях цикла, которые придется создавать без заимствования из старых наработок? Посмотрим.

Пока что перед нами компиляция из реанимированных текстов, созданных более десяти лет назад. Очевидно, у Владимира Васильева есть что рассказать о некогда придуманных вселенных. Об этом свидетельствует и включенная в состав романа новая легенда из мира Поднебесья. Читателям остается ждать следующую часть и надеяться, что в ней будет больше ответов, чем вопросов.

Николай Калиниченко

Москва: ACT- Этногенез, 2010. - 270 с.

25 000 экз.

Странное впечатление производит дебютный роман Ивана Наумова, уже получившего широкую известность в малой и средней форме. Кажется, в книге удалось то, к чему он не прилагал сознательных усилий, но не вышло того, что пребывало в фокусе его внимания.

Идея ввести в традиционный для межавторского проекта мир маленьких металлических фигурок, дающих своим обладателям чудесные свойства и возможности, еще одно измерение — снабдить фигурки расой стражей-«стекляшей» — оставляет впечатление чужеродной добавки. Попытка сделать персонаж, Яна Вана, более рельефным за счет долгого повествования об особенностях его работы в туризме, создает тягомотину в сюжетной завязке.

Превосходно получилась история художника, которого одно лишь призрачное посмертье избавило от страсти к игре, освободило от необходимости «пахать на провиант» и дало счастливый шанс посвятить себя творчеству без остатка. Но ясно: история живописца довольно искусственно включена в ткань этногенезного романа. Как отдельная повесть она выглядела бы гораздо уместнее.

Зато чудо как хороша в исполнении Ивана Наумова Европа 1990-х. Не «большая Европа» — с парламентами, грандиозными концернами и средневековыми соборами, а маленькая, в которой незаметные человечки бешено цепляются за ускользающий достаток, немного хитрят с законом и безуспешно конкурируют с многочисленными иммигрантами. Среди последних, кстати, почетное место занимают наши соотечественники. Иван Наумов, явно не понаслышке знающий, что такое Евросоюз, дарит читателям немало сочных подробностей ветшающего быта европейцев. Как «коллекционер деталей» он проявил недюжинную наблюдательность и меткость.

Может быть, Европа маленьких людей — главный персонаж его романа. И уж точно самый живой…

«Тени» — не триумф, но и не провал. Upper-middle томик для серии «Этногенез» и… ожидание от Ивана Наумова новой книги, сделанной с большим тщанием.

Дмитрий Володихин

Конкурс проводится в формате состязания фантастов «Рваная грелка», наиболее популярного в российском фэндоме. Участвуют как молодые авторы, так и уже получившие известность писатели — однако в данном случае лишь те из них, кто желает посетить фестиваль фантастики «Роскон».

После того как предложенная тема вывешивается в интернете, конкурсанты должны выполнить задание в течение 72 часов. На первом этапе сами участники, они же члены жюри (ныне — 79 человек), определяют из числа анонимных работ двадцать четыре лучших, а затем уже во время конвента после специального семинара, где анализируются произведения, называют десять лидеров.

«Если» публикует по собственному выбору один рассказ из финальной десятки.

Тема, предложенная оргкомитетом «Роскона», звучала так: «Мягкая конструкция с вареными бобами». На самом деле, это название известной картины Сальвадора Дали, более знакомой аудитории как «Предчувствие гражданской войны». В качестве дополнительного условия конкурса было предложено осветить проблему пассионарности.

Предлагаем вниманию читателей рассказ Юлии Зонис «Семеро из стручка», вошедший в десятку произведений-лидеров.

Юлия Зонис родилась в 1977 году в городе Рустави. Училась на биофаке МГУ, затем по выбранной специальности в Израиле, Англии и Канаде. В Лондоне закончила сценарные курсы и снимала короткометражные фильмы. В 2010 году оставила биологию ради литературной деятельности. Живет в Санкт-Петербурге.

Первые работы Ю.Зонис напечатаны в журнале «Порог» в 2005 году. С тех пор повести и рассказы писательницы регулярно появлялись в фантастической периодике и сборниках. В 2009 году был опубликован дебютный роман «Культурный герой», написанный в соавторстве с А.Шакиловым, затем читателям были представлены книги «Дети богов» (2010) и «Инквизитор и нимфа» (2011). В нынешнем году увидел свет сборник рассказов и повестей «Боевой шлюп «Арго». Рассказы Ю.Зонис отмечены премиями Бориса Стругацкого «Бронзовая улитка» и киевского конвента «Портал».

У них были имена, но Психопомп привык называть их Гляциолог, Геофизик, Буровик, Водитель, Механик, Сапер, Связист. Ведь и его самого никто не называл по имени: в институтских коридорах, столовке и курилке он был известен под кличкой Психопомп, сокращенно — Псих.

Сегодня с утра он снова вглядывался в записи со зрительной коры Гляциолога, выведенные на экран. И снова результат был все тот же: последние двенадцать часов перед взрывом. Двенадцать часов, хотя реплики провели на Европе-8 двенадцать лет. Почему же в мозгу впавших в кому оригиналов непрерывно прокручивались только последние двенадцать часов? Психопомп чувствовал: если бы он нашел ответ, задача была бы решена.