Леонид Малюгин - Старые друзья

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Так по-русски не говорят.

В о л о д я. Елизавета Ивановна! Мы же не в классе! Мне с вами надо поговорить серьезно, а вы обращаетесь со мной, как с учеником.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. А ты что думаешь — выпускник, и моя власть над тобой кончилась? Да ты для меня на всю жизнь останешься учеником. Пройдет двадцать лет, может, большим человеком станешь, а я все равно буду говорить тебе «ты», а ты изволь величать меня «вы». Иначе поставлю плохую отметку за поведение. Ну, будем разговаривать серьезно?!

В о л о д я. Не знаю, с чего начать?..

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Начинай опять с погоды… Хорошо, я начну. Кончил школу, потанцуешь завтра на выпускном вечере. А потом что будешь делать? Ведь не каникулы начинаются, молодой человек! Пора бы подумать. Я вот слежу за тобой. Переменчивый ты. И никак не могу понять, что тебя интересует.

В о л о д я. Путешествия.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Это не профессия.

В о л о д я. Вы нас учили: человек — хозяин вселенной. Надо же осмотреть свое хозяйство.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Осматривают туристы. Учиться надо.

В о л о д я. Учиться… Я вот о чем думал — все глупости, конечно… Почему никто не придумает какую-нибудь прививку, чтобы в короткий срок усваивать все знания. Мне вот в Публичной библиотеке показывали библиотеку Вольтера. Сколько ему нужно было прочитать! Мать честная! А мне еще больше — сколько после Вольтера написано! Хорошо еще, многое утеряно — до нас не дошло.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Тебя больше бы устроила жизнь в каменном веке?!

В о л о д я. Это уже крайность! А вот в средние века я бы хотел. И сколько было неизвестных земель! Открывай да открывай!

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Дорохин! Ты, кажется, хотел разговаривать серьезно.

В о л о д я. Дорохин! Совсем как в классе. Вы говорите правильно — надо решать. И надо посоветоваться с вами, пока мы еще ваши ученики. И очень трудно решить. Не думайте, Елизавета Ивановна, что я хвастаюсь. Но у меня такое чувство, что мир принадлежит мне, и мне надо выбирать в моем мире.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. И выбирай!

В о л о д я. Я вечером засыпаю — буду геологоразведчиком. А утром проснусь — инженером, железные дороги строить. А к вечеру — моряком!

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. А футболистом не хочется?

В о л о д я. И футболистом хочется. Легко сказать — решать на всю жизнь. Жизнь дается раз — надо прожить ее интересно. И я поднатужусь, чтоб не сплоховать. Но я хотел поговорить с вами о другом. Посоветоваться. Не смотрите на меня так подозрительно, а то я покраснею.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Ты уже покраснел. Не смущайся, это свойство кожи.

В о л о д я. Сущность вопроса заключается в том, что есть, в общем, одна девушка. Она, как бы сказать, мой друг. Вернее, я считаю ее своим другом. Да и она меня.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Я ее знаю?

В о л о д я. Вы? Впрочем, это неважно… Она очень хорошая девушка. Конечно, она немного псих, но все же таких мало. И я ее… я к ней очень хорошо отношусь.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Есть такое слово — люблю.

В о л о д я. Есть такое слово — люблю. Ей я не могу сказать, а вам можно.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. По-моему, ей-то как раз и нужно это сказать.

В о л о д я. Ну да… Я скажу ей: я тебя люблю. А она мне: и я тебя люблю. Тогда что?

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Положение трудное.

В о л о д я. Вам со стороны легко рассуждать. Жениться сейчас я не имею права. Надо определиться в жизни. Как ни крути — учиться придется. Вот мы учились вместе. А теперь все в разные стороны. И вообще дружба с детства до старости — это все романтика.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. А любовь?

В о л о д я. Любовь — другое дело. И вот мы с ней будем врозь. Ну, изредка сходим в кино. А в ее институте будут вокруг нее другие. Она ведь хорошенькая. И вот какой-нибудь парень побойчее уговорит ее и уведет к себе. Да зачем побойчее? Вот тот же Шурка Зайцев — вы не смотрите, что он мой друг и тихий, — он первый и уведет. Он даже в один институт поступит, чтобы легче уводить было. И на свадьбу не позовет.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Если ее уведут, в этом будет виновата не она, а ты.

В о л о д я. Ну, а какая мне радость? Все равно я буду в дураках!

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Но еще обиднее любить девушку, которую никто не хочет увести.

В о л о д я. Уведут!

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Ты раздумываешь — жениться тебе или подождать. А в ее согласии ты абсолютно уверен?

В о л о д я. А чего ей не согласиться? Я не урод, парень веселый, со мной ей скучно не будет. И в жизни я своего добьюсь…

Стук в дверь.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Да.

Входит С е н я Г о р и н.

С е н я. Здравствуйте, Елизавета Ивановна. А я думал, пир уже в полном разгаре.

Е л и з а в е т а И в а н о в н а. Какой тут пир — хозяйка сидит и разговоры разговаривает. Пойду на кухню, там у меня пирог. (Уходит.)

В о л о д я. Закуривай.

С е н я. Спасибо. Бросил.

В о л о д я. Уже? Чего?

С е н я. Денег нет ни шиша. А на чужих проезжаться неохота.

Пауза.

В о л о д я. Слушай, Сеня… ты был когда-нибудь влюблен?

С е н я. Влюбленный в очках — персонаж для комедии. Но я-то был ли, нет ли, а ты-то уже готов.

В о л о д я. А ты откуда знаешь?

С е н я. Влюбленный никого не замечает… Его замечают все.

В о л о д я. Непонятное слово — любовь. Я вот знаю ее несколько лет. Может, все это не любовь, а привычка. Может, я выдумал, что мне без нее скучно будет. Я еще не знаю, как будет, я без нее не жил. Может, я выдумал, что она лучше всех. Мир велик, и девушек много. Как быть, старик?

С е н я. Все довольно просто, Володя, когда смотришь сбоку. Но если сам — не помогут никакие товарищи. Надо решать самому или надеяться на бога. Гейне говорил…

Входят Т а м а р а С о л о в ь е в а и Ш у р а З а й ц е в.

В о л о д я. Тамара, ты вечно не вовремя.

Т а м а р а. Опоздала? Но еще…

В о л о д я. Не опоздала, а рано пришла. У нас тут мужской разговор…

Т а м а р а. Очень вежливо! Я не к вам пришла. (Кричит.) Тоня!

В о л о д я. Тоня просила ее не беспокоить. Она наряжается. А где Милочка?

Т а м а р а. Милочка с Бобочкой.

В о л о д я. Неужели их ждать придется? Есть охота — просто беда!

Т а м а р а. И мне!

Ш у р а. Ты, Тамара, насчет еды поосторожнее. Ох, и толстая ты будешь…

Т а м а р а. Не говорите, ребята. Люблю поесть. Я как расстроюсь, пока не наемся, успокоиться не могу. Я все, что угодно, есть люблю — и плохое и хорошее. Лишь бы побольше.

С е н я. У нас в Гомеле был учитель. Он говорил, что любит процесс еды.

Ш у р а. Тамара, есть такой Институт общественного питания. Вот бы тебе туда!

Т а м а р а. Нет, учиться я больше не собираюсь. Поиздевались надо мной — хватит! Я с одним проклятым «Фаустом» сколько ночей провела! Прочитаю страницу и ничего не понимаю. Ни одного слова!