Сергей Могилевцев - Блистательный недоносок

М а р и н а (берет газету, с любопытством) . Что, Аполлинарий Игнатьевич? «Люстра, состоящая из чистого зо­лота, упала на голову самой выдающейся певице нашей страны»? Вы это имели в виду?

Т у р а н д о т о в (разъяренно) . Нет, не это. Читай ни­же!

М а р и н а (читает другую заметку) . «Депутат променял больную жену на гастарбайтера из ближнего зарубе­жья»? Это, Аполлинарий Игнатьевич?

Т у р а н д о т о в (еще более разъяренно) . Нет, нет, еще ниже!

М а р и н а (наигранно, отложив в сторону документы) . «Грядет Блистательный Недоносок»? Вы это, Аполлина­рий Игнатьевич, имели в виду?

Т у р а н д о т о в (кричит) . Да, черт возьми, да, имен­но это! Кто разрешил, кто пропустил, кто утвердил эту статью? Кто нас всех подставил под монастырь, ибо неизвестно еще, чем эта статья аукнется для нашей газеты, и я не уверен, будем ли мы все живы к завтрашнему утру?! (Доверительно, подходя к М а­ р и н е, беря ее за подбородок, внимательно загля­дывая в глаза.) Поверь мне, девочка, как старому газетному волку, который сменил уже не один десяток разных, как толстых, так и не очень, газет и журна­лов, что эта статья, если ее вообще можно назвать статьей, содержит внутри себя водородную бомбу! Она страшна уже своей неопределенностью и намеком на будущие перемены, которые мы, при нашей направленно­сти и нашем нынешнем руководстве, позволить себе никак не могли. Эта статья таит в себе яд гремучей змеи, и ее трещотка (указывает на телефон) вот-вот начнет пугать нас всех что было силы! Одним словом, милая девочка, я предполагаю самое худшее, и хочу знать, кто позволил этой статье появиться в газете?

М а р и н а( глядя на Т у р а н д о т о в а честными и невинными глазами) . Вы, Аполлинарий Игнатьевич, все статьи, идущие в печать, визируете и утвержда­ете вы. Сейчас посмотрим, есть ли ваша подпись под этой статьей?! (Берет со шкафа кипу бумаг, начинает листать их, находит нужную, радостно.) Вот, Аполли­нарий Игнатьевич, это как раз то, что вы вчера под­писали. Статья Аркадия Немчинского, очень, между прочим, талантливого, хотя и начинающего, журналис­та, называется, как вы уже сказали до этого: «Гря­дет Блистательный Недоносок», и подписана вами вче­ра в половине шестого. Вместе со всем номером, ко­торый сегодня с утра поступил к подписчикам, а так­же во множество газетных киосков нашей необъятной страны.

Т у р а н д о т о в (выхватывает у нее из рук верстку статьи, разглядывает на ней свою собственную резо­люцию) . О Боже, это действительно я подписал, и именно вчера в половине шестого, как ты и говоришь, невинное и непорочное создание, хранительница всех этих таких нужных сегодня и совершенно бесполезных завтра бумаг. (Внимательно смотрит на секретаршу, кричит.) Но кто, кто подсунул мне эту ста­тью, кто дал мне ее на подпись, кто вообще дает мне подписывать всю эту гадость?! (С отвращением обводит рукой свой кабинет, заваленный множеством разных бумаг.)

М а р и н а (с совершенно невинным взглядом, ангельским голосом). Я, Аполлинарий Игнатьевич, именно я даю вам на подпись все те статьи и заметки, которые готовятся для нового номера. (Еще более ангельски и невинно смотрит на шефа.)

