Артур Шницлер - Анатоль

Анатоль. Мой друг! (Проводя его к двери) Меньше чем через минуту я позову тебя назад! (Макс уходит).

Анатоль (Стоит перед Корой… долго смотрит на нее) Кора!.. (качает головой, ходит вокруг) Кора! (Перед Корой на коленях) Кора! Моя дорогая Кора! — Кора! (Встает. Решительно). Проснись… и поцелуй меня!

Кора (Поднимается, трет себе глаза, бросается Анатолю на шею) Анатоль! Долго ли я спала?… Где же Макс?

Анатоль. Макс!

Макс (выходит из соседней комнаты). Вот и я!

Анатоль. Да… ты спала — и сравнительно долго, во сне ты говорила.

Кора. Ради Бога! Надеюсь ничего нехорошего?

Макс. Вы отвечали только на его вопросы.

Кора. О чем же он спрашивал?

Анатоль. О тысяче вещей!..

Кора. И я на все отвечала? На все?

Анатоль. На все.

Кора. А о чем ты спрашивал — нельзя узнать?

Анатоль. Нет — этого нельзя! Завтра я опять буду гипнотизировать тебя!

Кора. О нет! никогда больше! Ведь это колдовство! Тебя спрашивают и, проснувшись, ты не знаешь даже о чем. Наверное, я болтала один вздор.

Анатоль. Да… например, что ты меня любишь…

Кора. В самом деле!

Макс. Она не верит этому! Это очень хорошо!

Кора. Но видишь ли… Это я могла бы сказать тебе и наяву!

Анатоль. Мой ангел! (Обнимаются).

Макс. Господа!.. До свидания!

Анатоль. Ты уходишь уже?

Макс. Мне пора.

Анатоль. Прости, что не провожу тебя.

Кора. До свидания.

Макс. Ничуть! (У дверей). Одно мнe ясно: что женщины даже в гипнозе лгут… Но они счастливы — и это главное. До свидания, дети мои. (Они не слушают его, так как страстно обнимают друг друга).

Лица: Анатоль, Габриэла

Сочельник, шесть часов вечера. Падает легкий снег. На улице Вены.

Анатоль. Сударыня!

Габриэла. Как вы?… Ах, это вы!

Анатоль. Да!.. Я давно уже следую за вами! — Я не могу видеть равнодушно, как вы такую массу вещей сами тащите! — Дайте мне нести ваши пакеты!

Габриэла. Нет, благодарю вас! — Я сама снесу!

Анатоль. Прошу вас, дайте мне возможность оказать вам любезность…

Габриэла. Ну — вот вам один пакет…

Анатоль. Но ведь это пустяк… Давайте-ка вот… этот… и этот…

Габриэла. Довольно, довольно — вы слишком любезны!

Анатоль. Раз позволяется быть любезным — это так приятно!

Габриэла. Вы доказываете это, однако, только на улице и к тому же — когда еще идет снег.

Анатоль. …и когда поздний вечер — и когда случится сочельник — не так ли?

Габриэла. Ведь это настоящее чудо — увидать вас в лицо!

Анатоль. …Да, да… Вы имеете в виду, что я еще ни разу в этом году не сделал вам визита.

Габриэла. Да, что нибудь в этом роде.

Анатоль. Видите ли — я в этом году вовсе нигде не бываю — вовсе! Как же поживает ваш супруг? И что поделывают ваши милые малютки?

Габриэла. Эти вопросы можете оставить при себе! — Ведь я же знаю, что все это очень мало вас интересует!

Анатоль. Становится не по себе, когда встретишь такого сердцеведа, как вы.

Габриэла. Вас то — я знаю!

Анатоль. Не так близко, как бы мне того хотелось!

Габриэла. Вы оставите ваши замечания! Да?

Анатоль. Сударыня, этого я не могу!

Габриэла. Отдайте мне назад мои пакеты!

Анатоль. Ну не сердитесь — только не сердитесь!! — Я уже опять готов повиноваться вам… (идут рядом молча).

Габриэла. О чем-нибудь вы все же можете говорить!

Анатоль. О чем-нибудь — да — но ваша цензура так строга…

Габриэла. Расскажите-ка мне что-нибудь. Мы ведь уже так давно не видались… Чем вы теперь занимаетесь?

Анатоль. Я ничего не делаю, по обыкновению!

Габриэла. Ничего?

Анатоль. Совершенно ничего!

Габриэла. В самом деле, это очень жаль!

Анатоль. Ну… Вам то это решительно безразлично!

Габриэла. Как можете вы это утверждать?

Анатоль. Почему я зря гублю свою жизнь? Кто виноват в этом? — Кто?

Габриэла. Отдайте мне мои пакеты!

Анатоль. Я же никого не обвиняю… Я ведь только поставил вопрос так себе, в пространство…

Габриэла. Вы все время гуляете?

Анатоль. Гулять! Вы произносите это столь презрительным тоном! Да разве есть на свете что-нибудь лучшее! В этом слове заключается нечто прекрасное, нечто такое без всякого предумышленного плана! К данному случаю это, впрочем, мало подходит, — сегодня я занят, сударыня— точь в точь, — как вы!

Габриэла. Как так?

Анатоль. Я также делаю рождественские покупки!

Габриэла. Вы!?

Анатоль. Только я не нахожу ничего подходящего! — Поэтому вот уже целые недели по вечерам я стою пред всеми витринами во всех улицах! Но продавцы — люди без всякого вкуса и без всякой изобретательности.

Габриэла. Этим качеством должен обладать сам покупатель! Кто так мало занят, как вы, тот придумывает, изобретает сам — и заказывает свои подарки еще осенью.

Анатоль. Ах, для этого я не гожусь! Разве знаешь осенью, кому к Рождеству будешь делать подарки? А теперь вот уже осталось два часа до елки, — а я не имею ни малейшего понятия, ни малейшего понятия!

Габриэла. Могу я вам помочь?

Анатоль. Вы ангел, сударыня, только не отнимайте у меня ваших пакетиков…

Габриэла. Нет, нет..

Анатоль. Итак, «ангел», разрешается. — Это прекрасно — «ангел»!

Габриэла. Замолчите, пожалуйста!

Анатоль. Я опять совсем послушен!

Габриэла. Итак — дайте мне какой-нибудь намек… кому предназначается ваш подарок?

Анатоль. Это однако… трудно сказать…

Габриэла. Ведь он предназначается, само собой разумеется, даме?

Анатоль. Ну, да — что вы сердцевед — это вам уже сказал сегодня однажды!

Габриэла. Но что это… за дама? Настоящая дама?!

Анатоль. …Здесь мы должны еще условиться! Если Вы подразумеваете даму большого света, — то это не совсем так…

Габриэла. Значит… малого света.

Анатоль. Ладно — скажем — малого света.

Габриэла. Следовало бы мне и догадаться!..

Анатоль. Только без сарказмов!

Габриэла. Ведь я знаю ваш вкус… Опять что-нибудь в том же жанре, худая и блондинка!