Дмитрий Мережковский - Павел Первый

Все (наперерыв) . Ваше величество!.. Ваше величество!..

Мария Федоровна (всплескивая руками) . Paulchen!.. Paulchen!..

Плачет и хочет броситься на шею Павла.

Павел (отстраняясь) . Ну, ну, перестаньте! Что за комедия! Терпеть не могу…

Молчание.

Павел.Граф Пален, у меня к вам дело. А вас, господа, не задерживаю…

Все, кроме Павла и Палена, уходят.

Павел.Доклад, сударь, готов?

Пален.Так точно, ваше величество!

Подходят к столику у окна.

Павел.Прошу садиться.

Пален хочет сесть спиной к свету.

Павел (указывая на другой стул, против себя) . Нет, лицом к свету. Когда я с кем говорю, то привык смотреть прямо в лицо, сударь, слышите, – прямо в лицо!

Пален.Слушаю, ваше величество!

Павел.Ну, то-то же. Извольте докладывать.

Пален.По указу вашего императорского величества, два курьера отправлены…

Павел.Что вы делаете, граф, когда не спится?

Пален.У меня, государь, сон – слава Богу.

Павел.Счастливец! Значит, совесть покойна.

Пален (продолжая доклад) . Курьер к его величеству королю Прусскому…

Павел.А дурные сны бывают?

Пален.Намедни снился…

Павел.Что?

Пален.Безделица сущая: будто я – куколка такая, что никак не повалишь – упадет и встанет…

Павел.Ванька-встанька? Да это сон превеселый.

Пален.Нет, государь, скучный: упал и встал, упал и встал – так всю ночь и промаялся… (Продолжая доклад.) Королю Прусскому предписание княжество Ганноверское войсками занять в двадцать четыре часа…

Павел.А мне хуже снилось: будто бы кафтан парчовый натягивают, узкий-преузкий – никак не влезу, а все тискают – так сдавили, что дохнуть не могу. Закричал и проснулся. С тех пор и бессонница…

Пален (продолжая доклад) . Другой курьер – в Париж, к господину первому консулу…

Павел.Печку – льдом! Печку – льдом!.. Вот дураки…

Пален.Печку льдом?

Павел.Ну, да. Головой к печке сплю. Велел топить не жарко, а чтобы в спальне – ровно четырнадцать градусов. Пощупаю, бывало, печку – холодна; посмотрю на градусник – четырнадцать; и сплю. А намедни проснулся – горячехонька. Ничего не сказал, только на другой день встал пораньше из-за ужина да прямо в спальню, гляжу – по всему полу рогожи, и печку льдом натирают: стынет до ночи, пока не пощупаю, а за ночь опять нагревается. Шуты гороховые! А все на меня валят – говорят: «С ума сошел!» А я тут при чем, сударь, а? При чем тут я?

Пален.Ни при чем, государь!

Павел.Ну то-то же! Извольте, сударь, докладывать.

Пален (продолжая доклад) . В случае неисполнения королем Прусским предписания, господин первый консул приглашается…

Павел.А скажите-ка, граф, в тысяча семьсот шестьдесят втором году, когда государя, отца моего, убили, вы где быть изволили?

Пален.Здесь, в Петербурге, ваше величество!

Павел.Здесь? И что же делали?

Пален.Был молод и в чинах малых. Конной гвардии субалтерн-офицером, [29]ничего не знал про заговор…

Павел.Не знали тогда?.. Ну, а теперь знаете?

Оба встают и молча долго смотрят друг другу в глаза.

Павел.Отвечайте же, сударь! Знаете или не знаете, что меня убить хотят?

Пален.Знаю, государь!

Павел.Знаете… и молчите?..

Пален.Ваше величество, я сам во главе заговорщиков…

Павел.Вы?.. вы?.. Что такое?.. (Отступая в ужасе.) Сумасшедший!..

Пален.Никак нет, государь, я в совершенном рассудке…

Павел.Так я… я… что ли, я с ума сошел?.. Печку – льдом!..

Пален.Государь, умоляю, минуту спокойствия. Если бы я не был уверен, что ваше величество обладает мудростью высочайшею, не столь человеку, сколь Божеству присущею…

Павел (топая ногами в ярости) . Да говорите же, говорите, черт побери, что, что, что такое?..

Пален.Дело столь явное, что и говорить почти нечего: я – во главе заговорщиков, дабы знать все, следить за всем и тем вернее охранять от покушения злодейского священную особу вашего императорского величества. И слава Богу, уже все нити заговора в моих руках: шагу не сделают, слова не вымолвят, чтобы я не узнал.

Павел.Умны, сударь, слишком умны, так умны, что с ума свести можете… Ванька-встанька!.. Да как же вы смели не донести мне тотчас же?

Пален.Сколько раз хотел, уже слово было в устах моих. Но, не имея улик достовернейших, – коих и вы, ваше величество, еще не имеете?.. (Пристально глядит на Павла.) Не имея оных улик и милосердствуя, – простите, государь, слово сие из недр души болящей исторгнуто, – милосердствуя к вам, щадя сердце родительское, я медлил – и в том вина моя единственная; видит Бог, мочи моей не было, мочи моей нет и сейчас сказать отцу, что сын его возлюбленный, первенец…

Павел.Александр!..

Пален.Да, государь-наследник – отцеубийца мысленный…

Павел.Сгинь, сгинь, пропади!.. Никогда не поверю я, чтоб Александр… Александр… дитя мое, мальчик мой милый!..

Пален.Я полагал, что ваше величество знать изволит более. (Подавая бумагу.) Вот список заговорщиков: их высочества, оба сына ваши, обе невестки, ее величество и почти все командиры полков, министры, сановники…

Павел (читая) . Все, все, все!.. За что, Господи?.. Что я им сделал?..

Пален.Я знал, государь, сколь тяжко…

Павел.Ох, тяжко!.. Тяжко!.. Тяжко!.. Уж лучше бы сразу убили!..

Падает на стул и закрывает лицо руками. Молчание.

Павел (вскакивая) . Сию же минуту всех – в кандалы, в Сибирь, в каторгу!.. А его… Александра… его… расстрелять!..

Пален (вскакивая) . Ваше величество, взять под арест всю царскую фамилию без явных улик – ни у кого рука не подымется, я не найду исполнителей. Сим возмутить можно всю Россию, не имея через то еще верного средства спасти особу вашего величества…

Павел.Так что же?..

Пален.Одно из двух, государь: или казнить меня извольте тотчас, как изменника, или доверьтесь мне совершенно…

Павел.Не многого, сударь, хотите! Ну, а если вы?..

Пален (встав на колени и подавая шпагу) . Пронзите, ваше величество, сердце, пламенеющее верностью, – и с блаженством умру здесь, у ног моего государя!

Павел кладет обе руки на плечи Палена, наклоняется к нему и смотрит в глаза долго.

Павел.Лжет?.. Нет… Так лгать нельзя… А если лжет, то не человек, а дьявол, дьявол, дьявол!..