Ольга Любарская - Пьеса Ы. И стихи

Лавруха:Привет.

Ы:Привет.

Лавруха:Почему ты не на танцах?

Ы:Неохота. <���Продолжает читать.>

Лавруха:Что, комплексы?

Ы<���отрываясь от книги>: Ого, какие слова мы знаем.

Лавруха:Что ты читаешь?

Ы:Моэма. Женькадала. <���По странному стечению обстоятельств рассказ, который читает Ы, называется «Рыжий» – один из самых пронзительных рассказов сборника.>

Лавруха:Пойдем на танцы! Что ты сидишь?

Ы:Не хочу.

Лавруха:Почему?

Ы:Книжка интересная. И вообще я не люблю танцы.

<���Лавруха влезает через окно в комнату.>

Ы<���насмешливо> :Какая неожиданность!

Лавруха<���с застенчивой наглостью> :Я сам для себя неожиданность.

Ы <���погружаясь снова в книгу, автоматически> :

Детская неожиданность.

<���Лавруха опешивает, на минуту замирает, потом произносит>

Лавруха:Одна тоже так говорила, а потом на коленях приползла.

< Ымолча продолжает читать.>

<���Лавруха уходит через окно, как и пришёл.>

Ы<���Б-гу> :Милый Лавруха. Приползу разве в иной какой-нибудь жизни. Потому что ты, как и многие наши мальчики, давно умер.

Женька:Ой девчонки, серёжки пропали! Лежали вот здесь, на тумбочке.

Людка Малышка:Да, я их видела, когда мы уходили.

Женька:Сюда кто-нибудь заходил без нас?

Ы:По-моему, здесь оставался Алик Ростиванов. Вот он как раз идёт.

Женька: Алик! < Аликвходит.>

Женька: Алик, ты только не подумай чего. Но здесь лежали мои серёжки… Я не могу их найти. Ывидела, что ты выходил последним.

< Ростиванов – он чеченец – неожиданно для Ы, наступая на неё>

Алик:Да чтоб у меня рука отсохла, если я когда-нибудь что-то чужое взял! Да чтоб мой отец, моя мать…

<���Входит в раж. Вытаскивает из кармана перочинный ножик, раскрывает его и нервно им поигрывает. Полуслучайно ранит палец на правой руке Ы. Капает кровь, всё сильнее и сильнее.>

Нелька:Ты что, Алик! Ы,я сейчас перевяжу. <���Хватает зелёнку, замазывает ранку и перебинтовывает палец. Сквозь бинт проступает кровь.>

Ростиванов:Извини, я случайно, я не хотел <���поспешно уходит>.

<���Входит Юрка Шишкин, здоровенный бугаина, подавальщик и забиральщик на сортировке ящиков с яблоками.>

Шишкин:Что за шум?

Людка:Да вот Аликпорезал Ыпалец за то, что она сказала, будто он оставался в комнате последним.

Нелька:А у Женькипропали серёжки с тумбочки.

Шишкин<���подходя к Ы, глядя на палец: сквозь бинт просачивается и капает кровь> :Что, набить ему морду?

Ы:Не надо. Он не нарочно. Он извинился. И я не знала, что он кавказец.

Шишкин:Ну, как хочешь. А то могу и набить… Говорят, у тебя вчера был день рождения?

Ы<���кивает> : Угу.

Шишкин:А сколько же тебе лет исполнилось?

Ы:<���смотрит на палец, кровь продолжает капать> :Восемнадцать.

Шишкин:Совсем большая девочка. А что же меня не позвали?

Женька:Да мы ничего особенного и не устраивали. Так, бутылка «Бычьей крови» на всех и печенье со сгущёнкой.

Шишкин:Вот дурные! Алик же с Лаврухойна виноделке работают.

Женька:Спасибо, Юрка. Проехали.

<���Обращаясь к Ы> :Да забудь ты про этот палец. Нелька, давай свежий бинт! < Нелькаменяет бинт, кровь уже остановилась.>

Женька: Ы, давай ресницы тебе подкрашу, как вчера. <���Берёт коробочку с «Ленинградской» тушью, плюёт туда и красит ресницы Ы.>

Женька:Смотри, как классно! Почему ты не красишься?

Ы< Б-гу> :Дальше не помню. Память моя тускнеет. Не помню, почему мы с Шишкинымподрались. Не было ни одной причины. Так, ни с того ни с сего, слово зá слово.

Б-г:Я подозреваю, что накрашенные ресницы сыграли не последнюю роль.

Ы:Наверное. Всем понравилась, в том числе и Шишкину. Я, видно, загордилась и не помню, что там молола.

Б-г:Вот так ты всегда.

Ы:Помню только один эпизод. Нет, два. Было так смешно. Это, конечно, была не настоящая драка. Шишкинтакой бугаина. Людка Малышкаот смеха свалилась со спинки кровати, на которой сидела. Я разрыдалась. Потекли чёрные слёзы. Женькадала мне ватку. Ватка стала чёрной. Женькадала ещё. Я собрала большой черный комок и вручила Шишкину, чтобы посильней обидеть: «На, выброси!»

Шишкинрассвирепел, схватил ручное зеркальце и ребром этого зеркальца треснул меня по щеке.

<���Автобус – по дороге из совхоза «Красноградский» в Харьков, через день после драки.>

Женька: Юрка, ну пожалуйста, мы все тебя очень-очень просим. Ну пожалуйста, не надо убивать её.

Шишкин:Нет, живой она до Харькова не доедет.

Женька:Ну посмотри, Юрка: ты такой здоровый, а она такая маленькая. Ну прости ты её.

Людка<���обращаясь к Ы, сидящей на заднем сиденье автобуса> :Да попроси ты у него прощения.

Ы:Что? С какой стати?

Людка:Он же тебя убьёт. Он уже пять лет отсидел за убийство.

Ы:Меня – и убьёт? Как это?

Шишкин:Нет, я её убью! Так оскорблять!

Лавруха<���подхватывает> :Так оскорблять!

Женька:Ну Юрка, пожалуйста. Мы все очень-очень тебя просим.

Ну не убивай её!

Шишкин<���смягчившись> :Или покалечу.

Б-г:Зато какая тебе попалась первая учительница – Любовь Иосифовна.

Ы:Да, мир мгновенно расширился. Это был выход в открытый космос. Я только теперь понимаю, насколько мне повезло – иначе бы я навсегда застряла в том гадючьем подвале.

Б-г:А мне спасибо не хочешь сказать?

Ы:Это был не Божий промысел, а твоя небрежность. Ты смотрел на происходящее сквозь пальцы.

Б-г:Откуда тебе известно, что это было?

Ы:Потому что тебе ох как далеко до Любови Иосифовны. Какой бы это был мир, если бы им управляла она. Расширенный простор с незаметно разлитым вниманием и участием, готовность отойти на расстояние, не мешая, не прикасаясь и ничего не требуя. Да что говорить! Из немногих людей , которых я встретила. Если что меня ещё и удерживает в моей никчёмной жизни и сейчас, то только слабая, исчезающая память, что такое чудо возможно.