Ольга Каменская - Эклектика

Я сразу встретила Зинаиду Федоровну. Местный фармаколог, заведующая аптекой на территории штаба ИК.

– Ольга Александровна, здравствуй еще раз.

Очень пожилая женщина под восемьдесят, маленькая, милая и, слишком добрая. Зная ее полгода, из которых, два месяца приходилось тесно контактировать из-за наркотиков, понимала, что это редкий человек. За все пятьдесят лет службы в колонии, она ни разу не ожесточилась, ни на ту, либо другую сторону существующих в ИК. Это сейчас о заключенных и аттестованных сотрудниках. В данном случае, неизвестно кто опаснее. Пользуясь, своим высоким положением и званием, многие сотрудники могли себе позволить по отношению к младшему составу, той же девочке-охраннику, очень жестокие поступки.

– Рада Вас встретить. Вы уже домой?

– Нет. Нет. Там братия прислала гуманитарку, два мешка. Надо сейчас все распределить. Списков нет. Может, зайдете? Чай вместе выпьем? Поможете мне.

– Зайду, обязательно. Только уже не сегодня. У меня тут еще дела, потом в Москву. Завтра зайду часов в двенадцать.

– О, хорошо! Я тогда вам что-нибудь вкусное приготовлю. – Зинаида Федоровна погладила меня по руке и вышла на улицу.

Я улыбнулась. Помню, как эта женщина впервые увидела меня, и решила, что мне пора поправиться. Как бабушки обычно заботятся о своих внучках, так и она взяла надо мной шефство. Вначале, постоянно привозила мне всякие соленья и варенья, пока я не сказала, что дома еще не открытые ее банки стоят. Тогда она по случаю, начала меня у себя угощать всякими пирожными и пирожками, слава небу, что мне не каждый день приходилось к ней ходить в аптеку.

Аптека, сказано было громко. Отдельно стоящее маленькое здания в две комнаты. Одна отдана под склад. Чаще лекарства выписываются из Управления Юстиции, и приходят в запечатанных коробках. Реже, но также регулярно, поступает в обычных войлочных мешках, запакованные в салафановые пакеты, разнообразие препаратов, как новогодние подарки, гуманитарная помощь от воров в законе, наслаждающихся свободой. Заботятся о тех, кто в городе запретов.

Однажды в гуманитарке, попалась, пара упаковок противозачаточных гормонов для женщин, так медицинские сестры спихнули это одному глупому осужденному качку, как гормоны для поддержания тонуса. Он был доволен, а я все думала, как на мужчин этот препарат может действовать? Неужели без состояния токсикоза?

– Ольга Александровна, пришли, хорошо! А то мы не знаем, в камеру вести, или оставить пока в кабинете.

Сергей Сергеевич, следователь. Натолкнулся на меня, когда я поднималась по лестнице на второй этаж.

– Добрый день! Так вы ведете это дело?

– Да. Она иностранка.

– А вы, как бы, владеете другими языками?! – вот сейчас было для меня точно удивительно. Сергей Сергеевич и другие языки?

Он засмеялся.

– Да, бог с вами! Я кроме русского не знаю никакой, школьная программа давно забыта. Девушка неплохо общается на русском, но ведет себя как ребенок.

– Давайте сюда «Дело». В каком она кабинете? За что хоть она тут?

Я взяла, переданную мне папку.

– Мы не смели ее сразу закрыть, перевели сегодня с Москвы. Разбойное нападение и нанесение вреда человеку. Психиатр дал заключение, что здоровая, адекватная и нет признаков психических расстройств. Может, состояние аффекта, сейчас причину поступка сложно сказать. Адвоката не предоставила. Показания отказалась давать.

– Вред человеку у нас каждый, ежедневно наносит любому, и они спокойно все живут. Гражданку другой страны арестовали. За то, что наши, российские, вытворяют, причем безнаказанно.

– Швеции. Она из Швеции.

– Куда идти? Где она?

– В двадцать шестом.

Собственно, тут нечему было удивляться. Это был кабинет, который отдавали мне для работы. Я не так часто проводила в нем время, иногда приходилось спускаться в помещения дознавателей, но это видимо был случай особенный.

С одной стороны, хорошо, что предстоящее знакомство будет в двадцать шестом, там все мои инструменты для тестирования, если они будут необходимы.

Остановившись у кабинета, я вначале открыла «дело» моей пациентки. Значит статья 162 УК? Что такое могла сделать, эта Рута Берг, что сразу такую статью? Настолько опасный преступник?

Мое следующее удивление, ни одного сержанта рядом с кабинетом, охранника близко не видно. Ключ торчал снаружи. Я дернула дверь. Заперта. Повернула ключ. Открыла дверь. Вошла в тот момент, когда настольная лампа дневного освещения, полетела в дверь, которую я только что закрыла за собой. Пролетев мимо меня, разбиваясь, падая на пол, рассыпая осколки.

Следующим этапом на полу оказались все бумаги, они же тесты и наблюдения, моих безалаберных ошибок не убрать ранее в ящики металлического сейфового шкафа, а оставлены на нем сверху.

Женщина меня будто не замечала. Я стояла, не могла двинуться с места. Моя реакция самосохранения была всегда на нуле, как маленькая Кира сказала, что не могу защитить себя. Вместо открытия чувства обезопасить себя, на меня будет ехать поезд, я не сдвинусь с места. Этот ступор и сейчас меня подводил. Я ощущала, как струя крови течет по щеке, от осколка порезавший висок. Крепко держала папку с делом этой мадемуазель, либо мадам. В той самой серой футболке, черных штанах и черном жилете, будто это не было вчера, или продолжение вчерашнего миража перенеслось на сегодняшний день.

Рута огляделась, скинуть на пол уже нечего. Все это, она сделала, молча, без ругани и иностранного «Фак ю».

Подошла ближе ко мне и ударила кулаком по дверке вещевого шкафа. Дверка ДСП на моих глазах лопнула, образовав приличную трещину посередине. Только тогда девушка обратила на меня внимание.

Что сподвигло девушку, сделать то, следующее. Рут пальцем провела по струйке крови, испачкавшую мне щеку и падающую на черный ворот моего пальто. Затем провела этим пальцем по моим губам, окрашивая их красным, и видя, что я не двигаюсь, поцеловала в губы.

Я очнулась от неожиданности, сразу оказалась освобождена от ступора, и отшатнулась от нее.

Девушка отошла. Прошла к окну, где-то секунд пять стояла спиной, затем развернулась ко мне, и как ни в чем не бывало, сказала:

– Ты, что тут делаешь? Меня искала?

Я пыталась вспомнить, есть ли в этом кабинете камеры и жучки. Даже если бы они были, то навряд ли меня об этом оповестили. А пока я осознавала, что все что сейчас произошло не в мою пользу, и компромат продолжает иметь место. Рут провоцирует специально, или по незнанию местных правил Российского Законодательства МинЮста?

Подошла к столу, достав тетрадку для моих заметок, я написала на чистом листе девушке ответ.

«Больше так не делай. Иначе я не смогу помочь!»

– Это уже интересно?! – Рут села напротив меня. – Ты следователь?