Сергей Николаев - Комиссары

Оксина и Ольга уходят. Воздух раздирает тревожный зов набата.

Затемнение.

Долго жители Кужнура боролись с огнем, охватившим волисполком. Но к утру ветер ослабел. Опасность миновала. Уставших до изнеможения, потемневших от копоти, людей рассвет застал на улице села.

На сцене базарная площадь.

1-й к р е с т ь я н и н. Светает.

2-й к р е с т ь я н и н. Ну и ночка была!

1-й к р е с т ь я н и н. И когда придет этому конец. То лес горел три дня. Теперь волисполком дотла.

2-й к р е с т ь я н и н. Скажи спасибо, на село не перекинулось.

Появляются М а р ш а н о в, А к т у г а н о в и И в а н.

М а р ш а н о в. Спасибо, Семен, если бы не ты, отца бы моего в живых не осталось.

А к т у г а н о в. Присядь, дядя Иван! Как ты?

И в а н. Я ничего, ничего.

М а р ш а н о в. Всегда ты так… Все тебе самому нужно!

И в а н. А ты бы на моем месте что сделал! Ведь документы горели, документы. Ну я и бросился спасать. Кто же мог, мил-человек, думать, что кровля рухнет.

А к т у г а н о в. Хорошо, балками не придавило, а то бы…

И в а н. Все от бога, мил-человек, от бога.

М а р ш а н о в (показывает на Актуганова) . Вот он, твой бог! Твой ангел-спаситель.

И в а н. А я про что! Все от бога… все от бога…

А к т у г а н о в. Пойдем в избу, дядя Иван.

И в а н. Я здесь посижу. На свежем воздухе, значит.

Появляется С о т н и к о в. Собирается н а р о д.

С о т н и к о в. Здравствуй, Виктор Иванович! Узнал, от чего загорелось?

М а р ш а н о в. Подожгли.

С о т н и к о в. Изверги. Кто же это?

1-й к р е с т ь я н и н. Судить его надо.

А к т у г а н о в. Опоздали.

2-й к р е с т ь я н и н. Сбежал?

А к т у г а н о в. Нет. Мужики его живьем в огонь бросили.

М а р ш а н о в. А за это я с тебя спрошу! Самосуд устраивать не имели права.

1-й к р е с т ь я н и н. Самосуд? Да будь я там, я бы его не раздумывая… Сколько он кровушки нашей попил.

М а р ш а н о в. Ладно. Сейчас не до этого… Братки, сегодня в ночь от руки бандита погиб…

С шумом вваливается т о л п а. Впереди Ч и м а н о в ведет связанного И г о р я С а в и н а. За ним — к р а с н о а р м е й ц ы.

Ч и м а н о в. Виктор Иванович! Глянь, кого мы поймали.

М а р ш а н о в. Постой! Это никак ваше благородие? Здравия желаю! Вот и снова свидеться пришлось.

И г о р ь. Вы не имеете права!

С о т н и к о в (с удивлением) . Игорь Васильевич?

И г о р ь. Я… Я требую, чтобы меня развязали.

М а р ш а н о в. Где задержан?

Ч и м а н о в. У дома Оксины. Я на лесозаводе дежурил. Глядь — в селе что-то горит. Ну я решил разбудить Егора. Подбегаю к дому, а он, значит, из окна прыг… Я — за ним. Ну он, соответственно, ходу. Тут ребята подоспели.

Ю с у п о в. Он от нас в сторону чесанул, где баба и дети стояли. Знал, мы туда стрелять не станем. Какой-то мальчишка ему под ноги бросился, он и…

М а р ш а н о в. Молодец мальчишка!

Ч и м а н о в. А я не молодец? Я его первый увидел. На этот раз он от меня не удрал.

И г о р ь. Я требую, чтобы мне объяснили, за что я задержан. Я только что из Казани. Хотел повидать сестру.

М а р ш а н о в. Сестру?

И г о р ь. Да-да, сестру. Я к пожару не имею никакого отношения.

М а р ш а н о в. А к убийству Егора?

С о т н и к о в. О чем вы, Виктор Иванович?

Ч и м а н о в. Кого убили?

М а р ш а н о в. Сегодня ночью погиб от руки бандитов Егор Коркатов.

С о т н и к о в. Да что ты говоришь?

1-й к р е с т ь я н и н. Как же это?

Ч и м а н о в. Егор, Егорушка! Значит, нет тебя больше… Нет!

И в а н. Нет, Чиманов.

И г о р ь. В конце концов вы можете мне приписать что угодно, но не выйдет. Позовите сестру! Она…

Появляются О к с и н а и О л ь г а.

