Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №12 за 1988 год

Бандитам недалеко удалось убежать. Индейцы схватили их у одного из последних домов своей деревушки. Спеленав их лассо, потащили обратно на деревенскую площадь.

— Сейчас мы пойдем искать американца и спросим его, по какой цене он продал вам ослов. И почему это он разделся догола, чтобы подарить вам свои сапоги и брюки. И еще привезем рубашку, которая никому из вас не сгодилась.

Бродяг связали по всем правилам и оставили троих индейцев охранять их. Каждый из них уселся напротив «своего» бандита, положив на колени мачете.

Остальные мужчины оседлали лошадей и отправились в путь. Среди них были и алькальд с Порфирио.

В этих местах вряд ли кто-нибудь сумеет путешествовать долгое время, не обратив на себя никакого внимания. Даже если он попытается объезжать стороной все селения и не сталкиваться с людьми, всегда найдутся глаза, которые его увидят. Сам он обычно не подозревает, что за ним наблюдают. Едущие ему навстречу свернут с дороги задолго до того, как он их увидит, схоронятся в кустах, дадут ему проехать мимо и не выйдут, пока он не исчезнет из вида. Его рассмотрят от и до, а он даже не догадается, что его наружность кому-то известна с головы до пят и что через несколько часов целая деревня узнает, как он выглядит и какой груз везет.

Всадники выбрали путь, по которому шел Доббс, а не тот, по, которому к ним заявились бродяги. На лошадях, налегке, они уже к полудню оказались там, где Доббс остановился, чтобы передохнуть. Найти это место оказалось проще простого.

Индейцы просто проследили следы каравана, который вел Доббс, и таким образом обнаружили то место, где он остановился в тени деревьев. А так как никаких следов американца за пределами стоянки не обнаружилось, то и сам он должен был находиться только здесь. И поскольку бродяги-метисы закопали его не слишком глубоко и следы замели не слишком тщательно — дождя тоже не было,— индейцы нашли могилу Доббса через несколько минут.

— Обвинить в убийстве можно только лишь в том случае, если найден труп и его можно предъявить подозреваемому,— сказал не так давно Мигель.

Он, безусловно, был прав.

Труп был найден, и, так как эти трое бандитов с большой дороги завладели имуществом убитого, не имея никаких доказательств, что имущество это перешло к ним законным путем, судьба их была предрешена.

Алькальд секунду смотрел на труп, прежде чем проговорил:

— Мачете.

После этого индейцы стянули с туловища Доббса рубашку, которую передали алькальду, и снова закопали труп. Прежде чем начать копать, они обнажили головы. А потом, засыпав могилу, которую они углубили, хотя, кроме мачете, ничего под рукой не оказалось, они еще постояли некоторое время с непокрытыми головами. Они не молились, но глядели на холмик над могилой, опустив головы.

Большинство еще стояло перед могилой, когда алькальд подошел к ближайшему дереву. Срубил мачете тоненькую ветку и разрубил ее на две части. Потом связал их таким образом, чтобы получился крест, и ткнул в рыхлую землю над могилой.

На другой день индейцы вернулись в свою деревню. Алькальд показал молодежи и старикам рубашку. Увидев ее, все только пожали плечами.

Двое мужчин тем временем поскакали в ближайший участок конной полиции. Примерно в полдень полицейские появились. Инспектор, осмотрев задержанных, сказал алькальду:

— За поимку этого обещана награда. По-моему, триста песо... или двести пятьдесят. Точно не помню. У него на совести еще двое убитых^ А эти проходимцы наверняка одной с ним группы крови. Награда за поимку причитается вам, сеньор, вам, Порфирио, и остальным мужчинам селения. Что вы намерены делать с ослами и багажом?

— Завтра утром доставим хозяевам,— ответил алькальд.— Один из них доктор, он живет там, по другую сторону горы. Мы хотим, чтобы он и в нашей деревне с неделю погостил. Когда он получит свои вещи, ему незачем будет так торопиться.

И трое бандитов были переданы в руки полиции. Их повели не на лассо. Просто они ковыляли впереди группы конных стражей порядка. Вот рубашка, вот брюки, вот там сапоги, а вот ослы, вот тюки, и вот тут крестик на могиле. Так что судебное заседание вряд ли состоится и белых перчаток никто надевать не станет. В таких случаях государство раскошеливаться не любит. Деньги имеет смысл поберечь для более серьезных дел.

Говард стал человеком, у которого неожиданно оказалась уйма дел. Наслаждаться отдыхом, как он рассчитывал, ему не удалось. Ведь он превратился в знаменитого чудо-доктора! Индейцы, живущие в высокогорье, все очень здоровые и достигают возраста, который европейцам кажется сказочным. Они беззащитны лишь против «привозных» болезней. И хотя большинство из них отличается завидным здоровьем, они тем не менее страдают от болезней и болячек, которых у них нет и в помине. Они так долго внушали себе, будто где-то эти болезни подцепили, что и вправду начинают чувствовать недомогание. Стоит им рассказать о какой-то болезни и описать ее симптомы, то не пройдет и трех дней, как они ею заболевают. По этой самой причине врачи и церковники в этой стране так процветают.

Пришла, например, к Говарду одна женщина и допытывается, почему у нее есть вши, а у соседки их нет. Что Говард может ей прописать? Мазь от вшей была бы наилучшим средством. Но как только баночка иссякнет, вновь возникает вопрос: «Почему у меня вши, а у соседки нет?» Будучи истинным знахарем, Говард помог ей очень просто. Он сказал:

— Это оттого, что у вас, прекрасная, здоровая кровь, которую любят вши, а у соседки вашей кровь плохая и больная.

После чего явилась, конечно, соседка, пышущая здоровьем женщина, и потребовала, чтобы Говард прописал ей средство против ее плохой, больной крови. Попади она в город к ученому эскулапу, тот прописал бы ей «сальварсан», хотя ничего похожего на болезни, при которых это лекарство помогает, у нее и в помине не было. Однако кто-то распустил слух, будто «сальварсан» очищает кровь, и люди поверили...

И врачи выписывают рецепты.

У Говарда никакого «сальварсана» под рукой нет. Как и никаких других лекарств. И поэтому он рекомендует: «Пить горячую воду, каждый день по два литра». Чтобы разнообразить свою рецептуру, рекомендует пить то два, то полтора, то литр семьсот пятьдесят граммов; и еще: горячую воду с лимонным соком, или с апельсиновым, или с настоем какой-то травы или корня, когда был уверен, что их употребление внутрь никакого вреда принести не может.

И к удивлению тех, кто не знает о целебной силе воды, мужчины, женщины и дети, осаждавшие чудо-доктора, выздоравливали все до одного. Так они, по крайней мере, утверждали. Когда такой больной убежден, что он поправился, он действительно здоров.

А против других болезней, когда люди жаловались, будто «смерть ну прямо под самую кожу заползла», будто она совсем-совсем близко, ее чувствуешь, стоит только притронуться к коже,— Говард прописывал горячие компрессы. И в виде исключения, иногда — холодные компрессы. На голову, на затылок, на ладони, на запястье, вниз живота, к ступням, куда только можно! И опять же все выздоравливали. Смерть уползала из-под кожи, потому что ей становилось то чересчур жарко, то слишком холодно, смотря какие компрессы прописывал Говард.