Даниил Марейчев - ПЯТЫЙ СЕКТОР. Свинцовая стена

Я открыл глаза, когда почувствовал, что что – то теплое, помимо моей собственной крови брызжет мне в лицо. От крови все потемнело в глазах, я лишь увидел, как спиной ко мне стоит какой – то бродяга в плаще и поливает убегающего мутанта свинцом из винтореза. Неизвестный бродяга кинулся вслед за ракшасом. Битва закончена, я жив.

– Что это нахрен было?! – Срываясь на визг заорал Демьян, когда Сектор с Алексом поднимали меня на ноги.

Выкинув бесполезную рукоятку в сторону, и вытершись о протянутую Черчиллем тряпицу, я сказал:

– Самому бы хотелось узнать.

– Мужик, ты с ракшасом только что поножовщину устроил! – Не успокаивался мой на половину татарский коллега.

– Демьян, заткнись и сними с трупа ствол, – я посмотрел на единственное лежавшее тело Кубинца, – займи оборону, дай в себя прийти.

Демьян поправил свое камуфлированное кепи, резко подскочил к трупу, взял Абакан, оставленный от бывшего карателя, дослал патрон, и присев на колено, начал целиться в кусты. Воцарилась тишина, которую нарушал лишь я своим сбивчивым дыханием.

Тишина. Стоп, а почему не стреляет Горбун, неужели этот бродяга, который спас нас от мутанта, завалил Горбуна с его шавкой? Что – то тут не чисто. Я, наконец – то нормально смог стоять. И теперь, как и все, стоял около старой елки, и смотрел в сторону кустов, ждал, кто появиться, ракшас, который стопроцентно положит нас всех, или бродяга, который объяснит, что тут на хрен происходит.

Или же положит нас всех к праотцам.

Путник, который спас нас от мутанта видимо тоже наблюдал за всей этой картиной, может быть, он так же знает, что случилось с Горбуном. Если конечно он их сам не завалил. Странно черт его дери.

Я отдышался, и тихонько взял из рук Демьяна автомат. Мой коллега ловко оказался за моей спиной, и теперь, как и остальные безоружные ждал своей участи. Через коллиматорный прицел я смотрел в кусты, пытаясь хоть на секунду раньше опередить ракшаса. Когда до меня, наконец, дошло, что я смотрю через прицел, который напрямую работает от электричества, я посмотрел на свой наладонник. Он работал, в штатном режиме, показывал нас, в нескольких метрах от Шокера, электрической аномалии, и два биологических объекта, один за нашими спинами, другой впереди. Почему включился КПК в мертвой зоне? Странно все это, но пока есть супчик поинтереснее. Наконец налюбовавшись дисплеем своего девайся, я вновь посмотрел в прицел. И сразу же наткнулся на дуло «Винтаря».

Высокий худощавый путник, одетый то ли в кожаный плащ, то ли в пальто с капюшоном. Со странным, но судя по всему удобным разгрузочным жилетом, под которым угадывались контуры сочлененного графитового бронежилета, с лёгкой и прочной титановой веревкой, которая была опоясана от плеча, через тело до бедра, медленно, не сводя с меня прицела, шел к нам на встречу.

– Здоровячек, пушку то спрячь, я ж вас только что спас. – Проговорил незнакомец спокойным голосом.

Ага, разгрузочный жилет Кубы, стандартный жилет для бойцов враждующей с нами группировки. Ясненько.

– За спасение спасибо, а вот пушку не уберу, сам, поди, знаешь, – я поправил Абакан, – при нынешней политической ситуации, стволы убирать, когда в тебя целятся, не хорошая примета.

– Ракшас скрылся, быть может в два ствола безопасней будет? – И с этими словами незнакомец опустил ствол.

– Что с Горбуном?

– Поди, сам посмотри, интересно будет.

– А не обманываешь?

– Боже упаси.

Я опустил свое оружие. Этот крендель не из Кубы, матерый бродяга, одиночка. Больно разношерстная у него экипировка. Пока я осматривал нашего спасителя, незнакомец приблизился и протянул руку.

– Дюшес. – Коротко и сухо констатировал призрак из прошлого.

Алекс и Демьян заметно напряглись, я застыл в нерешительности. Какова вероятность? Может ли быть что мой брат жив, здоров, и только что спас меня от смерти? Единственно верное решение пришло само собой. Я рывком сдернул с него капюшон, и узнал своего старого друга.

Мой брат стоял в полном недоумении, особенно тогда, когда я крепко его обнял, и, положив ему руки на плечи, которые просто утопали в моих медвежьих, лапах произнес:

– Ну а я Жнец.

Дюшес изменился в лице. По нему было видно, что в голове у него происходила серьезная мыслительная деятельность. Господи, неужели и он потерял память.

– Этого… не может быть. Я видел, как ты погиб! Как ты погиб спасая меня! Тогда на Всполье!

Пух! Мою память как будто долго держали запертой в неведении, и резко открыли ей дверь. Вспомнились лабиринты катакомб, взрывы, завал, крот. Все это пронеслось на такой скорости, что было трудно уцепиться за какую-либо мысль. Вот, я бегу вместе с Дюшесом по длинному коридору, он прихрамывает, я поддерживаю его под руку, оборачиваюсь назад, смотрю в огонь, который поднимается как будто из глубин преисподней, освещая нам дорогу, смотрю прямо, вижу вентиляционную шахту, недолго думая кидаю туда своего напарника, а меня самого заживо погребает бетонный свод потолка. И единственное что я слышу перед отключением сознания, это протяжный крик моего брата.

– Жнеееееец!

– Жнец! Очнись, твою мать! Жнец!

Открыв глаза, я вижу перед собой лицо Алекса, потом ощутимые хлопки по щекам и отрезвляющий сознание запах нашатыря.

Я отшатнулся, резко придя в себя, рядом на колено опустился Ал, помог подняться. Ужасно болела голова. Я начал искать глазами Дюшеса, который уже деловито разжег маленький костерок, из углей, оставленных нашей схваткой с ракшасом. Алекс посадил меня около костра, сел рядом, Дюшес сел напротив. Остальные тоже стали подтягиваться, Демьян на ходу уже разливал по пластиковым стаканчикам живительную водочку. Глядя на лежавшего на боку Черчилля, который нарезал колбасу на бутерброды и вскрывал тушенку, я посмотрел на Алекса, который, в отличие от нашего Кима, взял на себя руководство группы. И сказал:

– Спасибо Ал.

Тот лишь отмахнулся, и подбросил сухого хвороста в огонь.

– Думаю обменяться последними новостями? – спросил я Дюшеса, глядя в огонь.

Дюшес посмотрел на меня и хмыкнул, потом он сообщил вкратце, что все уже узнал от моих коллег по оружию. А дальше начал рассказ о том, как он тогда выжил, вернулся на большую землю, но прежняя жизнь, от которой он когда то вместе со мной сбежал в Зону, снова стала ему не выносима, и что он вернулся в Зону и стал вольным агентом КУбы. Не имея никакого отношения с этой группировкой, он продавал им по выгодной цене артефакты, и поставлял нужную информацию о перемещениях «выслеживаемых» групп путников. На вопрос о том, как он оказался здесь, он ответил, что его заинтересовала группа Горбуна, которая перестала выходить на связь несколько часов назад. Он был недалеко и решил проверить.