Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1993 год

Но вернемся на 12-й причал Мурманского морского порта. В день, когда состоялась имитация выхода, была хорошая погода. И хотя сопки по обоим берегам залива сверкали белизной недавно выпавшего снега, на рейде уютно сновали всякие катера, стояли на якорях солидные сухогрузы — все говорило об удачно выбранном моменте для старта. Но, задержавшись на три дня, мы упустили погоду. Ветер с устья залива развел волну, отчаянно болталась на концах всякая мелкота... И все-таки старт состоялся — 4 июня 1992 года в полдень.

Евгений Смургис и его сын Александр — два россиянина из провинциального Липецка — уходили в плавание на долгие шестнадцать месяцев. Теперь их дом — восьмиметровая деревянная лодка, а жизнь — непрестанный труд в соленом и неуютном море. Шквальный ветер с норд-веста с легким дождем не гасил бушующую в моем сердце радость: возможно, я был свидетелем важного события. Кроме меня, лодку «МАХ-4» провожали два филателиста из местного клуба. Моряк с буксира, следивший за нашим прощанием спросил:

— Куда это они?

— Вокруг света,— ответил я, и моряк, кажется, поверил. Он, видимо, оценил долгую возню у причала, когда прибыл до зубов вооруженный наряд, снятие таможенных пломб на дверцах кубриков, и мои попытки найти место повыше, откуда была бы видна исчезающая в дождевой пелене лодка...

Нашим мореходам предстоит плавание в неуютных водах Баренцева, Норвежского и Северного морей, прежде чем они, побывав в нескольких портах Норвегии, прибудут в Лондон. Здесь отца и сына Смургисов будут не только чествовать в редакции Книги рекордов Гиннесса. Им предстоит дооборудовать лодку всем необходимым для плавания в тропиках. Придется приобретать зарекомендовавшие себя английские опреснители морской воды. Вместо архаичного секстана и множества таблиц наши мореходы освоят портативный спутниковый определитель координат «Магеллан» — сложный и многофункциональный прибор размером с милицейский радиопередатчик.

Дальнейший путь лодки «МАХ-4» пройдет вдоль берегов Франции, Испании и Португалии до Кадиса, откуда пять столетий назад отправлялся в неведомое плавание Колумб. К осени, по нашим предположениям, мореходы достигнут Канарских островов, откуда начнется путь через Атлантический океан. Новый, 1994 год гребцы должны встретить на острове Барбадос, а после отправятся к Панамскому каналу вдоль берегов Венесуэлы и Колумбии. После выхода в Тихий океан лодка попадет в струи Калифорнийского течения. Но вот вопрос — успеют ли мореходы дойти к Берингову проливу к началу августа? Август и первая половина сентября — наиболее благоприятное время для плавания в Чукотском и Восточно-Сибирском морях. Финиш запланирован на конец сентября в поселке Тикси... При плавании вдоль американских берегов, известных своими сильными течениями, особенно после стоянки и отдыха в Сан-Франциско, Смургисы определят, насколько они вписываются в график. В худшем случае предстоит незапланированная зимовка.

Две недели спустя после выхода из Мурманска Евгений Смургис позвонил мне из норвежского порта Тромсё. Сказал, что все в порядке, и вскользь упомянул, что за полуостровом Рыбачий встречный шторм отбросил лодку к родным берегам. Пограничники арестовали «нарушителей» границы, и понадобилось два дня, чтобы опознать в них тех самых чудаков, которые добивались в Мурманске выхода в море.

Василий Галенко, координатор кругосветного плавания

Диксон. 18 августа 1992 года. В пять утра пошел мелкий дождь. Ровно сутки без сна. Поднимаем весло вертикально — условный знак Доронину, начальнику отдела службы охраны моря, — мы готовы к выходу. Благодарим нашего диксонского покровителя за помощь и отталкиваем лодку.

Мы — это я и мой сын Саша. В четырнадцать лет он был участником экспедиции от истоков Лены до Тикси. Тогда, в год 125-летия журнала «Вокруг света», на четырехвесельной стеклопластиковой лодке «Пелла-фиорд» за 45 суток одолели мы с Сашей 4500 километров. На следующий год тоже на веслах прошли порожистую реку Онегу от устья до истока. В те дни испытаний я и «положил на него глаз». К тому же мы с Сашей хорошо сгреблись и психологически оказались совместимыми. К предстоящему походу он окреп, возмужал. Ему уже двадцать лет.

Через несколько минут мы уже вышли из гавани, и «МАХ-4» затрепала шустрая волна, как бы радуясь игрушке, подаренной судьбой.

Что думал в эти минуты Геннадий Михайлович, одиноко стоящий на пирсе в этот ранний утренний час? Избегая лишнего шума проводов, мы сознательно не назвали час отхода.

— Давай, штурман, слушай команду капитана,— говорю Саше. — Ко сну отходить! Часа через три-четыре разбужу на вахту.

План нашего пути через Енисейский залив при неблагоприятных ветрах был такой: спускаемся на юг более ста километров и проливом Овцына плывем на северную оконечность Гыданского полуострова, а на острове Олений пополняем запасы пресной воды.

Северный ветер в 4-5 баллов хорошо помогает. От берега держимся в пяти километрах: он сильно изрезан, и много мелких островов. Усталость последних двух месяцев титаническим грузом давит на душу, тело, разум. Впервые за многие годы путешествий вот так, без самого малого отдыха, сели за весла. Строительство лодки, ее перевозка, организационные хлопоты отняли уйму сил, а впереди основная задача — дорога длиною более двух тысяч километров по трем студеным северным морям.

Дождь сменился густым туманом. Штурман беззаботно спит, развалившись на ворохе одежды. Сказать, что в каюте тесно, значит не сказать ничего: вдвоем лежать можно только на боку. Теснота предполагалась заведомо, а вот что для двоих не будет хватать воздуха, об этом мы не подумали. Через час дышать стало просто нечем. На стоянке придется вентиляционные отверстия сверлить. К полудню туман стало поднимать, местами даже маленькие клочки неба открылись. Пришло время сыну сделать первые гребки в этом походе.

— Мастер,— кричит Саша мне,— зимовье и бухта для отстоя хорошая!

Можем часа на два встать — еду приготовим да в лодке немножко разберем, а то все завалено, вытянуться даже по-человечески нельзя.

— Подходи, разбудишь, когда еду приготовишь.

Вопросов больше не последовало: такой режимный прием практиковался у нас с ним в прошлых походах. Тогда он, еще совсем малый, греб перед ночью, варил ужин и будил меня. Ели, и я заступал на ночную вахту до утра.

Небо чистое, ветер резвится, солнце стоит высоко. Мы после короткого отдыха стали веселее. А может, тому причиной солнце, которого не видели десять дней. Когда-то древние греки выбили на стене храма Дианы в Эфесе следующие слова: «Только солнце своим лучистым светом дает жизнь».