Лев Митрофанов - Балкон для Джульетты

Т а н я. Подстроено? Кем? Я сама была свидетелем! Лучше бы уж я не видела…

Ж у р а в л е в а. Успокойтесь, Татьяна Григорьевна. Прошу вас.

Т а н я. Я не хочу ничего слышать. Вы пришли ради этого?

Ж у р а в л е в а. И ради этого тоже.

Т а н я. Что еще? Да говорите же вы, говорите все, хуже уже ничего не может быть!

Ж у р а в л е в а. Татьяна Григорьевна, к вам в дом пришел друг. И вы сейчас поверите. Впрочем, многое увидите и сами.

Т а н я. Что я увижу?!

Ж у р а в л е в а. Для начала собственного мужа. (Громко, в сторону калитки.) Игорь Сергеевич, прошу вас!

Т а н я. Он здесь? Нет, нет, только не сейчас, не надо, не надо!

Ж у р а в л е в а. Надо, Татьяна Григорьевна, надо.

Появляется О з е р о в.

О з е р о в. Здравствуй, Танюша…

Т а н я. И ты еще смеешь меня так называть?! Ну, знаете ли, Игорь Сергеевич, ваша наглость беспримерна, нет, она просто восхитительна!

О з е р о в. Прости меня, Танюша…

Т а н я. Я не хочу вас видеть, вы для меня совершенно чужой, самый чужой человек на земле! (Уходит в дом.)

О з е р о в. Видите, как все ужасно получилось…

Ж у р а в л е в а. А что вы ожидали, Игорь Сергеевич! Я пойду ее успокою. Ну, а вы… Вы останетесь здесь. Все запомнили? Нервы не сдадут, не переиграете? От вас зависит многое, ваша судьба. Я буду здесь, рядом. (Уходит следом за Таней.)

Озеров один, закурил, сел на ступеньку крыльца. Из соседней дачи слышна музыка, видимо, включен транзистор. Тихо скрипнула калитка. Озеров вздрогнул. В темноте появилась человеческая фигура.

О з е р о в. Кто это?

Р а и с а. Тихо, Игорь Сергеевич. Вы здесь один?

О з е р о в. Раиса Витальевна?

Р а и с а. Я спрашиваю: вы один?

О з е р о в. Да.

Р а и с а. Значит, мне повезло. Да и вам тоже. Наш разговор, то, с чем я пришла сюда, не для посторонних ушей. И давайте договоримся сразу: забудем прошлое, и никаких прежних обид. Согласны? У нас с вами проблемы посложнее. Можно присесть?

О з е р о в. Пройдемте на веранду.

Р а и с а. Лучше здесь. Итак, к делу. То, что было не под силу ревизии, добился ОБХСС, они напали на след. И это катастрофа. Хотя мы с вами, Игорь Сергеевич, фигуры и второстепенные, от этого нам не легче. Как говорится: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Мы должны с вами занять общую твердую позицию. Каково ваше решение?

О з е р о в. Чистосердечное признание.

Р а и с а. Вы с ума сошли!

О з е р о в. Во всем.

Р а и с а. Вы действительно сумасшедший. Нет, безмозглый дурак, самоубийца. Ну и черт бы с вами, если бы вы подыхали один, но вы тащите в яму за собой других! Ну, милый Игорь Сергеевич, возьмите себя в руки.

О з е р о в. Я для себя уже все решил.

Пауза.

Р а и с а. Я так и предполагала… Вы действительно один на даче?

О з е р о в. Раиса Витальевна, после случившегося жена со мной не живет.

Р а и с а. Да-да, понимаю. Ну что ж, закурим?

О з е р о в. Вы разве курите?

Р а и с а. Только когда очень волнуюсь. А сейчас я вне себя.

Озеров достает пачку сигарет.

Нет, нет, такие я не курю. У меня есть кое-что получше. Прошу. Ах, извините, свежая пачка, сейчас я ее вскрою. (Вдруг отчаянно.) У вас еще есть время! Одумайтесь!

О з е р о в. Хватит. Вам лучше уйти, и чем скорее вы это сделаете, тем лучше.

