Ингмар Бергман - Улыбки летней ночи

Фредрик. Может быть, лучше тебе пойти с Хенриком? Я подумал, что…

Анна. Ну вот еще! В кои-то веки у меня есть возможность пойти с тобой! Ты же вечно занят. Какая глупая идея! Ну так что мне все-таки надеть? Синее платье с перьями или, может быть, желтое? Этот спектакль – комедия? А, знаю! Белое! Белое платье подходит и для смеха, и для слез.

Она уже в спальне и открыла дверцы большого зеркального гардероба. Оттуда вылетает ворох платьев и пеной оседает вокруг нее.

Фредрик (виновато). Может быть, это бестактно, что я взял только два билета, но я полагал, что комедия – слишком мирское удовольствие для служителя божия.

Хенрик (мучаясь). Разумеется.

Фредрик. Чтобы мы могли вполне насладиться представлением, я предлагаю часок-другой вздремнуть. Ты простишь нам, дорогой Хенрик, если мы на время оставим тебя? Увидимся за обедом.

Фредрик бодро улыбается, отставляет свою чашку, идет в спальню и закрывает за собой дверь. Хенрик, кусая губы, шагает из угла в угол по пушистому ковру. Рыжеволосая Петра входит и начинает собирать со стола чайную посуду. Хенрик останавливается за роялем и робко поглядывает на молодую женщину.

Хенрик. Не ходи так.

Петра. О чем вы, господин Хенрик?

Хенрик. О том. Не надо так ходить.

Петра. Как?

Хенрик. Ты виляешь бедрами.

Петра. Правда? Как интересно! А ведь и верно. Она через плечо смотрится в большое зеркало на стене. Хенрик сжимает ее локоть и исступленно целует ее плотно сжатыми губами. И мгновенно получает пощечину. Молодая женщина поправляет волосы около уха и с легкостью поднимает большой поднос, уставленный посудой. Потом выходит, виляя бедрами.

Хенрик падает на стул у рояля и берет несколько бурных аккордов. Дверь в спальню медленно открывается, и из сумрака выступает Анна в широком белом пеньюаре, придающем ей томно-невинный вид. Хенрик перестает играть и резко поворачивается к ней, но она прикладывает пальцы к его губам и говорит шепотом.

Анна. Пожалуйста, потише. Твой отец уже заснул. Хенрик опускает голову, и Анна ласково треплет его по волосам. Потом она возвращается в покойный сумрак спальни, куда закрытые ставни не пропускают яркий дневной свет.

Ее супруг спит с величественным видом, лежа на спине и сплетя пальцы на груди. Он похож на мертвого короля в саркофаге, мертвого короля, с радостью принявшего свою смерть. Анна ложится рядом и закрывает глаза. Полная тишина. Одинокая муха, освещенная тоненьким солнечным лучом, ползет по ночному столику. Где-то в комнате энергично тикают маленькие часы. Но вот Фредрик Эгерман переворачивается на бок. Он вертит шеей, довольная улыбка играет на его губах. Анна приоткрывает глаза и подглядывает за спящим мужем.

Да, у него улыбка счастливого человека, можно даже сказать, человека, одержимого страстью.

Фредрик. Ммм-мум-м-м-ух…

Он хмурит брови, ноздри у него расширяются, веки слегка дрожат. Для Аннывсе это – открытие, которым она наслаждается втайне. Лежа на спине, она поворачивает к мужу лицо. Еле удерживается от смеха.

Теперь Фредрик поднимает правую руку и легонько прикладывает ее к щеке жены. Анна сначала лежит не шелохнувшись, потом, когда рука начинает медленно гладить ее шею и плечо, она вздрагивает и осторожно целует его в ладонь.

Рука Фредрика едва уловимо притрагивается к ее груди и движется дальше, кончиками пальцев он проводит вдоль плавного изгиба ее плеча.

Медленно и осторожно Анна придвигается к мужу. Ее губы почти касаются его губ, и похоже, что он сквозь сон ощущает ее близость. Внезапно он страстно целует ее, обнимает и привлекает к себе. Она охотно идет навстречу его ласке, этот неведомый ей мужчина имеет над ней какую-то тайную власть.

Он снова целует ее, еще необузданнее, чуть ли не делая ей больно. Его губы касаются ее шеи, и он бормочет с нарастающей страстью.

Дезире… как я тосковал по тебе. Дезире… как я тосковал…

Глаза Анны широко раскрыты, она вздрагивает, как от внезапной боли. Мгновение она еще пытается отвечать на его страсть, но слезы навертываются ей на глаза, и она очень осторожно и мягко высвобождается из его объятий. С бессмысленным вздохом спящего Фредрик Эгерман вновь принимает позу короля в саркофаге. Разве что теперь он уже не выглядит таким довольным. Его жена утирает слезы и садится на кровати. Ей есть о чем подумать.

В этом городе – красивый старый театр, где местная буржуазия, офицеры и окрестное дворянство часто собираются, чтобы себя показать и на людей посмотреть, а заодно посмотреть и первоклассный спектакль какой-нибудь первоклассной труппы.

Фредрик Эгерман с супругой занимают места в ложе довольно близко к сцене.

Анна сидит впереди, у барьера, лицо у нее холодное и настороженное. Руки на коленях; она как будто всецело поглощена пьесой. Фредрик сидит позади жены, чуть-чуть сбоку. Он, как и она, одет в вечерний костюм и смотрит больше на Анну, чем на сцену.

Сцена представляет элегантную гостиную, ее покатый пол покрыт огромным брюссельским ковром, на котором там и сям разбросаны предметы меблировки, как это предписывает традиция постановки французских комедий. Две чрезвычайно элегантные молодые дамы захвачены светской беседой, столь же оживленной, сколь и искусственной.

Первая дама. Расскажите же мне о графине. Вы ведь знаете, я с ней незнакома, только видела ее. Вторая дама. Вполне понятное желание, дорогая мадам Вильморак, и я постараюсь по возможности обрисовать вам личность графини, хотя она так загадочна и противоречива, что ее не опишешь за несколько кратких мгновений.

Первая дама. Говорят, власть графини над мужчинами поистине необыкновенна.

Вторая дама. В этом есть большая доля правды, мадам, и число ее любовников соответствует числу жемчужин в ожерелье, которое она всегда носит. Первая дама. Мадам де Мервиль, ходят слухи, что ваш собственный супруг – одна из прекраснейших жемчужин в ее ожерелье, так ли это?

Вторая дама. Он влюбился в графиню с первого взгляда. Она взяла его в любовники на три месяца, после чего я получила его обратно.

Первая дама. И ваш брак был разрушен.

Вторая дама. Напротив, мадам! Мой муж стал нежным, преданным, восхитительным любовником, верным супругом и образцовым отцом. Я бесконечно благодарна графине. Я послала ей несколько маленьких подарков, и мы стали ближайшими подругами. Первая дама. Меня бросает в дрожь от такого пренебрежения приличиями.

Вторая дама. Уверяю вас, пренебрежение приличиями, как оно проявляется у графини, высоконравственно, и ее влияние облагораживает всех мужчин, к какому бы сословию они ни принадлежали. В глубине сцены открывается дверь, и входит лакей.

Лакей. Графиня Селимена де Франсен де ля Тур де Касас.