Елена Гремина - Пьесы и тексты. Том 2

НАТАША. Знаешь, Ольга Даниловна… Я сейчас вот что вспомнила. Когда Прохорова тридцать лет назад уходила… И уж на пороге она стояла… Вернулась и в щечку меня поцеловала! Вот оно как было. Дай, говорит, я тебя напоследок хоть в щечку поцелую.

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА ( тяжело опустилась на стул ). …мозги замочить в холодной воде. Потом очистить от пленок. Жарить до образования золотистой корочки… Начну, благословясь.

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. Дай сюда! Дай, паршивка!

( Барабанит в дверку гардероба .) Отопри! Лучше сейчас отопри! Ну, Лизка, доведешь до греха! Смотри, мое сердце никудышное – зайдется да остановится! Привалюсь к дверке да застыну навек. ( Плачет .) Ты уж и сама, Лиза, помрешь – столько времени пройдет. Одни только косточки от тебя и останутся. Да косица.

Лиз! Дай по-хорошему! Ты молодая, тебе – жить. Не выводи меня, Лиза. Мне самой от себя страшно делается! Когда, Лиза, человек сам себя боится… Ты мала, ты еще этого не знаешь.

ЛИЗКА ( высунулась в дверку ). Знаю.

Нате, подавитесь!

НАТАША ( вскрикивает ). Ай! ( Закрывает лицо руками .)

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА Что?

НАТАША. Кукла.

ЛИЗКА. Мизинчиковая. Резиновая. А что ей сделается?

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. Сварила?

НАТАША. Сварила.

ЛИЗКА. Сварила!

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. На. Не балуй.

НАТАША. Я, Ольга Даниловна, есть не стану. Что-то мне, Ольга Даниловна, нехорошо. Заболела я, наверное. Мне бы, Ольга Даниловна, помереть.

ЛИЗКА. Помереть трудно. Очень хотеть надо.

НАТАША. Я очень хочу. Честное слово!

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. Хотеть мало. Удача нужна.

НАТАША. Я вот, между прочим, сильно обижена. Не заслужила я такого. Уж такого плохого я ничего не сделала. Что другие делают. Кто ж так наказывать велел? Разве я виновата, что всю свою жизнь я глазами большего хотела, чем…

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. …чем желудок сварить мог?

А как нас с тобой, Наташка, землица кушает? Ам! – и нет. Вот уж у кого глаз завидущий! Ты, Лизка, не слушай бабку глупую, тебе – жить. Жизнь, Лизка, – дело кровавое. Мясорубка, прости Господи! Иной раз ночью проснешься, так и слышишь: шур-шур, шур-шур. Прямо страшно делается. Да все так тихо, все невидимо, неслышимо, прямо – шито-крыто. А утром – на тебе: и листочки клейкие, и птички щебечут, котики по траве гуляют. А ночью: шур-шур, шур-шур. Не нам, Наташка, осуждать! Не нами эта молотилка заведена, не нам эту давилку и кончать.

За вечный порядок выпить хочу. Не разделяешь – не пей!

НАТАША. Ты, Ольга Даниловна, как будто у меня здесь в аквариуме. Рыбина красноперая.

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. Вот когда мы Крым брали, я все думала: ну почему ж оно – черное? Оно красное. Ей-богу, красное!.. Хлеба нет. Заесть нечем. Лизка, девка глупая, говорила ведь – сбегай, прикупи. Обещалась. Да обманула.

ЛИЗКА. Не обманывала я. Забыла.

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. Обманула, обманула.

ЛИЗКА. Не обманывала я. Я все думала: вот побегу, вот побегу. А потом куколку варить стала.

ОЛЬГА ДАНИЛОВНА. Хлеба нет – жаль. ( Выпивает, стонет .) Ой! По крови пошло, по всем заулочкам. Сейчас до сердца дойдет. Бац! – и нет старушки. ( Ждет .) Нет, приняло. Не отказалось. Потеплела я вся, помягчала.

НАТАША. Ты бы спела, Лизонька. А то скучно.

ЛИЗКА. Я бы спела. Да что?

НАТАША. Да хоть что. Какая разница?

( Открывает один глаз .) Лизка! За огнем следи!.. Мы сейчас, скоро вернемся.

ЛИЗКА ( шепчет ). Хлеба им не купила. Забыла! Вовсе не обманывала я.

ПАВЛА.

ШУРА.

ВАСЬКА.

ПАВЛА. Говорит Москва! Московское время – двадцать три часа, то есть по-русски: одиннадцать, двенадцатый пошел. Как была молода, слыхала я песню «Катюшу», с тех пор не сплю, не ем, еще раз услышать обожаю. Отыщите ее в ваших шкапах и заведите ее для меня. Выполняем! ( Расплакалась .) А вдруг она не придет?

ВАСЬКА. Как это – не придет?

ПАВЛА. А передумает, вот как.

ВАСЬКА. Хоть бы не пришла.

ПАВЛА. Обещалась. Жди, говорит, Павла, как одиннадцать трахать начнет – я на твоем пороге.

ВАСЬКА. Одиннадцать не трахает, из ума выжила. В двенадцать трахают. С песнею. А про одиннадцать – только словами.

ПАВЛА. А ее нет. Хоть бы не пришла.

ШУРА ( кричит ). Яблоки! В рубель сорок!

ПАВЛА ( радостно ). А я за счетчик заплатила!

ШУРА. Вот глупая! Зачем это – за счетчик платить? Баловство это!

ПАВЛА. А как же?

ШУРА. Хватит. Отплатились. Пускай теперь другие платят!

ПАВЛА. Соседям платить пришлось бы. Они обо мне плохо подумают.

ШУРА. К людям зубами стоять надо! Я когда в трамвае ему, народ в углу от меня хоронится – считай, поработала старушка локтями. А кто с книжкой – так прямо по очкам. Невзначай, конечно, извинившись, – не дикари же мы!