Валентин Мирин - Куда бежать? Том 2. Надежда

Тельнецкий сам всё прекрасно понимал. Он испытывал к этой прекрасной женщине самые тёплые чувства. Весь вечер он себя спрашивал, любит ли он эту женщину, и ответил себе однозначно: любит всем сердцем. Когда он увидел её вновь, его душа наполнилась сожалением из-за невозможности порвать с прошлым и начать новую жизнь с княгиней Белозёрской и её детьми. Он не мог предложить больше, чем дружбу. Он своей деятельностью рискует каждый день. Он беглый политический арестант. Пусть и не самый обычный, но беглый арестант.

Тельнецкий уже к концу этого вечера строго себе запретил даже мечтать об этой женщине. Он боялся представить, что своими действиями мог бы причинить ей и её детям боль и страдания.

Друзья расстались, чтобы вновь когда-нибудь встретиться.

Тельнецкий исполнил требования в точности, как и было написано в записке. Прибыл в столицу на встречу с Ломовым на Рождество. Почему именно на Рождество Тельнецкий только в рождественские дни и понял. На улице хоть и было достаточно полицейских, но сыщиков охранки и их филёров почти не было. Тельнецкий на интуитивном уровне научился их распознавать даже в толпе.

Ломов по-дружески приветствовал Тельнецкого, чем подтвердил людям, охранявшим его, что этот господин очень важен.

Тельнецкий получил новое предложение: организовать и сопровождать доставку из-за границы распечатанных листовок и революционной литературы.

– А почему не распечатать всё нужное в России? – поинтересовался Тельнецкий.

– Во-первых, не удаётся пока организовать процесс, а во-вторых, у нас нет необходимого оборудования. Охранка быстро находит и закрывает цеха. Оборудование дорогое, и каждый раз они наносят нам существенный материальный урон. Больше так рисковать мы не можем.

Обговорили оплату Тельнецкого, которая оказалось весьма существенной, а в качестве стимула обсудили и процент от продаж литературы в России и ударили по рукам. Ломов дал контакты европейских типографий, готовых печатать, ответственных за тексты листовок и литературы лиц, и на этом разошлись.

Через две недели Тельнецкий уже встречался с редакторами и размещал заказы в европейских странах. Первая партия революционной литературы через Польшу поступила в столицу империи через полтора месяца. И это был только один из каналов доставки. Подобных каналов и по воде, и по железной дороге Тельнецкий разработал с десяток. На каждый маршрут поставил людей. Он занимался только отправкой этим людям книг и листовок. От поставки в Россию листовок и запрещённой литературы зарабатывали все: от заграничных типографий и курьеров, проводников и капитанов кораблей до продавцов.

«Запрещёнка» имела стабильный спрос в России и продавалась по весьма завышенным ценам. Тельнецкому с момента продажи первого листочка еженедельно и до самого начала 2-й Отечественной войны 2 2 1-я мировая война в России называлась 2-й Отечественной войной. на счёт поступали деньги, пока Ломов срочно не отозвал его в Россию, тем самым спасая ему жизнь. Почти все товарищи Тельнецкого, граждане империи, оставшиеся на территории Германии и Австро-Венгрии, были арестованы и расстреляны.

Об этом Тельнецкий узнал спустя три месяца, и этот факт для него не прошёл незамеченным. Он был настолько удивлён знаниями Ломова о начале войны, что счёл это удивительно-необычным, и эти обстоятельства требовали дополнительного размышления.

Первым делом в России Тельнецкий стал заниматься своими деньгами, распределяя их по разным кубышкам, но значительную часть перевёл за границу.

Десять тысяч рублей отправил и княгине Белозёрской, сопровождая перевод телеграммой со словами: «Вы заслужили».

До весны 1915 года Тельнецкий не вёл оперативную революционную деятельность и в столице ничем примечательным не отметился. Со своим новым паспортом он не числился на учёте в охранном отделении, и к его персоне не были приставлены филёры. Этот факт Тельнецкого очень радовал. Казалось, гражданская жизнь налаживалась, а деньги на комфорт имелись в предостаточном количестве.

С каждым днём он всё больше и больше думал о княгине Белозёрской и в один прекрасный день в начале лета решился направить ей телеграмму с приглашением погостить недельку в столице вместе с детьми.

Приглашение от Тельнецкого семья Белозёрских восприняла воодушевлённо. Радости не было предела. Княгиня первым делом подумала: может, сейчас между ними всё прояснится, и они больше не будут мучить себя расставанием. Княгиня была уверена, что не только она полюбила Тельнецкого, но и сам Тельнецкий испытывал самые нежные чувства к ней, и их любовь на этот раз будет сильнее сдержанности, и они обязательно будут жить в любви долго и счастливо.

Тельнецкий сам лично встретил семью на вокзале.

С момента последней встречи прошло более трёх лет. Дети заметно подросли, а вот сама княгиня Белозёрская, как показалось Тельнецкому, нисколько не изменилась. Она, как и прежде, была восхитительна. Первые мгновения встречи только усилили их чувства, и огонь любви уже было не остановить. Тельнецкий себе позволил не только поцеловать ей руку, но и поцеловать саму княгиню в щёчки, да ещё и три раза, отчего княгиня немного покраснела, но была этим очень довольна. Тельнецкий окончательно для себя понял, что любит эту женщину и не сможет без неё жить.

Семья поселилась в одной из непримечательных гостиниц столицы.

После обеда Тельнецкий предложил княгине остаться жить в Петрограде. Это предложение, от которого не отказываются, но княгиня ждала другого разговора. Собравшись с духом, княгиня Белозёрская излила Тельнецкому свои чувства и попросила у него объяснения в его намерениях.

Никогда Тельнецкий в общении с дамами не был в столь взволнованном состоянии.

– Дорогая моя Анна, я вас люблю, люблю вас безумно. Люблю больше жизни. После нашей с вами встречи я только о вас и думаю. Я много раз проклинал себя за мои деяния. Восхвалял день нашей с вами встречи и необходимость в вас. Ради вас и ваших детей я готов жизнь отдать, но она уже давно не принадлежит мне. Я давно упал в пропасть, и там по-прежнему нахожусь. Светлого неба я давно не вижу. У меня есть силы на поиски лучезарного неба только от вашей любви ко мне. Только ваша любовь мне и даёт надежду на спасение и возможное светлое будущее. Я вашей любви не стою, не стою и вашего мизинца, но я никогда не перестану вас любить. Я уже давно ничего не боюсь кроме одного: огорчить вас и ваших детей.

Слова Тельнецкого о жизни, не принадлежащей ему, повергли княгиню Белозёрскую в трепет, и она поспешила прояснить:

– Вы принадлежите другой женщине, нелюбимой вами? – вымолвила она испуганным голосом.