Джеральд Холтон - Что такое антинаука

В краткой записи идеализированную версию этого контрмировоззрения можно изобразить следующим образом:

• в центре идеал субъективности, а не объективности;

• качественный, а не количественный характер результатов;

• личностный, а не интерсубъективный характер познания;

• эгоцентризм;

• чувственно-конкретная, а не абстрактно-теоретическая форма знания;

• субстанциальный, а не инструментальный тип рациональности;

• уникальный, единичный, а не обобщенный характер результатов;

• признание права и возможности делать «открытия» для всех желающих, а не только интеллектуальной элиты и экспертов-профессионалов;

• установка на практическую пользу, интерес, на таинственное и чудесное (в отличие от проблемной организации научного исследования);

• незаинтересованность в проверке на фильсифицируемость;

• опора на веру, на мнения, убеждения;

• значительная роль авторитета.

Примечательно, что при всем великом многообразии явлений и областей, которыми занималась пара- (или контр-) наука на протяжении всей своей истории вплоть до наших дней, вся она с хорошим приближением вписывается в очерченный здесь модельный каркас. Он приложим к Гётевскому антиньютонианству и к визионерской «физике» У. Блейка; к «арийской науке» в Германии 1930-40-х и к контркультуре 1960-х; к антинаучной кампании времен китайской «культурной революции» и к сегодняшним культам и практикам типа хиромантии, целительства молитвой, астрологии, телепатических диалогов с внеземным разумом и прочая, прочая, прочая.

Начнем с вопроса: является ли феномен антинауки, столь пестрый и распространенный, выражением всего лишь сравнительно безвредного внутри-культурного разнообразия установок и типов сознания, или же в его лице мы имеем дело с важнейшим общекультурным вызовом, к которому следует отнестись со всей серьезностью?

Мой ответ однозначен: справедливо именно второе предположение. Если оставить в стороне такие малозначительные причины и обстоятельства, как людское невежество, поверхностность, банальность и т.п. и их коммерческую эксплуатацию, то окажется, что псевдо- и паранаучные конструкции и поползновения уходят корнями в некие глубинные убеждения и слои человеческого сознания. Именно на эти подспудные темные глубины опирается всякое прочное, стабильное, мотивированное мировоззрение, и именно за эти глубинные убеждения и склонности ведется борьба в современной культуре [28] Это видно, например, в случае с аналогичным «феноменом антилитературы». Вообще, некоторые новейшие культурные течения в США в явной форме преследуют цели воздействия на основы мировосприятия. . Даже при том, что паранаучные воззрения в чистом виде исповедывают не столь уж многочисленные слои населения США, все же в этой ориентации можно рассмотреть своеобразную нишу, где сохранились и явственно слышны отголоски давней конкурентной борьбы за первенство и господство между основными типами культуры. Мера опасности, связанной с неопределившимся до конца итогом этого потивоборства, зависит от того, насколько удовлетворительной или, наоборот, враждебной воспринимается модернистская картина мира общественным сознанием. Что же касается наиболее вероятного исхода этого исторического конфликта в ближайшем будущем, то он, по-видимому, в немалой степени будет зависеть от того, будут ли, и насколько успешно, предприняты активные меры, противостоящие влиянию и укоренению в общественном сознании паранаучных представлений и контрмировоззрений всякого рода, — или же, вместо этого, интеллектуалы и политики будут по-прежнему лениво и риторически относиться к данной проблеме, как они это делали до сих пор, не слишком, судя по всему, обеспокоенные фактом не только научной, но и общекультурной безграмотности большинства населения.

Говоря о практической стороне дела, можно указать три разумных способа изменить сложившуюся ситуацию.

1. Это традиционный путь, идти по которому, впрочем, становится все труднее: формирование у людей уже с раннего возраста модернистской картины мира, которая поможет нейтрализовать влияние своих культурных конкурентов. Этот путь предполагает не только включение ребенка в здоровую образовательную систему, подчиненную такой задачей; здесь нужна также активная поддержка родителей, наставников и учителей, которые, в свою очередь, должны обладать соответствующей подготовкой.

2. Менее действенный и интенсивный метод с соответственно меньшими шансами на успех: обучение или общение, нацеленные на выявление внутренних противоречий и несообразностей в альтернативной картине мира [29] Она включает и объяснение границ действительной силы и возможностей научного познания, как это делается, например, в материалах Проекта 2061 Американской ассоциации за прогресс науки. . Сюда же можно отнести и массовое настойчивое просвещение взрослого населения (пример — Открытый университет в Великобритании, не имеющий к сожалению до сих пор аналогов в США).

3. Метод, эффективность которого также не особенно велика: широкое гласное освещение неудач, провалов и обманов паранауки, вздорности ее претензий; настойчивая борьба политическими средствами против любых попыток узаконить паранауку в рамках школьной системы. Примером здесь может служить десятилетняя борьба за влияние на экспертную комиссию в Техасе, которой предстояло решить, будет или нет официально принят в качестве обязательного школьный учебник, излагающий креационистскую доктрину. И хотя сторонников креационизма поддерживали влиятельные силы штата, все же жернов предрассудков не смог перемолоть рационально критики противоречий и нелепостей стоящей за креационизмом картины мира.

Изложенные три варианта воздействия на общественное сознание можно рассмотреть и в другом аспекте. Если вспомнить историю, то мы увидим, что культура не раз переживала такие переломные моменты, в которых традиционная система образования теряла твердую почву под собой, а привычные представления не могли адекватно вместить смысл происходящих перемен. Речь идет о таких исторических ситуациях, когда бурные социальные процессы или какие-то внешние факторы ломали устоявшиеся взгляды людей и влекли за собой быстрые и крутые перемены в основах бытующей картины мира. В этой связи вспоминаются: открытие Нового Света; изобретение телескопа и сделанные с его помощью в начале XVII в. открытия; великое лиссабонское землетрясение 1745 г.; Американская и Французская революции XVIII в.; невиданные до того страдания и обнищание целых регионов в процессе индустриальной революции; наконец, великие войны XX столетия. Сюда же можно с полным правом отнести и внезапное прекращение холодной войны, приход «гласности» и другие всем известные события последнего времени. Все это — поворотные точки истории. И многие из них непосредственно сказались на формировании и становлении того, что теперь мы называем современной картиной мира (особенно последствия открытий 1492, 1609 гг., а также мощный подъем научного материализма на волне антигегелевских настроений, совпавшей с поражением революций 1840-х гг.) [30] См.: Gregory F. Scientific materialism in 19-th century Germany. Dordrecht etc., 1977. Однако в большинстве случаев события, потрясающие мир, производят — по крайней мере, на некоторое время — обратный эффект по сравнению с только что отмеченным: в глазах большинства людей они свидетельствуют против реалистического миропонимания и, таким образом, в пользу его альтернатив. И именно об этом стоит поразмыслить более внимательно в заключении нашего очерка.