Леонид Малюгин - Старые друзья

Г и й о м е. Когда начальство начинает с похвал — добра не жди!

Д о р а́. Гийоме не проведешь! Вы правы — я вызвал вас, чтобы поручить вам дело трудное и, может быть, даже опасное.

М е р м о з. Мы должны полететь на Северный полюс?!

Д о р а́. Наша авиакомпания, к сожалению, не заинтересована в Северном полюсе. Кому туда возить почту? Белым медведям?! Трем мушкетерам предлагается — открыть Америку!

М е р м о з. Эту дорогу уже проложил Чарльз Линдберг.

Д о р а́. Вы должны проложить авиалинию в Южную Америку, туда еще не проникли американцы. Вам будет потруднее, чем Линдбергу. Чтобы прославиться, достаточно перелететь через океан однажды. Вам придется летать регулярно.

М е р м о з. По графику! И, следовательно, никогда не удастся прославиться!

Д о р а́. Авиакомпания расплачивается со служащими франками, а не лавровыми венками. И вам предстоит летать не только через океан. Вам надо открыть Южную Америку — континент, еще не тронутый авиацией. (Подходит к большой карте.) Смотрите, здесь почти нет железных дорог. Мы начнем с Аргентины. Мушкетеры! Вам поручается великое дело: проложить самую длинную в мире авиалинию! Завидую я вам, ребята. Будь я помоложе, попросился бы в вашу дружину.

Г и й о м е. Не горячитесь, Дора́! Всегда вы торопитесь! Жаль, что вы не побывали в Сахаре, не посмотрели на скелеты погибших самолетов. А океан посерьезнее пустыни. Вы не боитесь на таких машинах посылать людей через Атлантику?

Д о р а́. Других не рискнул бы, а вас не боюсь! Такие асы и на этих машинах долетят куда угодно.

Г и й о м е. Даже на тот свет.

Д о р а́. Вы правы, Гийоме, наши машины несовершенны. Но если мы будем ждать самолеты новых конструкций, Южную Америку захватят другие авиакомпании. И прежде всего — янки. Не думал я, что покорители Африки испугаются Южной Америки.

Пауза.

Г и й о м е. Есть и другие летчики.

Д о р а́. Другие меня не устраивают. Не каждому можно доверить новые трассы. Пусть летают через Атлантику янки. С легкой руки Линдберга! Пусть получают все — и славу и деньги! Все свободны!

М е р м о з. Я согласен.

Д о р а́ (достает бумагу) . Прошу закрепить свое согласие подписью.

Мермоз подписывает бумагу, не читая.

Как не восхищаться отвагой Мермоза!

М е р м о з. Подумаешь — Атлантический океан! Перепрыгнем!

Д о р а́. Океан для вас пустяки. Но подписать контракт не читая — нужна большая смелость!

М е р м о з. Читай не читай — все равно счет будет в вашу пользу.

Г и й о м е. В нашу пользу будет только страховка после смерти.

Д о р а́. Гийоме, не перейти ли вам в гробовщики? (Дает чек Мермозу.) Получите аванс! А вы чему улыбаетесь, Сент-Экс?

С е н т - Э к с. Любуюсь вами! Когда потребуется проложить трассу в преисподнюю — вы уговорите нас и на это!

Д о р а́. Я могу рассчитывать на ваше согласие?

С е н т - Э к с. Можете, дьявол-искуситель! (Подписывает бумагу и получает чек.)

Д о р а́. А вы, Гийоме, решительно отказываетесь? Или еще подумаете?

Г и й о м е (помолчав) . Что же я буду расстраивать компанию. Не вашу компанию, а нашу компанию. Пропадать, так вместе!

М е р м о з. Продав свои души дьяволу, мушкетеры могут отправиться в ближайшую таверну.

Д о р а́. Два мушкетера могут идти и ждать в таверне третьего. Сент-Экс! Я вас немного задержу.

Гийоме и Мермоз уходят.