Т у р а н д о т о в (некоторое время изучает ее, потом безнадежно машет рукой). Да, ты действительно невин­на, и никакой оплошности, разумеется, допустить не могла. С таким ангельским видом невозможно быть внедренным агентом, засланным конкурентами и моими недоброжелателями с целью погубить и меня, и газе­ту. С таким ангельским видом можно только лишь ви­тать в высших сферах (начинает небольшими шажками бегать по комнате и смешно взмахивать руками) и петь песни о невинности мира. (Отеческим тоном.) Смотри, милый мой ангел, смотри, невинная пчелка, как бы тебя жестоко не обманули, и в одно прекрасное утро ты бы не проснулась в сетях жестокого и расче­тливого паука, какого-нибудь негодяя со стажем, ка­кого-нибудь прожженного лицемера, возможно даже ре­дактора крупной газеты, обманом заманившего тебя в свою паутину! Будь бдительной, мой ангелочек, и не верь никому, кроме меня, потому что я самый чес­тный и самый неподкупный из всех редакторов крупных газет, которые когда-нибудь встретятся у тебя на пути!

М а р и н а (все так же невинно, делая реверанс) . Хоро­шо, Аполлинарий Игнатьевич, я буду иметь это в ви­ду!

Т у р а н д о т о в (немедленно меняя тон) . Ну все, все, хватит этих лирических отступлений, дельце сделано, и славное дельце, черт побери, хоть я здесь и предполагаю чей-то подвох. Однако надо жить и постара­ться хоть как-то спастись. Немедленно ко мне Гондурасова и Месопотамова, и пусть посмеют только ска­зать, что они ничего до сих пор не знают!

М а р и н а (опять приседая) . Сию минуту, Аполлинарий Игнатьевич! (Забирает с собой документы, исчезает.)

Т у р а н д о т о в некоторое время один, ходит по комнате, делает неопределенные жесты, говорит сам с собой, крутит пальцем около виска, показывает кому-то кукиш и другие неприличные знаки, потом опять садится.

Входят Г о н д у р а с о в и М е с о п о т а м о в.

Т у р а н д о т о в (бросаясь к ним с газетой в руках) . Вы видели это?

Г о н д у р а с о в. Видели, Аполлинарий Игнатьевич!

М е с о п о т а м о в. Видели, но не знали, что это такое!

Т у р а н д о т о в. Я тоже не знаю, что это такое, и догадываюсь, что я такой не один!

Телефонный звонок.

Т у р а н д о т о в (берет трубку, слушает, потом гово­рит) . Да, Троян Борисович, это я! (Закрывает трубку рукой, заместителям.) Э то Антиподов, хо­зяин газеты. (В трубку.) Конечно, Троян Борисович, мы видели эту заметку! Что сие означает, и как надо ее понимать? Видите ли, Троян Борисович, это, оче­видно, эксперимент, я сам еще не во всем разобрал­ся, и как только составлю полное мнение… (Закаты­вает глаза, и показывает гостям, в каком он затруднении.) Хорошо, Троян Борисович, немедленно составлять полное мнение, и звонить, как только во всем разберусь. И немедленно доложить, кого имел в виду автор статьи. (Пауза.) Хорошо, Троян Борисович, сейчас же спросим у него, и вам перезвоним. (Пауза.) Разумеется, Троян Борисович, он имел в виду не вас, и не кого-то конкретно. Он, видимо, просто так, по­мечтал немного, и таинственный Недоносок… Да, да, разумеется, не таинственный, а возмутительный Недо­носок… Да, да, все понятно: выяснять немедленно, кто такой Недоносок, и звонить вам несмотря на по­году, на гром, на град, на небесные молнии и на на­беги монгольской конницы! И только лишь Конец Света может оправдать мое бездействие в этом вопросе. И вообще мое нынешнее нахождение в кресле главного редактора зависит исключительно от моей растороп­ности… Хорошо, Троян Борисович, все сделаем, сил не пожалеем, всей редакцией поляжем, как один, как воины на поле брани, а выясним, кого конкретно имел в виду автор статьи… До свидания, Троян Борисович, до скорой встречи. Немедленно перезвоню и все вам сообщу!