Николай Гоголь - Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник)

И деньги ваши тоже.

А право, трудно разрешить,
Которое из этих двух дороже.

Большую жертву вы мне сделали.

Ничуть.
Я рад был случаю, чтоб кровь привесть
в волненье,
Тревогою опять наполнить ум и грудь;
Я сел играть – как вы пошли бы на сраженье.

Но проиграться вы могли.

Я… нет!.. те дни блаженные прошли.
Я вижу все насквозь… все тонкости их знаю,
И вот зачем я нынче не играю.

Вы избегаете признательность мою.

По чести вам сказать, ее я не терплю.
Ни в чем и никому я не был в жизнь обязан,
И если я кому платил добром,
То все не потому, что был к нему привязан;
А – просто – видел пользу в том.

Я вам не верю.

Кто велит вам верить!
Я к этому привык с давнишних пор.
И если бы не лень, то стал бы лицемерить…
Но кончим этот разговор…

Рассеяться б и вам и мне не худо.
Ведь нынче праздники и, верно, маскерад
У Энгельгардта…

Да.

Поедемте?

Я рад.

В толпе я отдохну.

Там женщины есть… чудо…
И даже там бывают, говорят…

Пусть говорят, а нам какое дело?
Под маской все чины равны,
У маски ни души, ни званья нет, – есть тело.
И если маскою черты утаены,
То маску с чувств снимают смело.

Забастовал он кстати… с ним беда…

Хотя б опомниться он дал, по крайней мере.

Готово ужинать…

Пойдемте, господа,
Шампанское утешит вас в потере.

С Арбениным сойтиться я хочу…
И даром ужинать желаю.

Отужинаю здесь… кой-что еще узнаю,
И в маскерад за ними полечу.

Напрасно я ищу повсюду развлеченья.
Пестреет и жужжит толпа передо мной…
Но сердце холодно, и спит воображенье:
Они все чужды мне, и я им всем чужой!

Вот нынешнее поколенье.
И то ль я был в его лета, как погляжу?
Что, князь?.. не набрели еще на приключенье?

Как быть, а целый час хожу!

А! вы желаете, чтоб счастье вас ловило.
Затея новая… пустить бы надо в свет.

Всё маски глупые…

Да маски глупой нет:
Молчит… таинственна, заговорит… так мило.
Вы можете придать ее словам
Улыбку, взор, какие вам угодно…
Вот, например, взгляните там —
Как выступает благородно
Высокая турчанка… как полна,
Как дышит грудь ее и страстно и свободно!
Вы знаете ли, кто она?
Быть может, гордая графиня иль княжна,
Диана в обществе… Венера в маскераде,
И также может быть, что эта же краса
К вам завтра вечером придет на полчаса.
В обоих случаях вы, право, не внакладе.

Всё так, – рассказывать легко…
Однако же я все еще зеваю…
Но вот идет одна… дай Господи!

Я знаю…
Тебя!

И, видно, очень коротко.

О чем ты размышлял, – и это мне известно.

А в этом случае ты счастливей меня.

Но если не ошибся я,
То ротик у нее прелестный.

Я нравлюся тебе, тем хуже.

Для кого?

Для одного из нас.

Не вижу отчего?..
Ты предсказанием меня не испугаешь,
И я хоть очень не хитер,
Но узнаю, кто ты…

Так, стало быть, ты знаешь,
Чем кончится наш разговор?

Поговорим и разойдемся.

Право?

Налево ты, а я направо…

Но ежели я здесь, нарочно с целью той —
Чтоб видеться и говорить с тобой;
Но если я скажу, что через час ты будешь
Мне клясться, что вовек меня не позабудешь,
Что будешь рад отдать мне жизнь свою в тот миг,
Когда я улечу, как призрак, без названья,
Чтоб услыхать из уст моих
Одно лишь слово: до свиданья!..

Ты маска умная, а тратишь много слов!
Коль знаешь ты меня, скажи, кто я таков?

Ты! бесхарактерный, безнравственный, безбожный,
Самолюбивый, злой, но слабый человек;
В тебе одном весь отразился век,
Век нынешний, блестящий, но ничтожный.
Наполнить хочешь жизнь, а бегаешь страстей.
Все хочешь ты иметь, а жертвовать не знаешь;
Людей без гордости и сердца презираешь,
А сам игрушка тех людей.
О! знаю я тебя…

Мне это очень лестно.