Борис Рабкин - Самая длинная ночь

Н а д я. У кого? У меня? Хорошие.

Г о р о х о в. А у Славика?

Н а д я. Вы с мастером поговорите. У нас мастер серьезный. Он любит, когда родители приходят. (Старается перевести разговор на другую тему. Указывая на фотографии.) Это кто? Битлы?

Г о р о х о в. Славик собирает. У него прекрасный слух. Два года в музыкальную школу ходил. Пианино рижское ему взяли. Вальс Шопена выучил. (Указывая на фотографии.) Лично я не поклонник. Я в молодости на кларнете в духовом оркестре играл. Вот это дело серьезное — на торжественных собраниях, на похоронах…

Н а д я. Теперь духовой оркестр никто не станет слушать. В моде ансамбли. У нас в училище тоже есть. На вечерах отдыха играют, на смотрах.

Г о р о х о в. А Славик… Он не ходит туда?

Н а д я. В ансамбль с двойками не берут. (Поняла, что сказала лишнее, встала.) Я подожду на улице.

Г о р о х о в. До пятого класса он хорошо занимался. Одно наслаждение было в школу приходить. Грамоты получал. (Засуетился, распахнул дверцы шкафа, достал из ящика свернутые трубочкой и перевязанные лентой грамоты, подал Наде.) Посмотрите. За отличные успехи и примерное поведение…

Н а д я (берет грамоты, разворачивает) . Он способный. Извините, конечно, но вы его очень распустили.

Г о р о х о в. Это верно. Кричу, ногами топаю, а рассердиться по-настоящему не могу… Жалею. Я вам честно скажу, Надя: не верю, что человека можно силой заставить быть хорошим. Притворится, а хорошим не будет. До случая. Вот, говорят, в мире теперь много насилия. Примеры видим в западном кино. Я так полагаю: насилие от насилия, а добро от добра. Вы согласны?

Н а д я. Не знаю… Распускать тоже нельзя. Что же тогда будет?

Г о р о х о в. Тоже ничего хорошего не будет… У меня, как это говорится, комплекс. Чувствую свою вину. Ведь это я, мы детство ему исковеркали. Эгоизм.

Пауза.

Н а д я. Я пойду, ладно? Подожду на улице.

Г о р о х о в. Извините, поговорить не с кем. А Славик сейчас придет. Вот-вот. Хотите фотографии посмотреть?

Достает из шкафа толстый альбом, смахивает рукавом пыль, подает Наде.

Семейная хроника.

Н а д я (смотрит альбом) . Это вы в военной форме?

Г о р о х о в. Отец. Мой отец. Погиб. Под Харьковом. Без вести пропал. Мне тогда одиннадцати не было. А это Славик.

Н а д я. Глазастый.

Г о р о х о в. Шесть месяцев. Это тоже он — шесть лет. Мы с ним на демонстрации. А это он с мамой. В школу идут. В первый раз в первый класс…

Н а д я. Красивая.

Г о р о х о в. Да. (Смотрит на фотографию.)

Н а д я. Вы разошлись?

Г о р о х о в. Это сказать просто — разошлись, сошлись… Научные исследования показывают, что даже у животных, у собак например, присутствует духовная жизнь. Страдают, мучаются, умирают от разлуки. Что же мы, скуднее собак? Я, возможно, несовременно рассуждаю? Возможно, вам слушать меня смешно?

Н а д я. Нет-нет, что вы?

Г о р о х о в. Вот и получается: для природы натуральна не одна только радость жизни, но и страдание, душевная боль. Заслуживает уважения. Это помнить надо, а не просто — давай-давай… Глаза у вас хорошие. Серьезные. Слушаете хорошо. С вами говорить хочется; Вас, наверное, учителя любят?

Н а д я. При чем тут я?

Г о р о х о в. Это так, к слову. (Перевернул страницу альбома.) Узнаете?

Н а д я. Неужели вы?

Г о р о х о в. Какая форма! Не то что теперь. Идешь по улице, каждый видит: рабочий класс, трудовые резервы. Я ведь по профессии маляр, альфрейщик. На ВДНХ бывали? Моя работа… В сорок шестом учили нас быстрее и кормили не так сытно, как вас… (Прислушался.) Славик вернулся… (Засуетился, направился к двери.)

