Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1975 год

В бараках — двумя рядами нары в два этажа; между ними проход. Ни стола, ни стула. Одеяла на нарах — новые, не бывшие в употреблении. Ни один заключенный еще не поступил в новый лагерь Писагуа, ни один еще не лежал здесь на нарах. Но вся эта тщательно выполненная тюрьма, модель которой, как своего рода рапорт о завершении строительства, должна быть отправлена в Сантьяго, свидетельствует о том, что фашистская хунта настроилась на длительное состояние «внутренней войны».

А это означает, что она отнюдь не уверена в своем конечном успехе и заранее предполагает появление тысяч новых борцов. Ведь военный путч не разрешил ни одного из противоречий, существовавших в Чили, а, наоборот, еще больше обострил их. Точно так же, как буржуазия порождает в лице пролетариата своего собственного могильщика, фашистская военная диктатура пробуждает в народе антифашистское сопротивление. Наверняка возникнут новые боевые союзы, еще более широкие, чем Народное единство. Что можно сказать о новом «порядке» в Чили? То же, что Роза Люксембург сказала о «порядке», последовавшем за ноябрьской революцией 1918 года в Германии: «Тупые палачи! Ваш «порядок» построен на песке. Завтра революция бурно устремится вперед и, к вашему ужасу, под звуки труб возвестит: «Я была, я есть, я буду».

На плацу перед тюрьмой четырехугольником выстроены заключенные. Ежедневный ритуал каждого чилийского концлагеря: заключенным приказано петь чилийский национальный гимн — одно из мероприятий, проводимых хунтой для «перевоспитания в духе национального мировоззрения». Однако с течением времени гимн стал для военщины жутковатым; в лагерях и тюрьмах, да и в школах страны поющие отчетливо выделяют те строки гимна, в которых о Чили говорится: «Ты станешь, либо могилой свободных, либо прибежищем угнетенных». Обеспокоенная хунта опубликовала в газете «Эль Меркурио» от 10 апреля 1974 года «Инструкцию по интерпретации национального гимна», в которой особый упор делается на третью строфу, восхваляющую армию.

Национальный гимн Чили. Как часто мы слышали его во время нашего пребывания в стране год назад! Его пели коммунисты и социалисты, радикалы и христиане, однако его пели и фашисты и националисты. Одно время мы даже собирались положить его в основу кинематографического рассмотрения вопроса о том, кто, собственно, имеет право претендовать на роль подлинного защитника чилийского народа. И теперь, когда мы услышали, как поют гимн наши товарищи — заключенные, когда мы вновь просматривали отснятые нами кадры этой сцены, нам вспоминалось, как Сальвадор Альенде в президиуме одного собрания незадолго до фашистского путча, стоя, пел гимн Чили. Музыкальное вступление отзвучало. Альенде поднял обе руки, словно дирижер, в уголках рта мелькнула его неповторимая ободряющая улыбка... Так стоял он и пел, и его образ живет в тех, кто сегодня поет за колючей проволокой концлагерей.

«Перевоспитание в духе национального мировоззрения»? Какая нелепая самонадеянность! Словно хоть один борец Народного единства может не быть страстным патриотом! Экспроприация иностранных монополий — на благо Чили. Национализация земных недр — на благо Чили. Земельная реформа — на благо Чили. Ежедневная кружка молока для детей — на благо будущего Чили. Нет, коммунисты и социалисты никогда не были безродными людьми. Они интернационалисты и вместе с тем патриоты. Те, кого здесь, в Писагуа, и в других лагерях хунта заставляет петь гимн с целью перевоспитания, сделали для Чили больше, чем все буржуазные правительства, вместе взятые, ибо они указали дорогу к утверждению национального достоинства, независимости суверенитета. С каким воодушевлением пели они гимн любимого Чили, как много из обещанного ими стало реальностью в годы Народного единства! Да, они знают свой гимн, сегодняшние узники, завтрашние победители. «Прекрасное Чили», о клятве которому поется в гимне, возникнет, и тогда канет в Лету генеральская клика, нарушившая присягу и предавшая родину. Подавляемые, но неподавленные, ваше пение грянет бурей!

В. Хайновский, Г. Шойман

Перевела с немецкого М. Осипова

Широко известны подвиги французских летчиков полка «Нормандия — Неман», сражавшихся с фашистами в составе Советских Военно-Воздушных Сил. Было это в годы второй мировой войны. Но Кому известно, что в первую мировую войну в рядах французской военной авиации отважно сражались русские летчики-добровольцы?

Впервые я узнал о наших соотечественниках — офицерах французской службы около двадцати лет назад. После рассказа по радио и журнальных публикаций о первом полярном летчике, русском офицере Яне Нагурском, похороненном энциклопедией, но... встреченном мною в Варшаве весной 1956 года, я получил интереснейшее письмо. Его прислал из Тарту старый русский авиатор Эдгар Иванович Меос, воевавший во Франции в первую мировую войну. Длинный список имен и краткое перечисление подвигов, высших наград, которыми были отмечены во Франции русские добровольцы, привели меня в изумление. Кто эти люди, как они попали во Францию, почему преданы забвению их имена?

Завязалась оживленная переписка. Эдгар Иванович присылал мне свои воспоминания, страницы из дневника, документы. Так было положено начало поискам, которые я продолжаю с той поры. Очень помогла недавняя поездка во Францию, где с помощью бывшего летчика «Нормандии — Неман», ныне генерального директора Национального аэроклуба генерала Л. Кюфо удалось поработать в архивах.

Наскоро позавтракав, я спешил в тихий особняк на улице Галилея, где во дворе аэроклуба расположен Международный центр документальных подтверждений. Директор центра маленький, седенький майор Коломбье (в отставке военное звание сохраняется) уже успевал приготовить к моему приходу все новые и новые тома:

— Вот воспоминания летчиков... Журналы тех лет... А вот здесь вы найдете приказы о награждениях...

Как за несколько дней хотя бы заглянуть в эти фолианты! А еще передо мной трехтомная «История воздушной войны», фотографические альбомы... Но что делать, приходится лихорадочно листать книги, пробегая взглядом по страницам в поисках известных мне фамилий или слов «пилот рюс», не вникая в смысл того, что написано. Но разве не остановишься, увидев фамилию Нестерова. Что тут? «Всего-навсего» заявление знаменитого летчика Пегу о признании за Нестеровым приоритета в выполнении мертвой петли! Но изучать некогда, попрошу и с этого снять фотокопию. Записываю в тетрадь названия издания, страницу...

А время бежит, сейчас перерыв на обед, и библиотеку закроют. Таков порядок. Мне-то можно перекусить в соседнем бистро на авеню Клебер за десять минут, но мои хозяева будут это делать обстоятельно. Едва дождавшись конца перерыва, снова ныряю в полутемный читальный зал, где даже днем приходится зажигать настольную лампу. Какие тайны хранят разложенные передо мною тома, папки, альбомы? Хочется скорее заглянуть и в тот, и в этот... Надо найти какую-то методу. Где, говоря современным языком, минимум текста, максимум информации? Ведь мне известно, что все русские авиаторы, воевавшие в небе Франции, получили награды, и не по одной. Значит, нужно просмотреть приказы военного министерства о награждениях начиная с 1914 года.