Валентин Азерников - Пьесы, ставшие фильмами

Виктор выходит.

Он, кстати, совсем не похож на всех этих… Вполне интеллигентного вида. (Замечает, что его нет.) О господи, я, кажется, с ума схожу… (Зло, обращаясь наверх.) А ты лежишь, здоровый бугай!.. Нет, чтоб самому пробки починить!.. Мужик, называется, в доме.

В открытую дверь входит Жанна.

(Не замечает ее.) Все я сама должна делать, все сама. И еще заискивать перед всякими проходимцами! Что есть вы, что нет – один черт. Ухаживай только за вами!

Жанна (удивленно). С кем это ты?

Mapи. Ой, ты?.. Напугала.

Жанна. С кем ты говоришь?

Мари. С ним, с кем.

Жанна. С кем – с ним?

Мари. С Мишелем, с кем же еще. Лежит, сукин сын, горло у него, видите ли, болит. А я тут от страха должна умирать и комедии ломать.

Жанна. Ладно, слушай, кончай свой театр. Разыгралась. Эдак и я поверю в твоего Мишеля. И имя какое-то дурацкое придумала.

Mapи. А что ж у меня, по-твоему, мужа больше быть не может? Вам можно, а мне нельзя? Я, по-твоему, совсем уже конченая, да? А вот ему, между прочим (кивает на дверь), в голову не пришло, что этого не может быть.

Жанна. Мари, прошу тебя, хватит об этом. Не фиксируй эту ситуацию, тебе это вредно. (Оглядывается.) Ты не видела мою сумку? Я где-то тут оставила. (Ищет.)

Мы ж договорились – никаких больше браков. Тебе мало того, что было? (Смотрит по сторонам.) Куда я ее дела?

Mapи. Да ладно, ладно, помню: никаких романов, никаких замужеств. Максимум легкий флирт, минимум легкий транквилизатор.

Жанна. Я о тебе же забочусь.

Mapи. Другие подруги заботятся, подыскивая мужей, а ты их разгоняешь. Сама же придумала все это с Мишелем, а теперь…

Жанна. А, кстати, почему – Мишель? Где ты его откопала?

Мари. В детстве. У нас сосед был – Мишель все его звали. Хотя он Миша был. Высокий, длинные волосы, водолазка, магнитофон на подоконнике и «Битлы» на весь двор. (Напевает песню «Мишель».) Я по нему сохла, а он меня в упор не видел. Естественно: я же еще в школе училась, а он уже в институте. Мишель, Мишель… Я столько лет его не вспоминала. И если б не ты, никогда бы и не вспомнила.

Жанна. И хорошо бы сделала.

Мари. А вот тут… (Показывает на губу.) У него была родинка. Она меня просто с ума сводила. Как сейчас говорят, я просто тащилась от нее.

Жанна. Куда тащилась?

Мари. А, тебе объяснять… Ты глуха к новациям языка.

Жанна. И слава богу. (Смотрит под креслом.) А, вот она. (Поднимает сумку с пола.) Ладно, я пошла. Потащилась.

Мари. А чего тебе спешить? Ты ж в отпуске, рано вставать не надо.

Жанна. Я же сказала, меня муж ждет, и не вымышленный. (Усмехнувшись.) Правда, тоже больной.

Mapи (мечтательно). Может, если б я решилась тогда с ним заговорить… Мы же столько раз встречались на лестнице… Представляешь, что могло бы быть, заговори я с ним тогда?..

Жанна. Сказать что? Он лежал бы сейчас больной, после операции, ты бы терла на терке овощи и фрукты и отцеживала бы сок через марлю, и поила бы его с ложечки, и носила бы за ним судно. А потом звонила бы его мать и говорила, что ты плохо за ним ухаживаешь. Продолжать или хватит?

Mapи (помолчав). Пожалуй, хватит.

Вспыхивает свет.

Ну вот, наконец.

Жанна. Так что хорошо, что хоть раз не сбылись твои дурацкие фантазии.

На крыльце слышны шаги. Входит Виктор, вытирая тряпкой руки.

Виктор. Надо менять все здесь. (Смотрит на стену: выключатель закрыт бумажкой с кривой надписью «Не включать».) А это еще что?

Mapи. Тут с люстрой что-то. Не знаю что, это еще до меня. (Жанне.) Что у них тут случилось? (Виктору.) Это дача ее друзей.

Жанна. Не помню. Они уж год как уехали.

Виктор. Ну, хорошо, начнем тогда по порядку. Где та розетка, в которую вы включили камин?

Mapи. Наверху.

Виктор. Я могу ее посмотреть?

Mapи. Да, конечно. (Спохватившись.) Нет-нет, что вы, там муж, он после операции.

Виктор. Да? Но там никого нет.

Mapи. Как нет?

Виктор. Так. Я, когда на лестнице стоял… Там было открыто окно – в спальне. И никого не было.

Mapи (растерянно). А куда же он делся?.. (Жанне.) Он что же – ушел? Может, он на выставку поехал? (Виктору.) Он художник, у них выставка, он там свою картину выставил. «Весна» называется. (Жанне.) Помнишь «Весну»? (Виктору.) Представляете, каково ему? Он здесь, она там. Вот, наверное, и решил, пользуясь темнотой и тем, что я занята… Ему уже разрешили ходить, вот только голос еще…

Виктор. Но разве выставки вечером открыты?

Mapи. Выставки? Да. То есть, нет. Сама выставка, конечно, закрыта, но у них вечером обсуждение. На секции.

Виктор. Он же не может говорить.

Mapи. А зачем ему говорить? Ему слушать надо. Что другие о нем скажут. Ладно, с ним я потом разберусь. Сколько я вам должна?

Виктор. Пока ничего. Я еще не закончил. У вас здесь все менять надо – и щиток, и проводку, и розетки.

Mapи. Да? Значит, вы еще придете?

Виктор. Завтра часов в пять вы будете?

Mapи. Да, я буду ждать вас. К сожалению, мужа в это время не будет, он к врачу должен.

Виктор. До завтра. (Уходит.)

Обе некоторое время смотрят ему вслед.

Жанна. Завтра что – вторник? Я не смогу в пять, я Сергея к врачу веду.

Mapи. Ну и веди.

Жанна. Да? Даже так? Ты уже, значит, не боишься? Я тебе уже не нужна? Я, похоже, даже мешаю? Прекрасно. А может, еще один укольчик сделаем – успокоительный?

Mapи (не сразу). А в нем что-то есть, правда? Я даже не спросила, как его зовут.

Жанна. Монтер. Монтер Монтерыч. Тебе этого мало?

Mapи. Он на профессора похож. И речь у него интеллигентная.

Жанна. Мари, ты опять? Отдохни.

Mapи. Жанна, почему ты такая недобрая?

Жанна. Я как раз очень добрая. И люблю тебя. И говорю все это только потому что добрая. Ты заслуживаешь иной судьбы. Мало тебе было лошадника твоего? Мало картежника? Тебе теперь монтер понадобился.

Mapи. Почему понадобился? Никто мне не понадобился. Я просто сказала, что в нем что-то есть. Сказать нельзя?

Жанна. А то я не знаю тебя. Этот блеск в глазах, эти фантазии. Этот Мишель твой.

Mapи. Сама мне его навязала.

Жанна. На пятнадцать минут. А ты его в биографию потащила.

Наверху что-то хлопнуло, вроде как ставня.

Что это?

Mapи. Это он. Он зовет меня. Мишель. Он вернулся и хочет есть. Его в очередной раз обругали, и никто не купил его «Весну».