О к с и н а. Я здесь, братец.

И г о р ь. Ты… Скажи им, что…

О к с и н а. Скажу, все скажу, ничего не скрою!

О л ь г а. Успокойся, тебе нельзя!

О к с и н а. Можно… Это я… Я погубила Егора.

М а р ш а н о в. Оксина, что ты говоришь?

О л ь г а. Опомнись, Оксина!

1-й к р е с т ь я н и н. Одна шайка. Яблоко от яблони далеко не падает.

О к с и н а. Я… Я… Я…

И г о р ь. Теперь вам ясно? Развяжите меня!

М а р ш а н о в. Не торопитесь, ваше благородие.

О к с и н а. Говорила я ему: не быть нам вместе… Так и вышло.

И в а н. Были вы, Савины, кровопийцами, ими и останетесь.

О к с и н а. Савины? Савины… Да… да… Я — Савина!.. Ненавижу их, ненавижу! Они мне всю жизнь искалечили.

И г о р ь. Замолчи.

О к с и н а. Из-за любви моей они убили Егора.

М а р ш а н о в. Кто они?

О к с и н а. Отец и этот выродок!

И г о р ь. Не слушайте ее, она сошла с ума.

М а р ш а н о в. Молчи!

Вбегает М и ч у.

М и ч у (Оксине) . Не плачь, не плачь, тетя Оксина, не надо. Кто тебя?

О к с и н а. Мичу, одни мы остались… Убили дядю Егора! Убили!

М и ч у. Дядю Егора?

О л ь г а (Игорю) . Значит, это ты? Ты?

И г о р ь. Это неправда, Оля! Неправда!

О л ь г а. А я молчала. Из глупого понятия о благородстве… Жалела тебя. Таких нужно уничтожать. Правильно Виктор сказал еще в прошлом году — у таких надо вырывать оружие, как у гадов жало!

Ч и м а н о в. Убить его надо! На одну ногу наступить, за другую разорвать пополам.

И в а н. Правильно!

2-й к р е с т ь я н и н. Собаке — собачья смерть!

Толпа двинулась на Игоря.

И г о р ь. Отойдите! Вы не смеете!

А к т у г а н о в. А ну, сдай назад, мужики!

И г о р ь. Не смеете! Не давайте надо мной самосуд устраивать!

М а р ш а н о в. Успокойся, поручик Савин. Никто над тобой самосуда устраивать не собирается. (К Актуганову.) Установи порядок.

А к т у г а н о в (народу) . Разойдись, разойдись, говорят.

Ю с у п о в. А ну, подайте назад.

Ч и м а н о в. Шкодлив, как кошка, труслив, как заяц!

И в а н. Скажи солдатикам спасибо, а то бы…

И г о р ь. Я буду жаловаться.

М а р ш а н о в. Сколько угодно! Только расплаты тебе не избежать, поручик. Будем судить всенародно. Это я тебе обещаю. (К Актуганову.) Доставьте арестованного в уездную тюрьму!

А к т у г а н о в. Есть! А ну, ваше благородие, двигай.

Уходят с Игорем.

С о т н и к о в. Как же это? Слепым я, значит, был. Слепым! За Савиным тянулся, из сил выбивался, а человеком себя не чувствовал. А теперь… Прости меня, Виктор Иванович, прости слепца. Как же это я не разобрался! Ты правду сказал — только с вами моя дорога. Только вы меня человеком сделаете. Я рук своих чумазых стесняться не стану. Гордиться ими буду. Прости!

М а р ш а н о в. За что прощать, Савелий Матвеевич?

И в а н. Ладно уж.

О л ь г а. Вставай, Оксина. Убивайся не убивайся, Егора не вернешь.

О к с и н а. Не вернешь, а как жить-то мне? Как дальше жить?

М и ч у. Не плачь, мамка. Не пропадем. Я большой, работать пойду. Слышишь, ты? Слышишь?

О к с и н а. Слышу. Слышу, сынок! Только не надо этого. Учись, хорошенько учись, чтобы стал ты не меньше губернатора, как хотел дядя Егор.

М а р ш а н о в (Мичу) . Верно она говорит! Учись! Революции нужны образованные люди! Егор — вечная ему слава! — не дожил до первой годовщины нашей революции, а ты, сынок, можешь вполне дожить до пятидесятой… и дальше. И увидишь — все народы пойдут под знаменем Ленина и все люди на земле станут такими гордыми и счастливыми, какими были мы на «Авроре» после выстрела по Зимнему дворцу! (В зрительный зал.) Большая волна не только Россию — всю землю всколыхнула!