Гийоме стал слишком много ворчать, не правда ли?!

С е н т - Э к с. Мы летаем в ужасных условиях. Один Гийоме осмелился сказать то, о чем думаем все мы.

Д о р а́. Он как-то обмолвился, что ему надоело летать.

С е н т - Э к с. Мы все любим прихорашиваться, казаться лучше, чем есть. А Гийоме — великий мастер на себя наговаривать. Он будет летать дольше нас всех, вспомните мое слово. Он будет летать до конца.

Д о р а́. Смотрите, вам с ним работать.

С е н т - Э к с. Вы задержали меня, чтобы дать отвод Гийоме? Мы попусту тратим время. Гийоме — коренник нашей тройки, без него все разладится.

Д о р а́. Коренником теперь будете вы. Авиакомпания предлагает вам должность директора филиала в Аргентине.

С е н т - Э к с. Спасибо за доверие. Но я еще не налетался. Вы разочаровались во мне как в летчике?

Д о р а́. Вы — отличный пилот.

С е н т - Э к с. А еще неизвестно, какой из меня выйдет администратор.

Д о р а́. Убежден, что лучше меня. Дьявольски трудно быть и начальником и товарищем. Как важно, чтобы летчика после трудного полета встречал веселый человек. Мне это не удается. А у вас получится. Вы любите людей. Но не забывайте, что вы теперь не только товарищ, но и начальник. Фамильярность может помешать делу. Вероятно, вам придется перейти с вашими товарищами на «вы».

С е н т - Э к с. Вы уже даете мне инструкции? Я должен перестать летать, я должен изменить свои отношения с товарищами. Зачем мне все это нужно?! На кой черт мне это директорство?

Д о р а́. Вы думаете, я забочусь о доходах авиакомпании? Я думаю о престиже нашей страны. На вашу долю выпало счастье прославить Францию. Нужно быть упрямым чудаком, чтобы отказаться от этого! Первый пассажирский самолет в Европу поведете вы! Я вас буду встречать. Да что я? Вас будет встречать президент Франции. Я могу передать компании, что вы согласны?

С е н т - Э к с. Авиакомпанией я еще мог бы пренебречь. Но разве у меня хватит сил отказать Франции?

Париж. Кафе. За столиком — С е н т - Э к с и Р е н э. Входит Л е о н В е р т, осматривается.

Р е н э (окликает) . Господин Верт!

Верт подходит к столику.

Вы точны, как всегда. Как это вам удается никогда не опаздывать?

В е р т. Очень просто — я никогда не спешу.

Р е н э. Знакомьтесь — мой старый друг. (Показывает на Верта.) А это мой новый друг — Леон Верт, литератор.

С е н т - Э к с. Что вы пьете?

В е р т. Слабый чай. Мне, увы, категорически запрещено спиртное. Что вас, разумеется, не должно смущать.

Р е н э. Должна вам покаяться, Сент-Экс, я дала Верту вашу рукопись.

С е н т - Э к с. Ренэ, я же вас просил — никому…

В е р т. Ну хорошо, вы старые друзья и найдете время для выяснения отношений. Я не могу из-за вашей ссоры опаздывать в редакцию. (Сент-Эксу.) Должен признаться — я терпеть не могу летчиков. Все они пижоны, избалованные дамочками.

С е н т - Э к с. Может, мне лучше уйти?

В е р т. Сидите и слушайте. Когда Ренэ решила познакомить меня с вами, я подумал — бедняжка, даже она не убереглась от массового психического заболевания. А когда выяснилось, что летчик вдобавок еще пишет, я вас совсем возненавидел. Не хватало нам небесных графоманов. Я прочитал сто тысяч рукописей. Увлечь меня труднее, чем статую Будды. Но, прочитав вашу книгу, я не спал до утра. Мне, собственно, уже незачем знакомиться с вами. У меня такое ощущение, что вчера я провел с вами вечер наедине.