Лев Толстой - Зараженное семейство

Петруша (Катерине Матвеевне). Не мешай… иг!.. Я ему докажу… иг!.. Ведь мы в ко… иг!.. муну…

Смотритель.Да куда угодно, для меня это совершенно все равно…

Твердынский (берет книгу). В сей книжице изображено, якобы поручик Степанов был огорчен задержкою, так как он поспешал по делу.

Катерина Матвеевна.Я буду жаловаться.

Смотритель.Да извольте, сударыня. Нет лошадей, вот и все.

Катерина Матвеевна.Какое еще, однако, непонимание обязанностей и негуманность.

Твердынский.Позвольте, я изображу в сей книжице всю горесть нашего душевного состояния и изложу человекоубийственность нравов смотрителей почтовых станций.

Петруша.Нет, дайте я… и у меня мысль пришла… иг!..

Смотритель (отнимает книгу). Что вы, господа, в самом деле, пересмеиваете-то! Не хуже вас. Писать, так пишите, только надо в своем виде быть.

Твердынский.Итак, Катерина Матвеевна, презренная преграда затормозила наше течение к светилу прогресса. Гражданин сей в гневе, оставим его.

Петруша.Иг… иг… иг!..

Твердынский.Я говорил, что вы много отведали целительной венгерской влаги.

Петруша.Что-с?… иг!.. нет ничего смешного… иг!.. Напротив… Я вам не позволю смеяться… иг!..

Твердынский.Что за мальчишество обижаться всем.

Петруша.Вы сами мальчишка… иг!.. Я свободный… иг!.. человек, иг!.. Я сам сказал… Я… иг!.. еду в коммуну…

Твердынский.Спите, Прибышев-младший, это будет лучше.

Петруша.Я выразил убеждение, что вы мальчишка… иг!.. а не я. Вы не признаете… иг!.. свободы личности, иг!.. вот вам… Я глупо сделал только, что выпил это вино… иг!.. и от него мне дурно… иг!.. а то бы я вам высказал… иг!.. иг!.. такие убеждения, что вы бы удивились очень… иг!.. Я спать хочу. (Садится и засыпает.) (Сквозь сон.) Преграда… иг!.. инди… ви… ду… иг!.. иг!..

Твердынский.Ну что ж, подождем. Можно и чаепитие совершить. А то скучно. Вон кто-то пил. Поселянин, староста, господин староста, нельзя ли получить инструмент, в просторечии самоваром называемый?

Катерина Матвеевна (садится к столу, закуривает папироску и откидывает волоса). Я люблю в вас, Твердынский, это игривое отношение к жизни. Как ни значительны совершающиеся в вашей судьбе события, вы, в тайнике души, скрываете всю глубину вашего сознания и наружно все шутите. Многие могут считать вас легкомысленным, а я это-то и люблю. Я уважаю вас за это. Да, вот мы и ступили первый шаг в новой жизни.

Твердынский.Да, ступили. Что ж все риторствовать! Знаешь, что дело хорошее, что свободен и разумен, чего же еще? Я не люблю готовиться. Наступит дело – я труженик и боец, а до того времени… можно и услаждаться легким смехотворством.

Катерина Матвеевна.Скажите мне одно: я всю дорогу думала. Почему учредителем коммуны мужчина, а не женщина? Не просвечивает ли и здесь идея зависимости женщины?

Твердынский.Нет, это случайность.

Что ж, чаеизготовление кто будет производить?

Катерина Матвеевна.Позвольте, я полагаю, что столько же основания есть мне разливать, сколько и вам. Вот что: мы можем кинуть жребий.

Твердынский.Итак, поверим разрешение сего вопроса слепорожденной фортуне. (Берет папироску и прячет за спиной.)

Катерина Матвеевна.Нет, вы угадывайте.

Твердынский (хватает ее за руку, оглядывается быстро и перебирает ее за руку). Однако у вас в ручке, так сказать, пухлость не вредная. В этой.

Катерина Матвеевна (улыбаясь). Твердынский, не будьте глупы. Вы угадали. Я буду разливать.

Твердынский.Как дорога, однако, сближает. Такое ощущение странное в близости женщины. (Садится ближе) И как отлично, что вы не носите кринолин. И как у вас тут складочка, совсем античная. (Указывает на спину.)

Катерина Матвеевна.Твердынский, вы знаете стихи Гюго? Гюго отсталый человек, но он поэтическим чутьем проникал многое из будущего. N'insultez pas… [11]

Твердынский.Такая складочка, что первый сорт. Позвольте мне ее пригладить, не то что погладить, а только пригладить. (Дотрагивается до нее.)

Катерина Матвеевна (улыбается и бьет его по руке). Твердынский, когда я ближе узнаю вас, я расскажу вам свою судьбу. Судьба женщины – это странная анормальность в нашем неразвитом обществе. (Сторонится.) Твердынский, ежели бы я меньше уважала вас, я бы могла усомниться в искренности ваших убеждений. Что делает ваша рука?

Твердынский.Ведь вот какие странные бывают казусы. Жили мы с вами, жили три месяца, и все говорили только о предметах, вызывающих на размышления, а теперь мгновенно мое воззрение на вас совсем изменилось. Отчего ж вы не хотите, чтоб я положил так руку? (Кладет руку на спинку кресла, на котором сидит Катерина Матвеевна.) Я ни до чего не коснусь без разрешения. Ни до чего.

Катерина Матвеевна (сияющая). Вглядитесь в глубину своего сознания, и тогда я честно выслушаю ваше признанье. Я не хочу увлечений, мы должны стоять выше их. Вы не трогайте меня.

Твердынский.Я не касаюсь ведь, ни до чего не касаюсь. А у вас есть во взгляде что-то пожирающее, выше женского. У одного моего товарища была друг-женщина, она была гувернантка. Вавочка, мы все так ее звали. Вы схожи с ней, очень схожи. Но славная какая складочка… (Схватывает ее и прижимает к себе.)

Катерина Матвеевна.Позвольте, позвольте, подумайте хорошенько и внимательно, вникните в себя! Тот путь, на который… Скажите, какою любовью вы любите меня? (Вырывается от него и встает.)

Твердынский (идет за ней). Вы фимиам сердца моего, вы кальян надежды небес, вы пар от подошв кумиров моих, вся нежность и свет фирмамента мироздания. Я люблю вас и желаю учинить с вами экспликацию.

Катерина Матвеевна.Не говорите глупостей, вы оскорбляете меня не как женщину, а как честного человека. Я не различаю. Вы говорите, что чувствуете влечение ко мне, я считаю вас хорошим господином; исследуйте характер вашего влечения и скажите мне. Старайтесь объективно смотреть на вещи. Конкрет может слушать вас. Я все сказала.

Твердынский (подходя ближе и хватая за руку). Божественная, но свободная женщина! Судьба покровительствует нам. Сей юный питомец Минервы (указывая на спящего Петю) опочил в объятиях Морфея, мы одни, и я снедаем любовью. (Хватает ее и хочет поцеловать.) Будущее в руках судьбы, настоящее наше. (Обнимает ее.) Да полно же, милейшая.