Ян Рубенс - Сложнее, чем кажется

И Рубенс выдохнул. Юля стала появляться в пентхаусе чаще. У нее даже появилась некая обязанность – подбирать для Яна книги по теме замысла или просто по любой нужной ему теме. Каким-то, опять же необъяснимым образом, она чувствовала, какие авторы окажутся ему по душе, а каких стоит предлагать только при крайней бедности материалов по предмету.

Костя, в итоге, плюнул, признав свое поражение. Нет, Юля не интересовала его как женщина – он любил, когда «есть за что подержаться», но то, что до тайн Рубенса с ее помощью не добраться, он уяснил довольно быстро. Костя был нужен ей только при затруднениях с английским, – часто литературы, необходимой Яну, на русском не было. Итак, убедившись, что сражение проиграно, Костя отступил.

Зато завелась Эльза. Она с самого начала отнеслась к новой гостье холодно и высокомерно, ее раздражало раболепие в этих куклообразных глазах. Еще больше ее возмущало, что притащил это тщедушное создание именно Холостов. Эльза как женщина, знающая мужчин, не могла поверить, что у самого Кости были планы на эту «доску». Так зачем все это затевалось? И кем? Деловая женщина не могла вникнуть в суть Костиной провалившейся интриги. Да ей и в голову не могло прийти, что были у него какие-то тайные планы, потому что уж кто-кто, а Холостов был наихудшим политиком и интриганом из всех знакомых ей мужчин. Непонимание злило ее еще больше.

– Ты просто ревнуешь, Эльза, – отмахивался Холостов, – привыкла быть единственной женщиной в жизни Рубенса?

Костя так и не встал на ее сторону, продолжая защищать «куколку» от любых нападок «королевны». Эльза бы стерпела, смирилась, в конце концов, ее статусу эта недокормленная барби точно не угрожает, но вот Ян стал общаться с Юлей больше и чаще, и – кажется, ближе, и Костя продолжает защищать этот ходячий скелет! Я все равно незаменима, – твердила себе Эльза. Предел ее терпению наступил, когда Юля осталась ночевать в пентхаусе.

– Эльза, я не понимаю, что с тобой? У них там свет горит! Они просто общаются! Что между ними вообще может быть? Ты что, правда – ревнуешь?

– Костя, чего ты орешь?

– Да ты сама сейчас орала громче меня! Давай, мамочка, сходи, выгони девочку. А то вдруг сыночек примет другую религию, да не с тобой, да?

– Холостов… я ведь найду способ тебе отомстить.

– Да брось ты, Эльза! – он опять махнул рукой, не придав большого значения ни своим, ни ее словам.

Но Эльза не бросит… Она простит: они давно дружат, живут в одном доме, им одинаково дорог Рубенс, они уже не раз ругались, и это нормально, когда все так близко на одной территории и во всех делах тоже вместе… Она простит. Но не бросит и не забудет.

– Ну перестань, Эльз… Ничего между ними не будет. Ну? – он приобнял ее за талию. – Красотка! Кто ж с тобой станет тягаться? Они разговаривают.

– Как-то много в последнее время, – Эльза вывернулась из Костиных объятий.

– Так и что?

– А ты знаешь о чем, Костя? Ты знаешь – о чем – они так много разговаривают?

Эх, хотел бы он знать! Но подслушивать – не его стиль.

Все случилось за пару секунд. Но когда Эльза вспоминала эти секунды, события проплывали в памяти как при замедленной перемотке. Они идут, о чем-то разговаривают, охранники уже готовы открыть дверцы машины, но почему-то Артур медленно берет Яна за локоть, а голова его повернута куда-то вправо. Эльза шла позади них и обратила на это внимание. Рубенс еще приостановился, хотел, чтобы они все выровнялись, и вдруг Артур резко толкает его. Так резко, что Ян почти отлетает, сшибая Эльзу. Артур вскидывает правую руку и, разворачиваясь, падает на Яна. Раздаются хлопки. Кто-то кричит…

Что кричала она сама, Эльза поняла не сразу. Потом кричали уже все. Она приподнялась и увидела страшную картину, которую долго еще будет вытравливать из памяти…

На спине, раскинув руки, лежит Рубенс и неестественно тупо смотрит в небо. На него так же неестественно тяжело падает Артур, и когда его голова ударяется Рубенсу в грудь, из горла Яна с резким хрипом вырывается фонтанчик густой, почти черной крови, заливает пол-лица, он закрывает глаза и голова его падает набок. Артур лежит на нем, не шевелясь.

Все неестественно быстро! Эльзе казалось, что кричит она очень долго. А охрана бежит очень медленно. Еще хлопок, и кто-то упал – между ними и машиной. Краем глаза Эльза видит, как охрана разворачивается и бежит к упавшему, а сама все смотрит и смотрит на лицо Рубенса. Неживое, залитое кровью лицо…

В Центр хирургии и травматологии в тот вечер одновременно поступило три пациента. Ян Рубенс с проникающим ранением в область правого легкого, Артур со сквозным ранением левого легкого. И нападавший, кому Артур раздробил и правую ключицу, и плечо, выстрелив подряд три раза, а другой охранник прострелил правую ногу чуть выше колена, чтобы не убежал.

– С таким калибром можно было нас обоих прострелить насквозь. Как живы остались – не пойму, – говорил Артур Эльзе, когда пришел в себя.

– А ты знаешь, что это тот самый, кто на пресс-конференции задал вопрос про Панфилова? – Эльза нервно бегала по палате. – И он же звонил мне перед самым выездом за несколько дней до презентации. Я вспомнила его голос. Помнишь, когда я подумала…

– Помню, – оборвал ее Артур. – Есть предположения, кто он?

– Ни единого!

– Как Рубенс?

– Очнулся…

– Насколько тяжел?

– Врачи говорят – недели две, и будет как новенький. Все обошлось. У тебя хуже…

– Я должен завтра встать на ноги…

– Даже не думай!

– Я не буду думать, я встану… Где этот?

– Через две палаты. В коридоре два мента.

– Почему два?

– Потому что так распорядилось их начальство. Видишь ли, тут, пока вы оба спали, самый-самый сделал заявление, что Рубенс – наше национальное достояние, и я, говорит, думаю, что будет сделано все для того, чтобы… ну и так далее. Через час в больницу понаехали и люди в штатском, и куча чиновников. Кого тут только не было!

– Это сказки на ночь?

– Это события тех трех дней, что ты пролежал без сознания.

– Трех дней?

– Да. А ты думал, все вчера случилось? – Эльза вздохнула. – Еще Каретный приходил. Все радовался, что каждые два года имеет счастье навещать Рубенса в какой-нибудь больничной палате. И смех, и грех. – она всплеснула руками, – сказал, что у нашего друга самая опасная профессия в мире. И что он больше не знает людей, которым «везет» с такой завидной регулярностью… Он тоже выставил своих парней. В общем, вся больница в двойном кольце оцепления. В первом милиция, во втором – бандиты.

– Красивая картинка… Вернемся к стрелявшему. Он пришел в себя?

– Может, мне его проведать? – Эльза возмущенно вздернула голову.

– Ах, что вы, что вы, мэм! Это ниже вашего достоинства, – процедил Артур. А потом сказал очень жестко: – Узнай.