Входит С л а в а.

(Подмигивает.) Что сказал доктор? Полоскать велел?

Слава молчит, смотрит на Надю.

Н а д я. Дали больничный?

С л а в а. Зачем мне больничный?

Н а д я. Ты же в поликлинику ходил.

С л а в а. Я был в булочной.

Г о р о х о в (смущен) . В булочной? А я думал, ты…

С л а в а (подает отцу авоську с хлебом) . На. Котлеты в холодильнике.

Г о р о х о в (обращается больше к Наде) . А может, все вместе…

Н а д я. Спасибо, я обедала в училище.

Слава многозначительно посмотрел на отца, тот вышел и тихо прикрыл за собой дверь.

(Достала из портфеля резолюции.) Я должна тебе кое-что передать.

С л а в а (протянул руку) . Давай.

Н а д я (спрятала резолюцию за спину) . Сначала скажи: что делать собираешься?

С л а в а. Да вот думаю в кино прошвырнуться. Пойдем?

Н а д я. Кончай кривляться. Ты понимаешь, о чем я.

С л а в а. Понимаю. Что, уговорили Родислава?

Н а д я. Нет, не уговорили. Маруня разозлился — красный как рак бегал.

С л а в а. Еще не хватало… Ты передай коллективу, чтоб не волновались — будут им и международные ярмарки, будет и обратная связь. (Запел похабным голосом.)

(И умолк.)

Н а д я. Дальше.

С л а в а. Дальше не того.

Н а д я. С каких это пор ты таким стеснительным стал?

С л а в а. А Машка-то, Машка! Ну подлючка… «Личные интересы»! Может, она думает, Родислав мой незаконный отец или я ему взятки даю?

Н а д я. Дурак ты, Горохов. Есть вещи, которых девчонки не прощают. Ты ее дико обидел.

С л а в а. Бог ее обидел.

Н а д я. Что, оказалась порядочнее, чем предполагал?

С л а в а. Да стоило мне только захотеть… Примитивчик!

Н а д я. Не хами!

С л а в а. В общем, можешь передать: не буду я у вас учиться. Уйду.

Н а д я. Куда?

С л а в а. Видно будет.

Н а д я. А Родислав?

С л а в а. Что Родислав? Напрасно он из-за меня полез в бутылку. Ему же проще будет.

Н а д я. Плохо ты знаешь Родислава.

Пауза.

С л а в а. А ну их к черту! Слушай, я ужасно рад, что ты пришла. Хочешь, буду прыгать от радости до потолка?

Прыгает, достает руками до потолка, еще раз, еще.

Н а д я (улыбнулась) . Псих.

С л а в а. Ага.

Прыгает.

Н а д я. У вас потолки сколько: два пятьдесят пять?

С л а в а. Два шестьдесят. Хочешь послушать музыку?

Н а д я. У тебя что, «поп»?

С л а в а. Не уважаешь?

Н а д я. Смотря что.

С л а в а. Я тебе «Деторс» закручу.

Ищет пленку, потом заряжает магнитофон.

Ты садись.

Н а д я (садится в кресло) . Только не думай, что я ради тебя пришла, мне Родислава жалко.

С л а в а. Понятно. Кроме Родислава, для тебя людей нет. Учти, у него трое детей и жена дико ревнивая.

Н а д я. Нет у него детей. И жены нет. Он не женат.

С л а в а. Неясно.

Н а д я. Нарочно распустил слух, чтоб девчонки не липли.

С л а в а. Откуда ты знаешь?

Н а д я. Я про него все знаю. Видал у него на лбу шрам? Парни на улице приставали к женщине. Он заступился. Их трое было. Они его камнем. Милиция потом искала — не нашла. Сам нашел. Знаешь, что он с ними сделал? В свой цех устроил учениками. А мастер он какой! Знаешь, сколько зарабатывал?! И к нам ушел. В училище. Не отпускали. Скандал. А он в партком. Дураки смеются: какая выгода? А он сказать стесняется. Просто любит нас. Ты понимаешь, что значит любит? Мне иногда кажется, люди перестали это понимать. Любит. Вот и все.