Журнал Российский колокол - Российский колокол, 2016 № 1-2

– Роман Михайлович! Будь мужчиной! Не лезь к щенкам, – призывали к порядку взрослые.

Но и сами, с опаской поглядывая в сторону Лины, присели на корточки поближе к выгородке. Быстро принюхались – вроде и пахнет нормально. Щенки спали, пошевеливаясь и издавая какието свои щенячьи звуки.

– Лора, – тихо позвал Ромка.

– Лора, Лора, Лора… – продолжал заклинать будущий хозяин, заметив повышенную активность в щенячьей куче.

Из горы тел вылезло некое существо и, запинаясь на все четыре лапки, повиливая обрезком хвоста размером с детский мизинец, прямёхонько направилось к Ромке. Существо облизало сначала ладони, потом принялось за лицо мальчишки. Так не знакомятся. Так могут встречаться только после долгой разлуки с самыми близкими. Из остальной кучи больше никто не проявил активности.

Ромка осветился весь, глаза набухли. Это был момент истины…

– Слушай, а вдруг это не наш щен? – тихо спросил жену Михаил Денисович. – Тогда ужас – крах личной жизни…

При ближайшем изучении щенка на крохотных ушках были обнаружены подозрительные белые отметины: на каждом ушке по два пятнышка.

– Маркировка, – сообразил Михаил Денисович и цыкнул на Ромку: – Смотри не ковыряй, а то не разберёмся потом.

– Как это не разберёмся? Вот она, наша Лора. Это она – и я её никому не отдам, – твёрдо заявил «хозяин».

У остальных щенков на ушках тоже были пометки. А как ещё отличить этих архаровцев друг от друга?

Назревала трагедия…

– Здравствуйте, вы за собакой? – «заводчица» появилась неожиданно. – За кем?

– Нам Лору, – хором выдало трио.

– Флёр д’Оранж Прайз, – поправилась Танюшка, протягивая официальное направление.

– Так, девочек у нас всего две. Паша, – обратилась она к мужу, – где там наш «определитель»?

Ромка держал своё сокровище на руках, и парочка не собиралась разъединяться.

– Мальчик, давай посмотрим, кто это тут у тебя, – попросила его заводчица.

– Не дам. Это Лора. Я знаю.

– Ну, надо посмотреть, может быть, это вообще кобелёк? Сколько там у твоего щенка пятнышек на ушках?

– Нет. Это Лора, – стоял на своём Ромка, а голос предательски дрожал.

– Дай я всё-таки посмотрю, – настаивала «заводчица».

Дело начало принимать нежелательный оборот.

К счастью, появился Паша – муж «заводчицы». Он с первого взгляда въехал в ситуацию – не пытаясь забрать щенка у мальчика, грубо расшевелил остальную кучу, заглянул в мятый листок и, улыбнувшись, заявил:

– Это и есть ваша Флёра-Лора, – и убыл восвояси.

Что там было помечено в «определителе», семья так и не узнала. Справедливость, в самом широком смысле этого слова, восторжествовала – все сразу стали счастливыми…

«Спасибо тебе, Паша».

До года Лорка росла без забот в любви и радости. Было сгрызено несколько пар обуви, в том числе (ужас!) новые Танюшкины туфельки. Десяток книг – безвозвратно «прочитано» от корки до корки, и столько же осталось без этих самых корок. В общем, щенок развивался нормально. Кормили его по-книжному, как положено. На щенячьих выставках эта жизнерадостная собачка всегда получала отличные оценки и забирала первые места.

Определилось и её место в «стае». Как ни пыталась Лора занять в стайно-семейной иерархии место повыше, например, завалиться на диване на законные места старших или (о боже!) проникнуть в святая святых – на кухню, ничего не получалось. Один Рома позволял своей собаке всё, «в благодарность» она показно рычала на своего официального хозяина, тем самым показывая, кто из них главный. Танюшка вообще не рассматривалась в качестве вышестоящей, так – некое приспособление для подачи пищи. В качестве хозяина был выбран Михаил Денисович. Со всей своей собачьей преданностью, как и подобает каждой уважающей себя собаке, она относилась только к нему.

Несправедливо? Да, несправедливо. Ведь Михаил Денисович не прилагал для этого никаких усилий: не выгуливал, не кормил, не поил, не убирал за ней в раннем щенячьем возрасте.

Но… любовь зла…

На втором году Лоркиной жизни повзрослевший Рома и Танюшка стали водить нашу чемпионку на занятия в клуб служебного собаководства. Там «сучoнка» числилась перспективной – какое-то смешение финской и американской линий. Постепенно Лора стала похожа на того красавца эрделя из книжки, и хоть на первых порах не хватало маленько опушенности на лапах (той самой «мохнатости»), стала занимать первые места на всех выставках. Она оказалась «идеальным квадратом» – пропорции её хитренькой мордочки и ладненького тела складывались из чисел 4х4, 16, 64 см (или что-то в этом роде).

Но без Михаила Денисовича на выставках было не обойтись.

Эрдели темпераментные собаки, а тут вообще – фонтан страстей и эмоций. Непрерывно радоваться жизни – в этом смысл её существования, поэтому добиться от Лоры послушания хоть на короткое время удавалось только Михаилу Денисовичу. Когда он получал очередное «золото», чувствовал себя, будто это он сам такой невероятно перспективный красавец, грудь сама собой выпячивалась колесом.

Однажды на выставке молодая девушка с эрделем на поводке подошла к счастливым чемпионам:

– Здравствуйте, я ваша бабушка!

– Хорошо выглядите, – не сразу придя в себя от неожиданности, отшутился «внучек».

Лоркину бабушку звали Этель. Это была всё ещё отлично сложенная восьмилетняя собака, известная в кругу городских, и не только, собачников. Собачники, заводчики, ветеринары – это особая каста людей, беззаветно преданная своему делу. Их взаимоотношения носят особый знак посвящённости с налётом романтики и лёгкого цинизма. В их среде ходят особые словечки, особые байки и даже анекдоты «анималистические» какие-то…

Например. Один кинолог говорит другому: «Никто не любит собак так искренне, так сильно, как мы, кинологи». Мимо проходит кореец и говорит, с восторгом глядя на весьма упитанную собачку:

« Не факт. С этим можно поспорить».

Или. Один ветеринар отчитывает начинающего собачника: «Товарищ, ты не понимаешь главного, сути не понимаешь! Никогда не бей собаку руками! Никогда! Это ужасно! Это больно, наконец! – И после многозначительной паузы: – Всегда бей её ногами, обутыми в крепкие ботинки, можно палкой… иначе не воспитаешь…»

Что касается воспитания собаки битьём в их семье, на подоконнике в большой комнате всегда лежала свёрнутая в трубочку газета. В самом деле, а как объяснить щенку, что такое хорошо и что такое плохо? Он ни по-русски, ни по-английски, ни по-фински не понимает, а вот по попке отлично понимает… Газета даже при мягком шлепке издаёт «страшный» хлопок, таким образом, воспитание весьма эффективно, вскоре газета становится ненужной, достаточно строгим голосом слегка повышенного тона произнести: