Array Менандр - Античная комедия

Человек! Пожелал ты достигнуть у нас озарения
мудрости высшей.
О, как счастлив, как славен ты станешь тогда среди
эллинов всех и афинян,
Если тщателен будешь, прилежен в труде,
если есть в тебе сила терпенья,
И, не зная усталости, знанья в себя ты вбирать будешь,
стоя и лежа,
Холодая, не будешь стонать и дрожать, голодая,
еды не попросишь,
От пирушек уйдешь, от гимнасий сбежишь,
не пойдешь по пути безрассудства;
И за высшее счастье одно будешь чтить,
как и следует людям разумным:
Силой речи своей побеждать на судах, на собраньях,
в советах и в спорах.

Что терпенья касается, твердой души и бессонных
раздумий в постели,
Воздержанья во всем, в животе пустоты,
на воде и на хлебе сиденья —
Будь уверен во мне! Чтоб до цели дойти,
на себя дам ковать я подковы.

И не будешь иных ты богов почитать, кроме тех,
кого сами мы славим?
Безграничного Воздуха ширь, Облака и Язык —
вот священная троица!

И словечка другим я теперь не скажу, не признаю,
на улице встретив.
Им молиться не буду, вина не пролью,
фимиама ни крошки не кину.

Говори же скорее, что надо от нас! Не робей,
не получит отказа
Тот, кто нас почитает и молится нам и мыслителем
сделаться хочет.

О почтенные женщины! Надо от вас мне немногое,
чуточку, крошку!
Стадий на десять всех, кто в Элладе живет,
превзойти я хочу в разговоре.

Мы исполнить согласны желанье твое. С этих пор
на собраньях народных
Чаще всех ты сумеешь решенья свои проводить,
побеждая речами.

Я решений больших проводить не хочу, и совсем мне
не этого надо.
Я закон обвернуть вокруг пальца хочу, обмануть
одолживших мне деньги.

Исполненья дождешься стремлений своих. Старичок,
ты немногого просишь.
Передай же себя, ничего не страшась, нашим верным,
испытанным слугам.

Так и сделаю. Вам доверяюсь во всем. Не охота,
нужда меня гонит;
Жеребцы вороные, кобылы с клеймом и женитьба
меня разорили.
Как хотите, со мной поступайте теперь:
Я согласен на все,
Вам вверяю я тело и душу свою.
Колотите, дерите, держите без сна,
Рвите заживо, трите, морите меня!
Мне бы только словчить и долгов не платить,
А потом пусть народ называет меня
Негодяем, нахалом, шутом, наглецом,
Шарлатаном, буяном, судейским крючком,
Надувалой, громилой, бузилой, шпиком,
Срамником, скопидомом, сутягой, лгуном,
Забиякой, задирой, бахвалом, клещом,
Подлипалой, прожженным, паршой, подлецом,
Приживалой, плутом!
Пусть прохожие так окликают меня,
Как хотят, так пускай и поносят меня,
Пусть меня, если надо, Деметрой клянусь,
Изотрут в колбасу
И на ужин дадут мудролюбцам!

Что решил, решил он крепко,
Не робея, пламенея.
Твердо знай:
Нашу науку осилив, до неба прославлен
Меж людей ты будешь.

Что ж делать мне?

Со мной проводи свои дни!
Завиднейшей жизнью
Жить начнешь отныне.

Будет успех?
Счастье, удачу увижу?

Будут теперь тесниться у двери твоей
Пришельцев толпы,
Мудрость твою вопрошая, дружбы с тобой ожидая,
В путаных тяжбах своих, в делах опасных
Лишь от тебя добиваясь помощь добыть и совет.

Так начни ж как обычно: возьми старика
в предварительное обученье,
Испытай его разум, сноровку узнай, остроумие,
память изведай!

Начнем же! Опиши мне самого себя,
Чтоб, нрав твой изучивши, мог надежнее
Уловками поближе приступить к тебе.

Ты на меня готовишь приступ! Зевс-отец!

Ничуть! Порасспросить тебя мне хочется.
Ты памятлив, скажи?

