Влад Костромин - Наследники Мишки Квакина. Том II

– Мы тут иголку вставили, – начал объяснять брат. – Думаю, что оглушим индюка.

– Полезная штука. Гусь в сметане весьма хорош, – задумался отец. – Пилили зачем?

– Там ствол поломался… – сознался я.

– Отпиленный конец где?

– В саду валяется, – подал голос Пашка.

– Не умеете скрывать следы преступления! Учу вас, учу! Короче, Влад, завтра отнесешь отпиленный кусок московским пижонам. Скажешь, что я веду поиски преступников, и виновные вскоре будут изобличены и наказаны. Понял?

– Да.

– Ну и ладненько. Принеси мне водки из бара – надо бы отметить, как мы ловко обставили москвичей. Во как ваш батька москвича отшил, – горделиво, будто павлин, оглядел нас. – Умище то под лысиной не скроешь!

Я принес бутылку, отец налил себе стакан, сделал бутерброд с салом.

– Только ленинградцев не обижайте. Они и так с блокадой намучились, а тут еще вы, – одним махом проглотив водку, пристально посмотрел на меня. – Тоже мне, велогонщик рыжий. Хватит деревне и одного почтальона Печкина. Чтобы больше никаких велосипедов! Понял?

– Да, понял.

– Смотри мне, а то самому ноги колесом загну! Будешь Пашку с Моргуненком на себе возить! Понял?

– Да.

– А вообще вы молодцы. Правильное дело сделали – восстановили социальную справедливость под лозунгом: «Грабь награбленное!».

– Экспроприация экспроприированного, – поддакнул я почерпнутым из отцовских агитаторских книжек.

– Точно. Молодец. Так и есть. А то ишь ты, шашлык они мне не прожарили, – на дне мутного омута его глаз метнулись тени воспоминаний. – Я им от чистого сердца спички для мангала, а они со мной так…

– Кто? – заинтересовался Пашка.

– Молод еще такие вопросы отцу задавать! – оборвал папаша. – Ишь ты, дитя природы нашелся! Игрушку эту заныкайте понадежнее, пока эти цацы не уедут. И мамке не показывайте – убьет сгоряча. Я в вашем возрасте всегда был не прочь стянуть у доверчивого соседа то, что плохо лежало. Другие дети еще в кулички играли, а я уже тянул все, что плохо лежало, стремился семье помочь. Когда слегка подрос, то брал и то, что лежало хорошо. Но! – воздел указательный палец, – делал это с умом и немалой ловкостью, что не позволило ни разу, подчеркиваю, ни разу, не только поймать, но даже заподозрить меня. Учитесь, трилобиты, пока я жив!

Назавтра, как и было поручено, я отнес москвичам отпиленный кусок ствола.

– Отец велел передать, что ведет преследование преступников, и виновные будут наказаны! – без запинки отчеканил я.

– Скажи, мальчик, – осторожно поинтересовался москвич, – а твой отец всегда такой?

– Да, а что?

– Нет, ничего. Бедные дети, – вздохнул и протянул ладонь для рукопожатия. – Держитесь тут. Да хранит вас Бог.

– Бога нет! Так отец говорит.

Он молча посмотрел на меня, развернулся, и ушел в дом.

Рассказ участвовал в конкурсе «Черная метка 2018» сайта «Квазар»

Теплым субботним апрельским утром мать готовила котлеты. Мой младший брат Пашка сидел за столом и пристально смотрел за приготовлением котлет, чтобы мамаша не добавила яда. В такие минуты он чрезвычайно напоминал аутиста. С другой стороны стола сидел большой рыжий кот и так же неотрывно следил за Пашкой. Мать следила за сыном и котом, чтобы не стянули фарш. Кухня была просто пропитана атмосферой всеобщей подозрительности, которую подчеркивал висящий на двери плакат с Плачидо Доминго.

– А яйцо зачем?

– Как зачем? Яйцо всегда добавляется для связки, чтобы котлеты не разваливались.

– Правда? – подозрительно спросил Пашка.

– Батюшки святы, – всплеснула испачканными фаршем руками мать. – И правду люди говорят, что ты у нас странный какой-то.

Кот согласно мяукнул.

В дом вошел довольный отец с белым мешком из-под селитры в руках.

– Хау, бледнолицые! – он недавно посмотрел фильм про индейцев и еще не отошел от впечатлений. – Я грибов принес.

– Апрель на дворе, еще листьев даже нет. Чего ты по лесу чкаешься? Еще приволокешь домой клещей каких!

– Клещи еще спят, как сурки.

– Вот, даже клещи спят, один ты, как дурак, по лесу шаркаешься.

– Валь, тебе все не так. У телевизора лежу – плохо, по лесу хожу – еще хуже.

– Вить, нормальные мужики по хозяйству хлопочут, а тебе то телевизор, то лес.

– Сама все время «Санта-Барбару» смотришь. Радовалась бы, что муж такой хозяйственный, а то все скрипишь, как журавель старый. Другие последнюю рубашку пропивают, а я грибов принес!

– Какие грибы?

– Вот какие, – переставив на котел отопления миску с фаршем, папаша широким жестом вытрусил на освободившийся стол содержимое мешка. – Вот сморчки, а вот строчки. Или наоборот, вот строчки, а вот сморчки, но это неважно. Сварим, пожарим с лучком и схарчим на обед.

– Вить, строчки ядовитые. Или сморчки? – засомневалась мать. – Одни какие-то точно ядовитые. И вообще, какие-то они подозрительные – вон те на мозги похожи.

Все, включая кота, уставились на грибы.

– А какие из них ядовитые? – не выдержал Пашка. – И какие из них на мозги похожи?

– На твои мозги похожи и сморчки и строчки, – обрадовал папаша. – У тебя вполне и треугольными мозги могут быть…

– Вить, отравимся, – упорствовала мать.

– Давай так: сварим отдельно, в разных кастрюлях и кто-нибудь попробует, а мы посмотрим, и если все нормально будет, то сами поедим.

– Я не буду эти грибы есть, – открестился Пашка.

Отец посмотрел на кота. Кот протестующе мяукнул и попятился в прихожую.

– Может, собаке дадим? – предложила мать.

– Нет, собаку жалко… СтаршОму дадим попробовать, – мутные капли пота лягушачьими глазами выступили на лысине отца.

– Вить, ты думай, что говоришь! А если помрет? Нам с тобой за какие шиши его хоронить?

– Незадача… – отец снова посмотрел на кота.

Кот с гордым видом ушел из кухни. Пашка, от греха подальше, отправился следом.

– Ладно, ты вари, а я придумаю, кому дать попробовать, – решил отец, посмотрев в глаза Плачидо. – Только не перепутай, какие грибы в какой кастрюле варились.

– Паш, а друг твой сегодня не придет? – спросил, догнав сына.

– Моргуненок?

– Нет, Чингачгук!

– Какой Чингачук? – испугавшись, Пашка привычно переврал незнакомое слово. – Я Чинчугака не знаю!

– Вот баран! Моргуненок придет сегодня?

– Должен…

– Отлично. Как придет, дашь мне знать.

Отец вернулся на кухню и начал наблюдать за матерью, варящей грибы и жарящей котлеты.

– Сейчас бы поросенка под хреном затрепать, – мечтательно сказал он.

– Вить, только о хрене и думаешь! Уйди, не мешай готовить!

– Курица в сметане тоже неплохо. Этими самыми грибами ее обложить…

– Вить, отойди, Христом Богом молю, не стой над душой! Я за себя не ручаюсь и тебя самого обложу!