Вадим Кучеренко - Леший

Афанасий. Прости, старик, за мои обидные слова. Но эти зайцы дороги мне. Я знаю их всех по именам. Вот эту зовут Малыш, а того – Обжора…

Прошка. Не зайцы, а время дорого, Афанасий! И все равно я не запомню каждого косого по кличке. Давай мне свою дудку. Я позабочусь и о толстяке, и о худосочной зайчихе, и о прочих ушастых тварях. А ты поспеши! Вскоре взойдет солнце. А к закату ты уже должен быть в городе.

Афанасий. Я успею. Еще и раньше буду.

Прошка. Не хвались, а слушай! Запомни – входить в город лучше после полуночи. Меньше досужих человеческих глаз. По улицам иди осторожно. Найдешь дом Силантия – также входи с оглядкой. Где дом – там обязательно и домовой. А это первый враг леших в городе. Вражда между нами длится много веков.

Афанасий. Я не забуду.

Прошка. Да уж не забудь! И не возвращайся, пока не уговоришь Силантия помочь нам. Без него лешие обречены на изгнание и смерть.

Афанасий. Будь покоен, Прошка. Я не подведу. Прощайте, зайцы! Я скоро вернусь!

Афанасий уходит, часто оглядываясь.

Прошка. Иди, иди, неразумный лешачонок! Еще никто из леших не возвращался из города. Сгинешь и ты!.. Эй, косые, хватит лопать! Айда за мной на торжище. Интересно, сколько я за вас выручу? Еще вчера был Прошка беден, а сегодня будет богат. А все потому, что умен!

Прошка начинает фальшиво играть на дуде и скрывается в лесу.

На поляну выходит Георгий. У него за плечами ружье. Он рассматривает следы на земле. Затем садится на пенек.

Георгий. Только что здесь были зайцы, по следам вижу. И уже нет! Как будто сквозь землю провалились. Чертовщина какая-то! Ладно, подожду, пока хорошенечко рассветет. А пока разведу костер, погреюсь у огня, горячего чайку попью. Успею еще зайцев настрелять. Весь день впереди!

Георгий разводит костер, пьет чай, налив его в кружку из термоса.

На поляну вбегает Афанасий.

Афанасий. Послушай, Прошка, совсем забыл тебе сказать… Да это человек! А где же Прошка?

Георгий. Откуда мне знать, мил-человек, где твой приятель? Я уж сколько часов по лесу брожу – ни одной живой души не встретил. Ты первый. Присаживайся к костру!

Афанасий. Я не живая душа.

Георгий. А мне все равно, кто ты, пусть даже беглый заключенный. Пока мое старое ружьишко со мной, мне в лесу никто не страшен.

Афанасий. Так-таки и никто?

Георгий. Не сомневайся. У меня и врагов-то нет. А знаешь, почему? Если в лесу с кем поссорюсь, то не жду, у кого первым сдадут нервы. А просто нажимаю на курок. Пуля пусть и дура, но будь ты хоть семи пядей во лбу, а она тебя переспорит.

Афанасий. В лесу не человека надо бояться.

Георгий. А вот в этом ты прав. Лесной пожар – страшнее нет ничего. От огня не спастись, когда пылает все вокруг. Но меня недаром зовут Георгий. Я всегда победоносен!

Афанасий. А в лес по какой-такой надобности?

Георгий. Да зайцев пострелять. Кто-то от них нос воротит, а по мне так мяса нет вкусней. Не поверишь: полный котелок жена сварит – все съем! А котел – вот такущий!

Афанасий. И не жалко?

Георгий. Живота, что ли?

Афанасий. Зайцев. Ты слышал, как они от боли плачут? Как маленькие люди. Я проходил однажды деревней, слышал.

Георгий. Эк тебя занесло, мужичок! Люди – они ведь божьи твари. А у зайцев разве есть душа? Что из того, что они плачут? Но могут ли они страдать? Коль нет души, то слезы – просто слякоть. И знаешь что? Убивая зайца, я творю богоугодное дело.

