Шарлотта Буше - Жажда крови

Вероника удивленно слушала этот странный диалог. Наконец, она не выдержала:

– Я могу поучаствовать в этом спектакле, или он только для посвященных?

– Катрин, пожалуйста, я должен многое тебе рассказать. Давай не будем понапрасну тратить время.

– Ладно, хорошо, – ключ в замке провернулся, и дверь немного приоткрылась.

– Ну, наконец-то! – проворчала Вероника. – А теперь я хочу знать, что означает весь этот цирк.

– Вот, дай ему это, – потребовала Катрин вместо ответа.

Вероника взяла протянутое золотое распятие, подняла брови и покачала головой.

– Что за странные игры посреди ночи!

Герхард взял распятие и крепко сжал его. Ничего не произошло.

– Проходите, – сказала Катрин, распахнув дверь, и отступила в глубь квартиры.

Когда Герхард оказался рядом с ней, она обняла его и закрыла глаза. Самые противоречивые чувства нахлынули на нее, но в первую очередь, облегчение от того, что он жив и невредим.

– Может, вы пройдете в комнату? – поинтересовалась Вероника. – Сдается мне, что теперь, когда установлено, что Герхард может без последствий взять в руки распятие, ваши отношения спасены.

Все трое прошли в гостиную. Катрин тяжело вздохнула.

– Я рассказала тебе не все о том, что произошло в Монзингене, – помедлив, обратилась она к Веронике. – Я не хотела рассказывать все, потому что боялась, что ты примешь меня за сумасшедшую. Но теперь я должна это сделать.

Она посмотрела на Герхарда, который ободряюще ей улыбнулся. Вероника налила три бокала красного вина и села на диван:

– Итак, приступим. Ночь в самом разгаре, но у меня еще есть пять часов до начала рабочего дня, – в этот момент за окном послышались глухие раскаты отдаленного грома. – А тут еще и гроза – идеальные условия для захватывающей любовной истории!

– К сожалению, не все так просто, – ответила Катрин и беспокойно посмотрела в сторону окна.

Герхард взял ее руку и первым начал рассказ.

Когда он замолчал, в комнате на какое-то время воцарилась тишина, было слышно лишь, как дождь бьется о стекла и вдали грохочет гром.

– Итак, – наконец, подала голос Вероника, – вкратце подытожим. В вашем доме в Монзингене завелся демон, вернее вампир. При этом Бернд с ним общался. И теперь этот демон овладел всей деревней, – она нахмурилась. – Немного напоминает сюжет фильма про Дракулу.

Катрин хотела что-то возразить, но Вероника предупреждающе подняла руку и продолжила:

– Предположим, что вы говорите правду, Герхард. Тогда почему вы сидите здесь и пьете с нами вино, если вы оказались во власти демона?

– Я тоже хотела об этом спросить, – тихо произнесла Катрин.

Герхард вздохнул.

– Это была напряженная ситуация. Бернд крепко меня держал. Носферату принудил пастора столкнуть крест с алтаря, когда ты, Катрин, бросилась наружу. Это их отвлекло.

– А что случилось потом?

– Крест упал рядом со мной, я без труда до него дотянулся. Свет креста причинял Носферату боль, и я решил, что это подходящий момент его уничтожить. Но он смог уйти.

– И как же ему это удалось? – Вероника не смогла скрыть иронии в своем голосе.

– Он растворился в воздухе. Я не могу сказать, как у него это получилось, но он внезапно исчез. И Бернд тоже сбежал.

Вероника сидела, закусив нижнюю губу.

– Как называется эта секта, которую вы упомянули? – спросила она.

– Темные братья. Они из Рейнгау.

– Я что-то об этом уже читала, но не могу точно вспомнить, – Вероника сдержанно улыбнулась. – Завтра на работе посмотрю. Герхард, вы можете переночевать здесь, если хотите. У нас есть свободная комната.

– Спасибо, – ответил он и посмотрел на Катрин. – Я должен тебе еще кое-что сказать. Ситуация в Монзингене ухудшилась.

– А… Бернд?

Герхард помедлил, затем чуть заметно покачал головой и предложил:

– Давай поговорим об этом завтра.

Катрин стояла у окна в своей комнате и задумчиво смотрела в темноту. Она никак не могла уснуть, долго ворочалась с боку на бок и в итоге решила встать. Неожиданное появление Герхарда всколыхнуло в ней все чувства и страхи, которые она старалась скрыть от самой себя. События в Монзингене снова ожили в ее памяти, словно все произошло только вчера.

Она снова видела себя стоящей посреди старого дома, слышала жуткие звуки из подвала, чувствовала резкий запах и ощущала ауру зла.

Катрин застонала и закрыла глаза. Нет, она не хотела об этом думать, не хотела снова переживать этот кошмар. Но от воспоминаний бежать было некуда.

Она пошла на кухню, чтобы выпить теплого молока. Когда она снимала с плиты ковшик с молоком, сзади раздался голос Герхарда:

– Я вижу, ты тоже не можешь уснуть.

Она обернулась к нему, улыбнулась и спросила, не хочет ли он молока.

– Я должен с тобой поговорить, Катрин. Для этого я и приехал.

Он помедлил. Его выразительные глаза странно блестели, когда он внимательно смотрел на Катрин.

– Но не только поэтому. Сначала я должен рассказать тебе, что происходило в минувшие недели в Монзингене.

Катрин кивнула. Улыбка быстро слетела с ее лица, губы снова сжались.

Когда они сели за большой деревянный стол, Герхард стал описывать события прошлого месяца:

– После того, как Носферату исчез, мне и пастору Фуксу не оставалось ничего другого, как найти его и уничтожить. Пастору было стыдно за свою нерешительность, и он стремился искупить собственную вину. Он бегал по деревне как одержимый, приколачивал везде распятия, предостерегал людей, которые его чаще всего принимали за полоумного. Для него это был вопрос веры, для меня – попытка искупить вину. Когда мы были в этом подвале и Носферату тебя почти… укусил, я пережил все муки ада. А когда нам удалось спастись, я хотел хоть как-то исправить ситуацию…

Катрин медленно кивнула. Она положила свою руку на руку мужчины и слегка сжала ее.

– Прегрешения тети, – произнесла она задумчиво.

– Да, можно и так сказать. Фукс и я были хорошей командой, хотя и не всегда эффективной. Мы не смогли предотвратить того, что все больше и больше людей оказывались больны.

– Ты думаешь, что демон еще там?

– И да, и нет. Мы его с тех пор не видели, но его влияние чувствуется по всему Монзингену. Я уверен, что он по ночам приходил к людям. Пропали все кресты, которые Фукс расставил в деревне. В последние дни, когда мы стучались в дома, то нам просто не открывали. А если и открывали, то все люди были бледные и отстраненные.

– А что с Анной Циммер? Вы ее нашли?

Лицо Герхарда стало печальным:

– Нет, к сожалению, так и не нашли. Семью Циммер я вообще не видел уже несколько недель. Экономка пастора пришла к нему и рассказала, что она якобы ночью видела Анну Циммер, идущую через деревню. С растрепанными волосами и… абсолютно голую.