Жан-Поль Сартр - Затворники Альтоны

Иоганна. Чего им надо от нас?

Вернер. Не волнуйся: они нам скажут.

Пауза.

Иоганна. А что с ним?

Лени. С кем?

Иоганна. С отцом.

Лени. Рак горла.

Иоганна. От этого умирают?

Лени. Обычно умирают. (Пауза.) Может, он еще и протянет. (Мягко.) Он вам нравился? Правда?

Иоганна. И сейчас нравится.

Лени. Он нравился всем женщинам. (Пауза.) Какое возмездие! Этот рот, который так любили... (Видя, что Иоганна не понимает.) Вероятно, вы не знаете, но основное поражение при раке горла...

Иоганна (поняв). Замолчите.

Лени. Браво! Вы становитесь подлинной фон Герлах! (Берет Библию, толстую тяжелую книгу — фолиант XVI века, и с трудом переносит ее на стол.)

Иоганна. Что это?

Лени. Библия. Когда созывается наш семейный совет, ее кладут на стол.

Иоганна удивленно смотрит на нее.

(Добавляет с некоторым раздражением.) Конечно, на тот случай, если понадобятся клятвы.

Иоганна. Какие могут быть клятвы?

Лени. Кто знает.

Иоганна (со смехом, чтобы ободрить себя). Вы-то сами не верите ни в бога, ни в черта.

Лени. Это правда. Но мы ходим в церковь и присягаем на Библии. Я уже говорила вам — наша семья утратила смысл жизни, но сохранила свои добрые традиции. (Поглядев на часы.) Три часа десять минут: можешь встать, Вернер.

Те же и отeц.

В то же мгновение из сада входит отец. Услышав, как открывается дверь с веранды, Вернер оборачивается, Иоганна колеблется, прежде чем встать, но в конце концов встает с недовольным видом. Отец торопливыми шагами пересекает комнату и, положив руки на плечи Иоганны, усаживает ее в кресло.

Отец. Прошу вас, дитя мое.

Иоганна садится.

(Склоняется, целует ей руку, затем, резко выпрямившись, глядит в сторону Вернера и Лени.) Собственно говоря, мне уже нечего вам сообщить. Тем лучше. Перейдем прямо к делу. И без церемоний, не так ли? (После короткой паузы.) Итак, я обречен.

Вернер берет за руку отца.

(Почти грубо ее отдергивает.) Я же сказал: без церемоний.

Вернер оскорбленно отворачивается и садится. Пауза.

(Устремляя на всех пристальный взгляд, продолжает несколько хриплым голосом.) Вы твердо уверены в моей смерти. (Не сводит с них глаз, как бы желая убедить себя.) Я скоро подохну. Подохну. Это очевидно. (Овладев собой, почти весело.) Дети мои, природа сыграла со мной самую гнусную штуку. Чего я ст ою — это вопрос иной... Но моя плоть никому не причинила огорчений... Через полгода я стану трупом, не имея с этого никакой выгоды. (Со смехом отвечает на жест Вернера.) Садись: я уйду пристойно.

Лени (с вежливым любопытством). Вы собираетесь...

Отец. Неужели ты думаешь, что я примирюсь с причудами каких-то клеточек, я, человек, заставляющий плавать сталь по морям? (После короткой паузы.) Полгода — это более, чем нужно, чтобы привести в порядок все мои дела.

Вернер. А после полугода?

Отец. После? Что ты хочешь, чтобы было? Ничего.

Лени. Совсем ничего?

Отец. Насильственная смерть: последняя попытка исправить природу.

Вернер (сдавленным голосом). Кто должен исправить?

Отец. Ты, если сумеешь.

Вернер вздрагивает.

(Смеется.) Не тревожься, я все возьму на себя: вам придется позаботиться только о моих похоронах. (Некоторое время молчит.) Довольно об этом. (После долгой паузы, приветливо, Иоганне.) Дитя мое, прошу вас еще немного запастись терпением. (Другим тоном, Лени и Вернеру.) Вы принесете клятву по очереди.

