Rasim Safe - Сборник стихов

И тяжкий шум в умах катился,
Когда наш кровный обвалился.
И гордый Петр с крепкого руля
С тех пор постыдный держит курс рубля.

Как купидонов лучник,
В любовь играешь ты, голубчик.
Но целишь ты, голуба, в зад.
А это непростительный разврат.

Как умник тьмы и парадокса,
Такое вечно настрочит,
Что узкий ум свихнется,
На странность наскочив:
Что будто всяк юродивый глупец
Найдет «покой и волю»,
Когда познает, наконец,
Полезности былого строя.
Уж, верю сам, полезности блюли,
Всем раздавая окровавленные пиздюли.

Когда покинет нас последний Моисей,
Куда вы денете безграмотных детей?
Которые куда опаснее и злей,
Чем самый гаденький еврей!

Державный ангел Петрограда
Над сердцем, плачущим лети,
Россию Матушку спаси:
От злого года,
От бесовской пурги,
И скорбное чело России
Платочком истины навечно повяжи.

Он не достиг вершины власти,
Но как раскован в проявленьях страсти
И как надменен, как спесив,
И как по – ухарски красив.
К тому же свеж и сочен, словно глист,
Чей кал разносит журналист.
Короче говоря, вольфрам!
Светил бы только чаще нам.

Когда он – зірка [1]  зірка – звезда (Прим. авт.) , ректор, поплавок
Украинской культуры,
То мабудь [2]  мабудь – видимо (Прим. авт.) , москалюка [3]  москалюк – русский (Прим. авт.) приволок,
Такий собі дурнявстенькой халтуры.
Такой себе дурной халтуры.

Оракул совести и чести,
Певец высоких песнопений.
Зачем же ныне на судебном месте
Истец газетных оскорблений?

Лицом как битая лопата,
А лбом похож на брата,
Что площадей властительный простор
Духовно осенил как бес и вор.

Бес борется не за, а против,
И в этом он весьма умен:
Когда от фарисейства мир воротит —
Он тем опасен! тем силен!

Лотос весенний в стае горилл —
Чудный красавец Бабурин.
Как он красиво любил
Сказки минувшей дури.

Терсит российский, злой Анпилов,
Слюнявый бес кровавых сцен,
Крепыш былой порочной гнили,
Растущий в гумусе свободных перемен.

Умен, красив, улыбчив, статен.
Американцу, может быть, он и понятен.
Но в этой склоками разнузданной стране
Зюгановы за нищету пока в цене.

А нищий духом, телом и карманом
Всегда останется бараном.
Кто б ни пришел к кормушке власти, —
Нет праведных средь оргий страсти.

Зачем же Русь раздолье злыдней?
Скажи, что оку дивному милей:
Смех окровавленной ехидны
Иль о любви поющий соловей?

Как все запутано, Сережа!
Мы вроде любим все страну.
И сердцу нашему всего дороже
Иметь великую судьбу.

И все как будто за любовь!
А чуть копни поглубже,
Такая путанная вонь
И даже хуже.

И где прозрачность русской воли?
Где счастьем сильный человек?
Где чаши полные прекрасной доли?
Где Истины неизгладимый свет?

Средь глянцев новой шелухи
Гальяно русского Парижа
Нашел, что лучше всякой чепухи
Лишь фейерверк престижа.
А все гармонии скучны,
И можно с рабской крышей
Из кирзово – фуфаечной страны
Строчить блузоны, как в Париже.

Шаман младенцев и глупцов
Жил – был в стране, где люди
Ухмылку бесовских усов
Несли, как веру в чудо.

– Чай, мне ня воду пить с яго лица —
Сказал мне как – то мирянин.
А я подумал: братец, если б ты
Был грамотным таким один

И вроде, неплохой мужик этот Мавроди
Еще был прежде, вроде неплохой мужик,
Как вождь, создавший в разуме народа
Коммунистический нужник.

Себя он сам легко впустил
Туда, где зреет плод искусства.
А Родина – жестоко опустив,
Сочла сей шаг как безрассудство.

Как странно судьбы схожи
Тех, кто на игрищах больших затей
Не жаждал личный трепет кожи
Содрать на благо идольских идей.

Фудзияма российских болот,
Как приятны твои изреченья.
Но поймет ли их русский народ,
Весь в безумствах былых искажений?
Средь громадья больных течений
Печален бисер здравых рассуждений.

Кто не имел восторг желаний
Блага народу объяснить,
И логикой весомых заклинаний,
Как кнопкой лист, ум слабый закрепить?
Вы просто мастер, вы старались!
И в нужном направленье пробивались!
И при объеме наших мировых затрат
Коммуна – лучший в мире Герострат.

То, что безмерно, то способно
Создать восторгов дивный сон,
Так в сумерках порой свободно
Звучит колоколов смиренный звон.

И ты душой пронзенной
Невольно говоришь себе,
Неужто дух блаженный
Нисходит и ко мне.

Я видел лик Твоей мадонны:
Глаза – благая сень,
И кротость красоты бездонной
Являет сердцу светлый день.

Безжизненный голос взывал окунуться
В блаженство прошедшей любви.
Я слушал и думал, как тяжко проснуться
Весной на рассвете, когда соловьи,
Так томно в прохладе растений
Поют для себя от души.
А ты из безумных сомнений
Слагаешь логик хищных кирпичи.

Он сердцем ширь и русский парень!
Когда ж взойдет над нами солнце здравого ума,
То каждый будет так же уникален,
Как ныне уникальна музыкальная душа.

Пришла игривая пора.
И вот:
Проснулся старый крот
У незамерзшего ручья,
И с зимней голодухи
Спешит проведать ход,
И червяком пахучим
Насытить жадный рот.

Но нет ему добычи;
И чтоб развеять грусти дух
Он сам себе и свищет,
И сочиняет резво вслух:

Старо, старо, что знало трепет
Весеннего тепла;
Лишь почек юных лепет,
Еще не ведая себя,