Р а и с а. А вы мужчина вежливый и гостеприимный. (Вскрыв, щелчком выбивает одну из сигарет. Себе выбирает другую. Именно — выбирает.) У меня и зажигалка есть. Нравится? Люблю красивые вещи. Все в жизни люблю красивое. А риск, сумасшедше-дерзкий поступок разве не красив? Нет, он возвышенно прекрасен. Вы читали Достоевского?

О з е р о в. Я его не понимаю.

Вспыхнул огонек зажигалки. Но Раиса не торопится поднести его к сигарете Озерова.

Р а и с а. Значит, чистосердечное признание?.. Во всем! Нелепый же вы человек, Озеров… Да прикуривайте же.

На веранде появляется Ж у р а в л е в а.

Ж у р а в л е в а. Не торопитесь на тот свет, Игорь Сергеевич.

Гаснет свет.

Контора экспериментального цеха. В конторе С о р о к и н, Т и т о в и Р а и с а. Раиса словно окаменела.

С о р о к и н. Ну что? Как? Из себя выдавить что-нибудь можешь?

Т и т о в. Раиса Витальевна, голубушка, не томите наши души.

Р а и с а. Душа… А она у нас есть? Дыра у нас вместо души.

С о р о к и н. Свершилось или нет?

Т и т о в. Ну скажите только: да или нет?

Р а и с а. Конечно. Все кончено.

Т и т о в. Слава тебе… (Хотел перекреститься, не смог.)

С о р о к и н. Погоди, Адам. Где это произошло?

Р а и с а. На его даче.

С о р о к и н. Кто-нибудь тебя видел?

Р а и с а. Никто. Жена с детьми на городской квартире.

Т и т о в. Как тебе удалось?

Р а и с а. Любопытство разбирает?

С о р о к и н. Пустое мелешь, Адам. Ты, Раиса, волевая женщина. Эх, была бы ты помоложе… (Открывает ящик стола, вынимает объемистый конверт, протягивает Раисе.) Держи.

Р а и с а. Что это?

С о р о к и н. Десять тысяч.

Т и т о в. Бери, бери, Раиса Витальевна, заслужила, голубушка ты наша.

С о р о к и н. И вот еще что: пиши заявление об отпуске, тебе на время исчезнуть надо.

Т и т о в. Нервы в порядок привести. Путевку в санаторий я достану, в люксе будешь жить.

С о р о к и н. Пиши.

Раиса склонилась над столом, пишет. Сорокин и Титов отошли в сторону.

Ну, Адам, держи себя в руках, нервишки нам все-таки попортят!

Свет фар подъехавшей машины осветил полутемную контору.

Слышен скрип тормозов.

Кого еще черт несет?

Т и т о в. В такой поздний час…

Дверь распахнулась без стука. Входят Н о в и к о в, Ж у р а в л е в а и с е р ж а н т.

С о р о к и н. Вот уж кого не ожидали…

Н о в и к о в. Извините, такая профессия: являться неожиданно.

С о р о к и н. Я предпочитаю гостей званых.

Ж у р а в л е в а. Раиса Витальевна, все главные действующие лица в сборе?

Р а и с а. Да, все.

Ж у р а в л е в а. Значит, можно начинать.

С о р о к и н. Не понимаю, что за шутки, что здесь происходит, комедия какая-то.

Н о в и к о в. Драма, Аркадий Павлович, трагедия. Вас машина ждет.

С о р о к и н. Вы уж меня извините, но у нас существует социалистическая законность!

Н о в и к о в. Существует, Аркадий Павлович, существует!

С о р о к и н. Тогда я отказываюсь что-либо понимать.

Ж у р а в л е в а. Сейчас поймете. (Громко.) Игорь Сергеевич Озеров, войдите!

Входит О з е р о в.

С о р о к и н. Ты?!

О з е р о в. Прошу мне не тыкать.

Н о в и к о в. А что это с вами, гражданин Титов?

Т и т о в. Я хочу сделать официальное заявление: я полностью раскаиваюсь и готов дать чистосердечные показания.

Ж у р а в л е в а. Полностью?

Т и т о в. Да, я халатно отнесся к своим служебным обязанностям!

Н о в и к о в. Ну, а вы, Аркадий Павлович, тоже кристально чисты?

Пауза.

С о р о к и н. Нет, в отличие от некоторых, я предпочитаю погибать достойно, не вымаливая пощады на коленях.