Елена Немых - Под знаком OST. Книга 3

Так, товарищи, расходимся!

Давайте по домам!

МУЖЧИНА 2

А московскую докторшу куда дели?

Риту Андреевну?

Народ недовольно расходится, чтобы завтра, утром опять выстроиться

в очередь к амбулатории к Рите.

Рита опять ведет прием вместе с преданной Фаиной.Рудина принимает

быстро, ставит диагнозы, назначает лечение, а Фаина ей ассистирует.

К полудню появляется Тютькин. Он трезв и смущен

А вот Вы где? А я вот по Вашу душу (кашляет)

Маргарита Андреевна, не смотрите на меня так,

у меня от Ваших взглядов аж мороз по коже.

Трезв, как мензурка. Вот Вы меня милиционеру

показали. Он пришел, а я трезвый.

Это Вы сегодня трезвый!

Рита качает головой,Тютькин явно смущен. Как выяснилось

с документами у Риты было все в порядке, она приехала в Харовск надолго. Тютькин подходит к окну, открывает форточку и закуривает.

Да не курите Вы здесь!

Хорошо, не буду. Красиво здесь (кивает на окно)

Между прочим ходят слухи, что церкви открывать

будут.

Правда? Здорово, а то Ваша совсем заброшена!

Правда?! В пяти верстах отсюда сельчане

подписи собирали, чтобы церковь восстановить.

Живого попа нашли и им сразу разрешение выдали.

Можете сами спросить.

Господи, неужели это возможно.

ТЮТЬКИН (хитро прищурившись)

Возможно. Возможно. Главное подписи собрать.

Тютькин смотрит на Риту, ядовито улыбаясь, выходит.

Рита, не понимая сарказма, смотрит ему вслед, продолжая прием

больных. Мысль о восстановлении церкви зреет в ее голове, и уже

в воскресение она начинает заниматься сбором подписей сельчан.

Уже к вечеру, Рита относит список милиционеру, тот смотрит

в список удивленно.

Удивили вы меня, Маргарита Андреевна.

Сколько у нас религиозных товарищей оказалось!

Впрочем, список Ваш посмотрю и проверю.

Он козыряет Рите и встает, давая понять, что разговор окончен.

Рита уходит домой,чтобы на утро опять начать прием больных.

Уже через неделю бывшие остовки: Клава и Наташа,

останавливаясь с ночевками в различных полуразрушенных домах, добрались до деревни под Ровно. Все дома были разрушены, лишь черные печные трубы торчали вечными памятниками фашизму.

Ната и Клава зашли на пепелище. Брошенная дешевая кукла и плюшевый мишка в саже. Ната заметила даже алюминиевую ложку в куче мусора. Клава нашла топор, который кто-то умелой рукой воткнул в деревянную балку.

НАТА (поднимая ложку с пола)

Представляешь, здесь раньше кто-то жил!

Ой,топор! В хозяйстве пригодится.

(оглядывается) Мне кажется, что сейчас здесь

кто-то бывает.

Клава и Наташа рассматривают комнату со столом, лавками, печью,

и даже кроватью, а так же дырявую крышу, крытую соломой.

Да ладно. Смотри, крыша дырявая.

Кто же здесь жить будет?

Ладно, Клава, давай отдохнем.

А то я сейчас рухну.

Ната села за стол, положила свой чемоданчик на лавочку.

Клава достала свой вещмешок, вынула оттуда хлеб и консервы.

Наташа достала из своего вещмешка пачку галет.

Ната и Клава осторожно заглядывают под кровать и видят маленькую

девочку лет 4-х, которая спряталась под железной кроватью.

НАТА (Клаве)

Худущая какая!

Девочка мычит, очевидно, что она не умеет говорить. Клава и Наташа

вытаскивают девочку из-под кровати и сажают на лавочку,

ей дают в руку печение, которое она начинает жадно

есть. Очевидно, что она очень голодна.

Ешь, ешь!

НАТА (гладит по спине)

Жалко как ее. Худющая!

Клава открывает консервную банку, достает тушенку и кормит девочку

с ложки. Неожиданный шорох на пороге дома заставляет их оглянуться.

В дверях – дед с седой всклокоченной головой и бородой. У него

безумные глаза и редкие зубы. Он хватает топор, который застрял

в деревянной балке, выдергивает его и замахивается на девчонок. Девочки визжат от страха.

НАТА (дружно)

Ай!Мамочки!

ДЕД (злобно)

Кто такие?

Дедушка, мы в Москву!

НАТА (дрожащим голосом)

Мы на родину возвращаемся!

ДЕД (грозно)

На родину?!

Дед надвигается с топором на Наташу и Клаву. Замахивается на них,

чтобы убить. Девчонки визжат, прячутся за печью, хватая свои

вещмешки. Клава даже хватает табуретку, чтобы защититься от

нападения безумного деда.

Где-та родина? Всю фашист пожег!

Гад!

Дед приближается все ближе. Клава отчаянно думает, что же делать?

Внезапно ей приходит гениальная мысль. Очевидно, что дед сошел

с ума от голода. Клава ставит табуретку на пол, хватает свой

вещмешок, достает оттуда печенье, протягивает их деду, кивая на

ведро с картошкой в углу.

Галеты меняю на картошку.

Дед тянется трясущейся рукой к печенью, Клава прячет печенье

за спину, дед оглядывается на ведро с картошкой.

Что? Бульба? Была Бульба.

Тилько ее всю съели (протягивает руку)

Трошки дай мне.

Клава отдает ему печенье. Дед хватает его и начинает быстро

поедать, отбрасывая топор в сторону. Клава косится на деда, медленно

подбирается к топору, хватает его, выбрасывает в окно, затем

протягивает деду консервную банку с тушенкой и алюминиевую ложку.

Дед начинает быстро поедать мясо, бормоча себе под нос. Не все

слова разборчивы, однако девушки очень быстро понимает, что безумный

деревенский житель-родной дедушка 4-летней девочки.

Вот тебе, козуля. А я слухаю-плачет!

А где, не пойму. Мамку ее сожгли, батьку

на фронте убили. Я один у нее и остался.

НАТА (удивленно)

Так Вы ее дедушка что ли?

Так Вы что? Ее дедушка что ли?

Слава богу, а то уж мы хотели

ее в детский дом.

А что, детоньки, мясца, давно не пробывали?

Дед вытирает тыльной стороной ладони рот, смотрит на Нату и Клвау