Алексей Симуков - Воробьевы горы

Л е в а. Посмотрим, что тогда скажет…

К о л ь к а. Валя? Ты опять про нее?

Л е в а. Да не про нее я совсем, а про то, что теперь у тебя каждый год будет новый костюм… Все учебники тоже новые… Кончишь школу с золотой медалью…

К о л ь к а. А ты?

Л е в а. Потом в университет!

К о л ь к а. А ты?

Л е в а. А потом в Академию наук!

К о л ь к а. А ты, Лева? Почему ты все про меня одного говоришь?

Л е в а. Это я играю в загадки, какая у тебя будет жизнь.

К о л ь к а. Опять у меня?

Л е в а. И у меня.

К о л ь к а. Когда?

Л е в а. С завтрашнего дня.

К о л ь к а. С завтрашнего дня? И пальто, и ботинки?! Врешь ты все. На какие шиши?

Л е в а. На какие? Вот! (Выворачивает из кармана пачку денег, бросает на кровать.)

К о л ь к а. Деньги? Да все пятерками! У-ю-ю-ю, сколько! Откуда, Левка?

Л е в а. С кудыкиной горы.

К о л ь к а. Ну, не шути. Скажи, это наши деньги, Лева? Ты их заработал?

Л е в а. Это я аванс взял.

К о л ь к а. За что?

Л е в а. На работу поступил. (Обнимая Кольку.) Ох, и заживем мы теперь с тобой, Колька!

К о л ь к а (ласкаясь) . Да, Левчик? Вот хорошо! (Смотрит Леве в глаза.) А почему ты плачешь?

Л е в а. Я? Ты что, спятил?

К о л ь к а. Нет, нет… я ничего… Это мне показалось, наверное… Просто лицо заблестело.

Л е в а. То-то… Лицо…

К о л ь к а. А как же ты, Левчик… как же ты… на целый день будешь уходить?

Л е в а. Ну да…

К о л ь к а. А как же со школой? Как ты учиться будешь?

Л е в а. Ну что ты все — как, как! Буду — и все! И нечего тебе не в свое дело соваться! Живо за уроки! Небось не делал еще?

К о л ь к а. Хорошо, хорошо, Левчик. Только не сердись. (Вынимает из сумки книги, тетрадки, садится за большой стол.)

Лева идет к радиоприемнику, надевает наушники, начинает вертеть рычаг.

(Поглядывая на Леву, словно повторяя урок, бормочет.) А все-таки как же со школой?

Л е в а (оборачиваясь) . Чего ты там крутишься? Делай уроки, говорю!

К о л ь к а. Делаю, делаю! Я ведь только про школу.

Л е в а. Замолчишь ты или нет? Не мешай, сказал!

Пауза. Лева погрузился в эфир.

К о л ь к а. Лева, а я все-таки не пойму… Как же ты… (Вдруг вскакивает, пораженный мыслью.) Неужели ушел? (Кидается к Леве, трясет его за плечо.) Из школы ушел? Совсем, да? Из-за меня? Ну что ты молчишь, — значит, верно? Левчик, миленький, не надо! Не надо! Не смей, тебе же совсем мало осталось, лучше я буду работать, слышишь? (Трясет Леву, но тот отмахивается от него.) У-у, черт каменный, теперь хоть стреляй, ничем не проймешь! Да брось ты свою Исландию. (Махнул рукой, отбежал, не зная, что делать, бормочет.) Что же делать? Что делать? К директору бежать — не сладит с ним директор… Никто с ним не сладит. Куда же? Куда? Есть выход! Ничего! Все будет в порядке, Левка! Надейся на Кольку — не пропадешь! (Вылетает в дверь.)

Л е в а (вскакивает) . Колька! Колька! Куда ты? Стой! (Кидается было вслед, не сняв наушников, потянул за собой радиоприемник и, вскрикнув, возвращается на прежнее место, вслушивается и замирает.) Ну, ну?.. Неужели поймал? Так? Вдруг? Да замолчите там! Не вы мне нужны сейчас, не вы, понятно? Да не барабаньте там, ч-черт! (Все больше и больше увлекаясь, крутит рычаг.)

Стук. Лева не обращает внимания. После повторного стука в комнату входят Г р о м а д и н и В и к т о р.

Г р о м а д и н. Ну и погодка! (Отряхивается, с порога.) Зарубеев, гости пришли! Принимай!

