Вита Монтгомери - MONTGOMERY TALES. 18+

Кира слушала мягкий голос своего подзащитного и у нее начинала кружиться голова, как будто его слова и звук голоса погружали ее в зачарованный сон.

– Кто ты? – произнесла она, наконец, и услышала свой собственный голос, будто издалека, словно это ей прокричали вопрос «кто-ты?» с другого берега широкой и быстрой реки.

Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо, – так написал обо мне Гёте. Красиво, но не совсем верно. Не сказал бы, что я хочу зла: мои желания нельзя оценивать по людским меркам – зло, добро… Да и благо я совершаю не вечно, а только если моя воля случайно совпадает с тем, что люди могут оценить как благо. – Дьявол посмотрел Кире в глаза и вздохнул: – Да, ты же пока не помнишь, а значит, не видишь. Дай мне руку.

Кира протянула руку своему подзащитному. Нет, она не совсем потеряла чувство реальности, просто в такой ситуации бояться было уже нечего: все равно они были один на один в маленькой комнате, так что ничего не изменится, если он возьмет ее руку по ее добровольному согласию – так, без конфликта, даже спокойнее.

Он накрыл руку Киры своей ладонью, и девушка в один миг покинула реальность – эту комнату, угрюмое здание следственного изолятора, город, планету и само время. За одну секунду Кира вспомнила всё: и фигурку Короля с его Принцессой, которой Кира воображала в детстве саму себя, и их путешествие с Королем в прошлое и грядущее, и договор, который она с ним подписала… Король снял с нее заклятие беспамятства, теперь она знала всё – и про него, и про себя. Они снова, как много лет назад оказались в междумирье – она и Король Ада. Он по-прежнему сохранил облик Вадима, ее подзащитного, но только для того, чтобы не создавать лишних сложностей с привыканием к новым лицам, но в остальном он преобразился – его осанка стала величественной, как у могущественного короля, он стал даже выше ростом. Но главное было не это: от него исходило сияние его невероятной мощи: так грозовая туча становится куда более страшной и угрожающей, когда при ее появлении налетает шквальный ветер, всё небо темнеет, а из нее самой вырываются первые стрелы ослепительных молний. Но Король Ада был не только угрожающе страшным, как сила, которую ничто не может превозмочь, он еще был ослепительно красивым – и правильные черты лица, подчеркнутые гордым и властным выражением, такой силы, на которую неспособны обычные люди, и по-королевски величественная осанка, и мудрый, спокойный, но в то же время непреклонный и неумолимый взгляд черных глаз…

Кира стояла перед ним зачарованной маленькой девочкой. Ей одновременно было очень хорошо, словно ее взяли на самый желанный праздник в ее жизни, и очень страшно, как страшно бывает смотреть с высокого-высокого обрыва в открытую бездну, стоя на самом краю. Ей казалось, что малейшее дуновение ветра может подхватить ее и навсегда унести из привычного мира в пугающую неизвестность.

Вельзевул увидел восторг и страх в глазах девушки и протянул ей руку:

– Не бойся, никакой ветер не унесет тебя от меня, разве ты сама захочешь меня покинуть. Пойдем. Они шли по пустому пространству к сияющим багровым вершинам далеко впереди.

– Почему здесь так пусто? – Спросила Кира.

– Потому что мы в нигде. Сейчас я покажу тебе свой мир.

В мгновение ока пейзаж вокруг изменился: горы с багровыми вершинами вдруг приблизились, и вот уже Кира и Король неслись по горячему воздуху между острых кроваво-красных пиков к главной вершине, возвышавшейся над миром Бога Тьмы. Подлетев ближе, Кира поняла, что это не гора, а невероятно огромных размеров замок, по сравнению с которым земные небоскребы показались бы игрушечными домиками. Замок был не только огромным, он еще и сиял всеми оттенками красного – от нежнейшего алого до глубокого рубинового, переливаясь и отражая лучи красного света, исходящие от гор, многочисленными идеально гладкими гранями, подобно гигантскому бриллианту.

– Какой великолепный дворец! – произнесла Кира в восхищении.

– Да, – сказал Король. – Но совсем не это я хотел бы тебе предложить. Ведь земля тоже прекрасна по-своему: зелень лесов, голубая гладь морской воды, хрустально-прозрачный горный воздух, влажный блеск рек и озер… На земле не так уж плохо, согласись. Но я знаю, что там тебе всегда было одиноко, там царят непонимание и скука, агрессия и зависть. И это неизбежно для земной жизни, потому что именно так происходит борьба за выживание в том прекрасном мире. А здесь нет этой борьбы. Здесь время остановлено, здесь никто не боится умереть, никто не рождается. Если выберешь этот мир, ты будешь свободна по-настоящему: от времени, от жадных и докучливых глаз людей, от самой смерти. А сейчас возвращайся: не покинувшим навсегда жизнь нельзя здесь долго оставаться. – Вельзевул взмахнул рукой, и наваждение закончилось: Кира сидела в комнате для свиданий бутырского следственного изолятора напротив своего подзащитного, который внимательно и с нежностью глядел ей в лицо. Она была ошеломлена тем, что узнала и поняла. Всю свою сознательную жизнь девушка чувствовала, что она особенная, что ее ждет необыкновенная, удивительная судьба, но чтобы настолько…

– Иди домой, – произнес Король. – Тебе нужно отдохнуть и подумать. Увидимся завтра.

И тут же в комнату зашли двое охранников сказать, что встреча закончена. Кира вышла из комнаты и на непослушных, нетвердых ногах побрела к выходу, проходя бесчисленные двери, которые перед ней отпирали и снова потом запирали охранники. Несмотря на то, что она шла к выходу, на волю, девушке казалось, что она спускается всё глубже и глубже в подземелье, и где-то там, глубоко-глубоко уже видно багровое мерцание и поднимается запах горящей серы… и больше никогда-никогда не увидеть ей солнца и голубого неба.

Кира приехала в свой офис, зашла к начальству и отчиталась о проделанной работе. Она сухо изложила факты, указала на неясные моменты в деле, сказала, что информации недостаточно, нужно опросить свидетелей защиты… В общем, она изо всех сил делала вид, что погружена в работу, что работы еще много и так далее. Максимов не преминул поторопить молодого адвоката и тоже сыграл обычную роль строгого старшего адвоката конторы. Кира смотрела на происходящее, будто откуда-то сверху и сбоку, словно все это происходило не с ней, а с персонажем компьютерной игры, которым она управляла. Она ходила, разговаривала, спорила, возражала, а сама чувствовала себя марионеткой, послушной куклой в собственных руках. Впрочем, для нее это было с детства знакомое чувство, так что с текущими делами она справлялась достаточно хорошо. Придя вечером домой, она без сил повалилась в кровать и заснула глубоким сном без сновидений.