Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1978 год

Страницы из жизни Мамасалы Сабирова. альпиниста-высотника, монтажника-скалолаза, строителя гидростанций на реке Нарын, лауреата премии Ленинского комсомола Киргизии.

Сабиров не удержался на ногах, рухнул на спину и стал медленно вязнуть в снегу. Перевернулся, сжался в комок до судорог в плечах, уперся руками в снег и бросил свое тело на склон. Ему все-таки удалось встать и заставить себя сделать шаг в кромешную тьму. За ним второй. И, шатаясь от бессилия, пойти туда, куда повел его спуск. Но сзади его нагнал снежный оползень, снова сбил с ног и потащил вниз. Сабиров попытался было сопротивляться снежному течению, но скоро выбился из сил. И, только когда лавина унялась, он пополз, разгребая голыми руками дымящийся от мороза снег. Иногда ему удавалось встать на ноги, и тогда он брел вперед, не переставая твердить:

— Человек там, человек!

Перед самым рассветом Сабиров уткнулся в стену, построенную из снежных кирпичей. Люди услышали его стон и через узкий лаз осторожно втащили альпиниста в снежную пещеру. Его о чем-то спрашивали, но он не мог выдавить из себя ни слова. Его хлестали ладонями по щекам, били по рукам нейлоновой веревкой, растирали ноги снегом и спиртом. А он не чувствовал боли.

— Там человек... На 6200 — человек. В трещине. Его надо...— Мамасалы едва выдавил из себя неразборчивый шепоток и разом обмяк, потерял сознание.

— А ничего мужик. Жалко, что в горы больше не вернется, — услышал Сабиров чей-то незнакомый голос, когда спасатели транспортировали его на волокуше, сколоченной из лыж, в базовый лагерь.

Мне вспомнилась эта давняя лютая ночь из жизни Сабирова, когда снежной горной дорогой я добирался на Курпсай к Мамасалы...

Яркое солнце и стылый ветер вымели из ущелья снег, выпавший за ночь. Мы с Шевелевым, начальником строительства Курпсайской ГЭС, прижавшись к мокрой скале, спускаемся к Нарыну по деревянным сходням. Лестницы так раскачиваются под нами, что с непривычки трудно поверить в надежность этого сооружения, притороченного к скалам. Внизу, где обрываются сходни, на веревках, словно на паутинках, висят скалолазы.

Владимир Николаевич показал рукой на крутой левый берег.

— Чтобы поставить плотину, нужно отрезать огромный ломоть от левого берега...

За рекой дымились от ветра скалы, меченные тракторными тропами. Из-под ножей бульдозеров и колес многотонных самосвалов опускались к реке рваные пыльные шлейфы. По всему чувствовалось, что начинается еще одна большая стройка на реке Нарын.

— Когда снимем мягкий грунт, наткнемся на монолитные скалы, — говорит Шевелев — Ими займутся взрывники-скалолазы Нам надо проложить обводный туннель, по которому направим реку, но проходку его можно начать только с левого берега, с моста. С этой стороны не подступиться — отвес. А чтобы перекинуть фермы моста, нужно на нашей скале укрепить полиспаст, а проще якорь. И через него тросами перетянуть фермы моста на этот берег. Так что главное сейчас — якорь. От Сабирова это зависит...

Мы спустились к тому месту, где обрывался деревянный трап, и из-за грохота перфоратора я уже не слышал Шевелева. Скалолазы бурили шпуры под якорь.

Среди работавших я узнал Сабирова. Узнал по манере свободно, даже слегка небрежно, держаться на скалах, по выгоревшей пуховой куртке, раздутой на ветру фонарем, и, конечно же, по неповторимой сабировской улыбке, с которой он вступил на трап.

— Как якорь? — спросил Шевелев.

— Будет, будет якорь! — на ходу бросил Мамасалы и стал надвигаться на меня.

Он так сдавил меня в объятиях, что, казалось, вот-вот хрустнет фотокамера, висящая на груди...

Как тут было не вспомнить белый от снегов август 72-го года. Штурмовой лагерь «7100» под самой вершиной пика Коммунизма, тесную, поросшую изнутри льдом палатку. И то, как ввалился в нее Сабиров: впавшие в черноту лица глаза, растянувшийся в улыбке рот.

— Сделали гору? — нетерпеливо спросил я, хотя все понял по его счастливому лицу.

— Глоточек бы чая! — просил он, соскребая с лица ледышки.

Я стал обнимать его, неуклюжего, облепленного с ног до головы снегом, и... опрокинул вместе с примусом кастрюлю. Парящий чай растекался по спальным мешкам. А ведь мне пришлось потратить добрую половину дня, чтобы натопить воду и вскипятить кастрюльку чая. Я нервничал, торопясь собрать штормовкой воду, а Мамасалы, как всегда, улыбался...

— Все ясно, — сказал Шевелев, — одной альпинистской веревкой связаны... — И стал быстро подниматься по крутой лестнице, крича на ходу: — Запомни, Мамасалы, якорь! Якорь нужен!

Это было в 1964 году, когда еще только начиналось строительство Токтогульской ГЭС. Мамасалы прижимал к груди горные ботинки. Ему очень хотелось, чтобы все увидели эти зубастые чудо-ботинки. Он надел их перед самой Гнилой скалой.

Два года назад, когда начальник участка Казбек Хуриев с первыми пятью бульдозерами пробился к Нарыну, то изрядно удивился: «Как можно здесь строить?» Удивился, хотя по запискам изыскателей знал, что борта ущелья поднимаются над Нарыном на полуторакилометровую высоту крутизной в 80°. Значит, скалы должны, стать рабочей площадкой, их придется обживать; строить транспортные тропы, подавать наверх воду, энергию, взрывчатку. Но как это делать, если повсюду гремят камнепады?

Прежде всего нужно было разделаться с Гнилой скалой. Может быть, поможет артиллерия? Привезли батарею гаубиц. Артиллеристы палили целый день, но толку было немного. Попытались подрезать скалу бульдозерами — безрезультатно. А что, если попробовать взрывом, снизу? Тоже не лучшее решение: неизвестно, как обернется дело со скалой, а вот от дороги на берегу Нарына, которую пробили с таким трудом, и следа не останется. Значит, выход только один: люди. Они должны разобрать Гнилую по камешкам. Но что могут сделать несколько монтажников, не обученных для работы в горах?

Тогда Дмитрий Владимирович Бущман, начальник УОСа (участок освоения склонов), отправился во Фрунзе и привез на стройку мастера спорта по альпинизму Владимира Аксенова.

У Аксенова волосы дыбом встали, когда он увидел, как ребята «трюкачили» на скалах — без касок, без страховки.

— Ну что ж, начнем с азбуки, — Аксенов вытряхнул из рюкзака «кузню», посыпались под ноги карабины, шлямбуры, крючья, петли. — Как с нервами? Не тошнит от высоты?

— А вы лучше покажите, как взять ее. — Мамасалы махнул рукой на скальную стенку, где был единственный непроходимый для него участок.

Аксенов одолел участок так легко и красиво, что ребята рты пораскрывали.

— Ну а теперь твоя очередь,— предложил Аксенов Сабирову, — только как положено, с веревкой.

Мамасалы ринулся на скалу. Быстро, почти вслепую, добрался до крутого участка и опять застрял на «лысине».