С двойною памятью,
Когда должны мне, помню замечательно,
А должен я – разиня, забываю вмиг.

Есть у тебя наклонность к красноречию?

К двуречию скорей, чем к красноречию.

Как станешь ты учиться?

Ничего, сойдет!

Теперь вопрос из области возвышенной
Тебе поставлю. На лету хватай его!

Хватать? Как пса, ты хочешь натаскать меня!

Тяжелый случай! Глуп он и невежествен.
Боюсь, старик, понадобятся розги нам!
Чем на побои ты ответишь?

Дамся бить.
Немного жду, друзей зову в свидетели,
Еще немного – в суд тащу обидчика.

Снимай накидку!

Разве провинился я?

Нет. Голыми заведено входить сюда.

Но я же не для обыска в твой дом иду.

Снимай! Болтать довольно!

Мне одно скажи:
Когда прилежен и усерден буду я,
Кому я уподоблюсь из учащихся?

На Херефонта будешь ты во всем похож.

Беда, беда мне! Полутрупом сделаюсь!

Не смей болтать! За мной иди и слушайся!
Сюда скорее!

В руки мне вложи сперва
Медовую коврижку. Замираю я.
Мой бог! В пещеру я схожу Трофония.

Входи, входи! Чего у двери ежишься?

Так иди же на радость! Есть воля в тебе
И отважная мысль.
Будет пускай удача с ним!
Он, не глядя на старость,
Не побоясь плеши своей, тяжелый груз новых наук
Вздумал вместить в череп седой,
Хочет постигнуть мудрость.
Зрители, хочу говорить с вами откровенно я,
Искренне. Свидетелем мне – мой кормилец Дионис!
Так же как к победе, стремлюсь к славе и к удаче я,
Так же вас считаю, друзья, за людей понятливых
И игру вот эту мою лучшей среди всех других.
Вам уж я однажды ее предложил. Трудней всего
Мне она досталась, и что ж? Пред толпою грубою
Незаслуженный потерпел я провал. Виной тому
Вы, толковые, знатоки! Ради вас старался я!
Все ж предать я вас не хочу, люди с пониманием.
Ведь и прежде много похвал, зрители разумные,
«Добрый» мой и «ветреный брат» слышали из ваших уст.
Был тогда как девушка я, не пристало мне рожать,
И пришлось подкинуть дитя, увидать в чужих руках.
Вы его вскормили тогда бережно и ласково.
С этих пор надежда на вас выросла в груди моей.
Как Электра, мчится сейчас к вам моя комедия,
Ждет и ищет: зрителей тех нет ли здесь, понятливых?
Вмиг узнает – только б найти – брата кудри милые.
Как пристойны нравы ее, сами поглядите вы:
Твердой кожи плотный кусок не подвешен спереди,
Сверху – красный, толстый, большой,
детям на посмешище.
Шуток здесь над лысыми нет, плясок нету кордака,
Здесь старик, стихи бормоча, палкой собеседника
Не колотит, чтоб прикрыть соль острот подмоченных.
Не кричат здесь: «Горе, беда!» – с факелом не бегают.
Верит в силу песен своих и в себя комедия.
Вот и я, хоть славен везде, длинных не рощу волос.
За новинку выдав старье, надувать не стану вас.
Только с новым вымыслом к вам прихожу я каждый год.
Был когда-то грозен Клеон: я по брюху бил его, —
Но когда упал он ничком, я не тронул павшего.
Эти ж, только раз сплоховать стоило Гиперболу,
Затолкали насмерть плута, да в придачу мать его.
Первым Евполид забежал, «Мариканта» вывел он,
Подлый, подло он обокрал наших славных «Всадников»,
Пьяную старуху приплел, вот и все, для кордака.
А старуху Фриних давно на съедение рыбам дал.
Тут к нему Гермипп подскочил, облевал Гипербола.
Подбежали прочие все, чтоб лягнуть Гипербола.
В мутных водах ловят они, словом говоря моим;
Тот, кто любит шуточки их, на мои не смотрит пусть!
Если ж я и речи мои вам теперь понравятся,
Прослывете вы навсегда судьями разумными.