Афанасий. Это еще почему?

Георгий. Ведь у бесов тоже нет души. А, следовательно, они одна семья. Ты же не будешь спорить с тем, что отправить беса в ад – благой поступок?

Афанасий. Ада нет. Это выдумки людей.

Георгий. Тебе-то это откуда знать, мужичок?

Афанасий. Знаю.

Георгий. Так, может быть, и нечистой силы нет? Ты взгляд-то не отводи. Отвечай, как на духу!

Афанасий. А ты встречал?

Георгий. А то! С медведем-оборотнем однажды вот как с тобой сейчас – нос к носу столкнулся. Хорошо, что я пропитался насквозь табачным дымом. Он побрезговал и не утащил меня в свою берлогу, куда уводит всех, кого в лесу повстречал.

Афанасий. А вот и врешь, Георгий. В медведе не может жить нечистый дух. Это тебе любой деревенский поп скажет. Вот филин или волк – совсем иное дело. Особенно лешему в волка оборотиться легко. Будь осторожен от полнолунья до рассвета. Это их время. И едва ли тебе помогут твои пули. Не берут они волков-оборотней.

Георгий. Серебряная пуля – та возьмет. Еще моим дедом проверено! Он так меня учил: мол, как увидишь злого духа в любом обличии – сотвори святой крест, помолись и жахни в него из двух стволов разом серебряными пулями.

Афанасий. И многих твой дед на своем веку таким макаром уложил?

Георгий. Да уж немало. Послушать его – так все леса в округе очистил от нечистой силы. Но я бы верил ему с оглядкой. Любил старик прихвастнуть грешным делом. Я потому так говорю, что и на мою долю осталось. Вот, было дело…

Афанасий. Слышишь, кусты трещат? Уж не оборотень ли часом пробирается? И воет кто-то неподалеку, словно голодный волк. Ох, не нравится мне все это! Не убраться ли нам, Георгий, подальше отсюда, пока еще не поздно?

Георгий. Что, поджилки трясутся? Не трусь, мужичок! Это ветер поднялся и шумит в ветвях. На рассвете всегда так в лесу. Держись поблизости от меня – и все будет хорошо.

Афанасий. А, пожалуй, ты прав. Я от тебя теперь не отстану ни на шаг. Куда ты – туда и я.

Георгий. И даже на зайцев пойдешь со мной?

Афанасий. И на зайцев.

Георгий. Так ведь ружья-то у тебя нет!

Афанасий. Зато я могу показать тебе неподалеку одно заячье пастбище – стреляй, не хочу! Зайцы пасутся там по утрам. Еще полусонные. Голыми руками можно брать. Что с них взять, безмозглых! Им бы только поесть да поспать в тенечке под кустом. А о безопасности пусть кто-нибудь другой за них думает.

Георгий. Наконец-то ты заговорил, как настоящий охотник. А то все ныл да куксился, словно плаксивая баба. Я тебя даже уважать начал. Пошли! Если не соврал – в награду получишь от меня зайца.

Афанасий. А мне без надобности твоя награда. И ружье мне ни к чему. Я зайца могу и зубами порвать. Клыки у меня – ого-го! Как у волка.

Георгий. Так, говоришь, недалеко?

Афанасий. Совсем близко. Мы быстренько добежим. Ты только не отставай от меня.

Георгий. Кому ты говоришь, мужичок? В лесу мне равных нет!

Афанасий. Да костер-то затуши. А то, неровен час, пожар случится. И зайцам рад не будешь.

Георгий тушит костер, и они уходят в лес. Затем появляются с противоположной стороны поляны. Снова пересекают ее и опять скрываются. И так несколько раз.

Георгий. Постой, приятель! Кажется мне, что мы здесь уже проходили.

Афанасий. Блазнится тебе.

Георгий. Точно проходили. Вот и пенек, на котором я сидел!