Иоганна (обеспокоенно). Сколько церемоний! А вы говорили, что их не будет. В чем нужно поклясться?

Отец (добродушно). Пустяки, невестушка! Во всяком случае, непрямые члены семьи освобождаются от клятвы. (Поворачивается лицом к сыну, с торжественностью, не то иронической, не то искренней.) Вернер, встань. Сын мой, ты был адвокатом. Когда Франц умер, я призвал тебя на помощь, и ты не колеблясь покинул свою контору. Это заслуживает награды. Ты станешь хозяином этого дома и возглавишь наше предприятие. (Иоганне.) Как видите, ничего страшного: он станет одним из властителей этого мира.

Иоганна молчит.

Не согласны?

Иоганна. Не мне отвечать вам.

Отец. Вернер! (Нетерпеливо.) Ты отказываешься?

Вернер (мрачно и смущенно). Я поступлю, как вы решите...

Отец. Разумеется. (Глядя на него в упор.) Но поневоле?

Вернер. Да.

Отец. Крупнейшее судостроительное предприятие! Тебе приносят его в дар, и ты недоволен. Почему?

Вернер. Я... хотя бы потому, что я недостоин.

Отец. Весьма вероятно. Но ничего не поделаешь: мой единственный наследник по мужской линия — ты.

Вернер. Франц обладал всеми необходимыми качествами.

Отец. Кроме одного, его нет в живых.

Вернер. Представьте себе, я был хорошим адвокатом. И не так уж приятно стать плохим шефом.

Отец. Может, ты окажешься и не таким уж плохим.

Вернер. Я не в силах приказывать, когда гляжу человеку в глаза.

Отец. Почему?

Вернер. Нет у меня ощущения, что я выше его...

Отец. Смотри выше глаз. (Касаясь лба.) Сюда, например: только на лоб.

Вернер. Надо обладать вашей гордыней.

Отец. А у тебя ее нет?

Вернер Откуда мне было ее взять? Чтобы вылепить Франца по своему подобию, вы не пожалели ничего. Разве моя вина, что я приучен только слепо повиноваться?

Отец. Это одно и то же.

Вернер. Что одно и то же?

Отец. Повиноваться и приказывать: в обоих случаях ты передаешь приказания, которые получил.

Вернер. Вы их получали?

Отeц. Я не так давно перестал их получать.

Вернер. Кто же вам приказывал?

Отец. Не знаю. Возможно, я сам. (Улыбаясь.) Я открою тебе секрет: если хочешь командовать, представь себя на месте другого.

Вeрнeр. Я не хочу быть ни на чьем месте.

Отец. Дай мне умереть, и через неделю ты окажешься на моем.

Вернер. Решать! Сколько надо мужества — взять все на себя. Отвечать одному за сто тысяч человек. Как вы могли так жить!

Отец. Я уже давно ничего не решаю. Я подписываю бумаги. С будущего года будешь подписывать их ты.

Вернер. И ничего другого вы не делаете?

Отец. Вот уже десять лет — ничего.

Вернер. А зачем вы были нужны? Это мог делать любой.

Отец. Да, любой.

Вернер. Хотя бы я?

Отец. Хотя бы.

Вернер. Все так несовершенно, столько винтиков, а если один из них затормозит?

Отец. На такой случай существует Гельберт. Ты его знаешь. Замечательный человек. Он работает у нас двадцать пять лет.

Вернер. Значит, по сути дела, мне повезло. Это он будет командовать?

Отец. Ты с ума сошел. Гельберт? Он твой служащий: ты ему платишь, чтобы он подсказывал тебе, какие надо давать распоряжения.

Вернер (после паузы). Ни разу в жизни, отец, вы не оказали мне доверия. Вы заставили меня руководить предприятием только потому, что я ваш единственный наследник, и уже позаботились о том, чтобы превратить меня в горшок с цветами.