Егор Куликов - Забвение

Она выбрала из горы выпечки пирожки и завернула в пакет, закинув туда пару салфеток.

– Чайку налить?

– У меня там свой чайник. Спасибо, тётя Люба, – сказал я и помчался обратно.

– Если нужны будут продавцы, помни, что у тебя есть я! – крикнула она вслед.

Каждый божий день я ходил в ларёк. Уходил рано утром, возвращался ближе к ночи. Приходил уставший. Ел, мылся и ложился спать.

Видимо, не такую жизнь ожидала увидеть Катя, когда я забирал её из села. Видимо, и я не такую ей обещал.

Но было то, что было. Один ларёк, худо-бедно приносящий доход. Один сменщик.

– А что, если ты заболеешь? – спросила как-то Катя. – Что, если ты сляжешь на пару недель? Макс не сможет работать там сутками.

– Найму кого-нибудь ещё.

– А сейчас нельзя это сделать? Пойми меня правильно, Кирилл, но я тебя почти не вижу. Ты запрещаешь мне работать. Говоришь, что будешь сам обеспечивать семью, и, сказать по правде, у тебя это получается. Но зачем? Зачем мне такой муж, который уходит до рассвета, а возвращается к ночи? Зачем? – она отвернулась и зарылась в длинные чёрные волосы.

– Катя, ты же знаешь, что я тебя люблю.

– Знаю. Но таким образом мы будем любить друг друга на расстоянии, и ничего не изменится.

– Пойми, что сейчас я не могу позволить себе второго человека. Точка только начала приносить стабильный доход. Поработаю полгодика, и дальше всё должно завертеться как нельзя лучше. Потерпи. Надо просто перетерпеть.

Я обнял её, и Катя уткнулась мне в грудь. С наслаждением вдыхая аромат волос, я крепко сжал хрупкое тело и поцеловал в макушку.

– Давай я пойду на работу, – предложила она и снова щенячьими глазками взглянула на меня.

– Тебе отведена другая роль, – улыбнулся я. – Мы же говорили с тобой на эту тему.

– Я помню, – ответила она и опустила взгляд. – Но пока я ещё не беременна. Могу ведь я куда-то устроиться.

– Тебе это надо? Многие женщины только и мечтают о том, чтобы муж обеспечивал их, а они спокойно занимались хозяйством и детьми.

– Потом да. Но сейчас я больше чувствую себя твоей наложницей. Живу в четырех стенах. Вижу тебя два раза в день. Готовлю и потихоньку деградирую. Мне жалко этого времени.

Я тяжело вздохнул, сел рядом с ней и сказал:

– Если тебе так хочется, то можешь пойти.

– Спасибо! – взвизгнула она как маленькая девочка, которую отпустили гулять до темноты.

– Пойдёшь к Максу в сменщики? – тут же предложил я.

– Дурак! – улыбнулась она и ткнула крохотным кулачком в плечо.

– На самом деле я сегодня встретил тётю Любу. Помнишь, я тебе рассказывал о ней. Мы вместе у Николя работали. – Катя кивнула. – Короче говоря, просилась ко мне на работу.

– И?

– Не знаю. Во-первых, сейчас мне надо подкопить, чтобы открыть вторую точку, а во-вторых, когда мы работали вместе, она часто продавала налево. Не думаю, что она изменилась за это время.

– Ты так говоришь, словно твой Макс не продаёт налево.

Я посмотрел на Катю так, словно она знала намного больше моего.

– То есть?

– Все продают налево. Каждый крутится, как может. Я, конечно, не утверждаю, но уверена процентов на девяносто, что Макс тоже чем-то торгует своим.

– Нет, он хороший парень.

– Этого я тоже не отрицаю. Он может быть отличным парнем, но при этом может и приторговывать. Все люди такие, от этого никуда не деться.

– Я не такой. Я ни разу ничего не продал лишнего у Николя.

– Ты у меня исключение, – Катя приблизилась и одарила меня коротким поцелуем. – Глупенькое, но исключение.

– Тогда уж не глупенькое, а честное исключение.

– Пусть будет честное.

Дни завертелись, как снежинки за окном, – одинаковые и быстрые. Катя не могла устроиться на работу, а я по-прежнему ходил в ларёк. Правда, стал более подозрительно смотреть на Макса. Как-то показалось, что я поймал его, но нет… Выкрутился парнишка. И как браво выкрутился. Даже я поверил, что там всё так и было. Действительно, смышленый.

Несколько раз натыкался на тётю Любу, и она не забывала напомнить о том, что, дескать, готова хоть сейчас снять фартук, бросить эти треклятые пирожки и пойти торговать в ларёк. Но я отказывал. Точнее, не брал из-за ненадобности.

Привычная железная коробка перекочевала со мной и теперь. Я аккуратно складывал в нее деньги и не забывал хотя бы раз в два-три дня пересчитывать. Не потому что не доверял Кате. Просто мне нравилось их считать. Чувствовать плотную бумагу банкнот и представлять, что совсем скоро я потрачу их. Приобрету ещё один ларёк, найму персонал и буду дальше развиваться. Для меня это стало традицией. Я держал деньги, а сам, уносился далеко в будущее. Даже не считал их, а машинально перебирал пальцами купюры, шевелил губами и мечтал.

Через три дня Катя встретила меня шикарным ужином. Она всегда хорошо готовила, но тут превзошла все ожидания. Это были блюда, которые привели меня в восторг. На столе стоял борщ – красный, горячий и густой, как каша. В соседней кастрюле – домашние пельмени, а рядом, под бумажным полотенцем, покоились пирожки с зеленью. Я с наслаждением и некоторой долей удивления посмотрел на стол.

– Садись, покушай, – и Катя выдвинула стул, как в лучших ресторанах.

– Ты решила меня раскормить? Или что-то случилось?

– Сразу что-то случилось. Я, что, не могу накормить любимого мужчину.

– Можешь. Конечно, можешь. Просто это странно выглядит. То от тебя борща не допросишься, то ты вываливаешь всё самое любимое в один вечер. Я же теперь с кухни не выйду, а выползу. Или, точнее, выкачусь как колобок.

– Садись, а то остынет.

Я присел, и Катя тут же поставила передо мной тарелку с борщом, банку сметаны и чёрный, душистый хлеб. Я приступил к еде, а Катя, подперев голову тонкими руками, смотрела на меня.

После того как тарелка борща, горка пельменей и пара пирожков исчезли, она сказала:

– Ты прав. Что-то всё-таки случилось.

Я вздрогнул.

– Но ты не переживай. Случилось хорошее. Я себе работу нашла.

– Гмм… – с набитым ртом промычал я.

– Что?

– Я говорю, молодец. И где?

– А тут кроме этого городка есть ещё варианты? Здесь же. В Южном. Теперь я администратор в салоне красоты.

– Это секретарь что ли? – как-то слишком грубо и насмешливо спросил я. И тут же осекся, поняв промашку, но было поздно. Катя подметила мой тон.

– Ой, а то, что ты в ларьке торгуешь, это значит нормально!

– Ну, извини. Вырвалось как-то. Ты молодец. Все с чего-то начинают. Я тоже когда-то ночью фуры разгружал и попутно у Николя торговал. А теперь какой-никакой, а бизнесмен. Хотя иногда думаю, к черту этот бизнес. Тебя не вижу, дома не бываю, работаю днями и ночами, а кому это надо. Чёрт его знает.

– Думаю, полгодика нам должно хватить, чтобы ты смог нанять ещё одного человека и хотя бы чуть-чуть больше времени уделять мне.