Лева уже ничего не видит, не слышит, он жадно ловит звуки в эфире, передвигая рычажок.

Глух и нем.

В и к т о р. Я вам говорил, Иван Александрович… До чего азартный!

Л е в а (схватив одну из книг, лежащих возле приемника, начинает ее судорожно листать. Нашел нужное место, бормочет) . Дабль Ю… Де… Е… Дабль Ю… два пятнадцать… (Вдруг вскакивает, кричит торжествующе.) Есть! Рейкьявик! Рейкьявик! Слышу! Слышу! На восемь баллов, не меньше! Ура! Наконец поймал! (Заметив Громадина и Виктора, кричит им.) Установил рекорд! Связался с Рейкьявиком на десятиваттной лампе! Перехожу на передачу! Перехожу на передачу! (Начинает выстукивать.) Я Ве Эр Эс пятьсот пятьдесят восемь… Я Ве Эр Эс пятьсот пятьдесят восемь… Слышите меня? Слышите меня? Упустил! Ведь целый год ловил его, Рейкьявик этот. (В досаде снимает наушники, швыряет их. Пауза.) Здравствуйте, Иван Александрович. Вы мое заявление получили?

Г р о м а д и н. Получил.

Л е в а. Помогать пришли?

Г р о м а д и н. Кому? Тебе? Нет, милый. У меня таких, как ты, тысяча шестьсот человек. Если каждому помогать, ноги протянешь. Скорей вы все мне должны помогать.

С улицы через окно в комнату заглядывает В а л я. Увидев всех, она застывает на месте, не замеченная остальными.

Л е в а. Я уже больше не ученик. Я в артель поступил… «Красный механик».

В и к т о р. В артель?

В а л я (про себя) . Ушел из школы?

Л е в а. Так что теперь мне ваша помощь не нужна!

Г р о м а д и н. А вот нам твоя нужна!

Л е в а. Вам?

Г р о м а д и н. Да, школе.

Л е в а. Школе? Помощь? Моя?

Валя напряженно прислушивается к разговору.

Г р о м а д и н. Наш физик, уважаемый Роман Романыч, жаловался мне, что ребята потеряли вкус к занятиям в физическом кабинете.

Л е в а. А что там есть, в вашем физическом кабинете!

Г р о м а д и н. В нашем? Что же плохого в нашем физическом кабинете?

Л е в а. Туда только малышам ходить, резиновые моторчики крутить для смеху! Взрослым людям там нечего делать.

Г р о м а д и н. Но если ты взрослый человек, то должен знать, что как раз физический кабинет больше всего пострадал от бомбы. Электрохозяйство нарушено. Многие ценные приборы безвозвратно погибли.

Л е в а. Ценные! Да теперь у каждого из ребят, кто самостоятельно дома работает, поценней найдется!

В и к т о р. Ну, уж это ты, Лева, загнул.

Л е в а. Загнул? (Подходит к стене, повертывает невидимый выключатель.)

Тотчас же слышится легкое гуденье моторчика. Медленно открывается дверь в чуланчик, из которого бьет сильный свет.

Пауза.

Г р о м а д и н. Пещера Лейхтвейса? Ну-ну…

Л е в а. Моя мастерская. Сам построил.

В и к т о р. Понятно… Фотоэлемент включает моторчик, моторчик открывает дверь.

Л е в а. Моторчик, моторчик… Что ты понимаешь! (Предлагает зайти.) Прошу.

Г р о м а д и н входит первым, за ним В и к т о р и Л е в а. Вбегает В а л я.

В а л я. Какие мы все были глупые!

За дверью слышны шаги. Входит Б о р и с.

Б о р и с. Валя?

В а л я. Борис? Ты пришел? Я знала, что ты придешь! Какой ты молодец, Борька!

Б о р и с. А разве могло быть иначе? (Оглядывает комнату.) А где же Лева? Где все остальные?

В а л я. Ах, Боря, если бы ты знал, какие мы все были глупые!

Б о р и с. Я очень рад, что именно ты признала это, Валечка! Я больше так не могу… Я соскучился по тебе, мне нужно тебя видеть, говорить с тобой, делиться всем, как бывало. Я ведь знал, что сегодня у вас ничего не выйдет. Пойдем погуляем. Я нарочно освободил этот вечер от занятий. Мы же две недели не виделись с тобой. Две недели!