Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 1986 год

Третий год пробиваются через болотистую тайгу Сахалина строители газопровода Оха — Комсомольск-на-Амуре. В сентябре 1985 года они провели уникальную операцию — уложили на дно пролива Невельского глубоководную часть дюкера. Сейчас на мысе Погиби строители ведут подготовительные работы, чтобы в летнее время приступить к наращиванию стальной нитки перехода через морскую преграду.

Вертолет Ми-8 взял на подвеску срочный груз и, пересекая Сахалин с востока на запад, направился к мысу Погиби. Машина пронеслась над плотными массивами тайги, обошла высокие вершины горного хребта. Промелькнули внизу озера северосахалинской лесотундры, за которыми открылось освещенное солнцем полотно пролива Невельского. Остров и материк почти рядом. Так кажется с высоты, и лишь игрушечные силуэты транспортных судов говорят о том, что это не так. Вообще-то здесь самое узкое место Татарского пролива — всего семь тысяч метров с небольшим. В годы Великой Отечественной войны строители проложили с Сахалина на материк нефтепровод. Его подводный дюкер они опускали на дно зимой, с поверхности льда. А сейчас на мысе работает передовой отряд строителей газопровода Сахалин — г. Комсомольск-на-Амуре. Нитка газопровода уже пролегла вдоль восточного побережья Сахалина почти по всей трассе Даги — Оха. Ее многокилометровые плети строители подведут и сюда, к мысу Погиби. Газовая магистраль пересечет болотистую тайгу и многочисленные реки. Трудными километрами ведут ее к проливу монтажники. Нелегко давались переходы через реки Эвай, Вал и Пильтун. Да сколько их на пути, вроде небольших, но в половодье бурных...

Вертолет приземлился у поселка Погиби. Здесь базировались моряки и отряд монтажников. Им предстояло провести уникальную операцию — протянуть через пролив дюкер первой нитки газопровода, причем протянуть необычным способом — с помощью буксирных судов.

Анатолий Иванович Сезин, заместитель управляющего трестом Сахалинморгазпромстрой, приехал сюда из Охи, чтобы руководить этой операцией. Инженер-строитель магистральных газопроводов, он работал и в Средней Азии, и в тюменской тундре...

Головная плеть дюкера лежала на специальных катках. По ним, словно на многоколесной тележке, труба, буксируемая судами, будет скатываться в воду. Рельсы узкоколейки кончались у самого уреза воды.

Дюкер должен лечь точно по створам в траншею, которую подготовило для него летом землеройное судно «Зея». Пролив судоходен. То и дело в его фарватер входят идущие на промысел рыболовные суда, советские и иностранные транспорты, и это накладывает особые требования к надежной укладке труб на дне пролива.

Еще раз небольшой портовый буксир проходит по створам с кошкой, проверяя, не занесло ли течением в ложе дюкера что-нибудь нежелательное. Подводный путь чист, и надо подавать с берега на буксирное судно «Нефтегаз-27» проводник — тонкий трос, чтобы с судна на сушу протянуть буксирный канат.

Кажется, весь поселок высыпал на песчаный берег. Пришли даже те, кто работал ночью на разгрузке труб, доставленных теплоходом «Пионер Охи». Все внимание обращено на заходящие в створы газопровода и маневрирующие в фарватере буксиры «Нефтегаз-27» и «Нефтегаз-14».

Давно уже в проливе полная вода. Встречные течения — северные и южные, обычные здесь, успокоились. Но, зная, что затишье установилось на короткое время, Анатолий Иванович поторапливает команду водолазного катера выйти навстречу буксирам. Три монтажника, три брата Шевченко — Алексей, Сергей и Василий,— тоже спешат, намереваясь за несколько заходов связать буксиры с берегом.

...Не один день борются с течением, ветрами и тяжестью двухкилометрового стального каната команды «двадцать седьмого» и «четырнадцатого». Изо всех сил стараются помочь им небольшие портовые буксиры. И вот наконец основной трос одной чашей прочно зацеплен за дюкер, другой — за лебедку «Нефтегаза-27». Теперь остается немного подровнять изгиб лежащего в воде коренного каната, и тогда можно начинать протяжку. Сезину хотелось бы сделать это теперь же, но светового времени, кажется, не хватит. К тому же стала портиться погода. Братья Шевченко, крепившие к тросу сигнальный буй, возвращались к берегу. Решено было поставить «Нефтегаз-27» на якорь до утра.

Усталым, не спавшим как следует ни одной из последних ночей Анатолий Иванович поздно вечером возвратился в поселок. Чувство какой-то досады томило его. Видимо, потому, что не привык инженер останавливать живой процесс тогда, когда он стал явно ладиться. Но и спешить в еще не изведанной ситуации Сезин не собирался. Одно дело — тащить тысячетонную трубу, скажем, через Волгу, где можно легко рассчитать объемы работы и выдать рекомендации каждому участку строителей — ведь подобные переходы через реки стали у нас в стране обычными. И другое дело — совершить бросок через морской пролив в пору, когда близятся осенние шторма и непостоянство погоды может внести в обстановку свою поправку. Тут надо учесть не только течение, которое четырежды в сутки меняется, но и считаться с его скоростью, достигающей двух метров в секунду.

Назавтра неожиданно сильный шквалистый ветер и южное течение оттеснили «Нефтегаз-27» на север с той точки створа, где он накануне бросил якорь. Более того, судно увлекло за собой тяговый трос. Его предстояло заново выправлять и укладывать в траншею створа. Ситуация усложнилась еще и тем, что начался отлив и корма буксировщика оказалась на мели.

Погода менялась. Темные снежные тучи повисли над проливом, и берег мыса Лазарева не просматривался из-за густой туманной дымки. Теперь он вдвойне казался недосягаемым.

Сезин, включив рацию, вызвал на связь Василия Степановича Степаниденко, находившегося на «Нефтегазе-27» и руководившего всем отрядом специальных судов.

— Как думаешь с банки сниматься, Василий Степанович? — спокойней обычного спрашивает Сезин.

— Вначале подождем большую воду. Если корпус поднимется, можно будет машиной поработать...

Потянулись томительные минуты. Будто вскипая изнутри, широкая вена пролива медленно вздувалась. Раскачиваясь в такт покатой волне, водомерная рейка, установленная недалеко от берега, показывала, что вода постепенно прибавляется. И когда уровень ее достиг верхней отметки, взгляды людей скрестились на буксире. Его борт немного выпрямился, но даже невооруженным глазом было видно, что мощный вал, перекатывающийся теперь с Охотского моря в Японское, не снял судно. Подрабатывая винтами, буксировщик напрягался всем телом. Мачты его дрожали, за кормой клокотали темно-рыжие буруны, а судно не двигалось с места.