Геннадий Гацура - С Новым годом, Россия!

Депутат. И этот, про старые времена. (Наливает Иностранцу). Давай лучше выпьем водочки. Нет ничего лучше, с русского морозца.

Герман. Вспомнил хороший анекдот про коллекционеров. Покупает один собиратель картину Брюллова и отдает ее реставратору почистить от позднейших записей. Через несколько дней тот звонит коллекционеру и говорит, что дошел до портрета Сталина, чистить дальше или остановиться на нем?

Депутат и Иностранец весело смеются над анекдотом.

Лариса. Что здесь смешного? Я ничего не поняла в этом анекдоте.

Герман (улыбаясь). А тебе это надо?

Дверь в подвал из зала магазина распахивается. В светлом проеме показывается темная фигура бандита.

Помощник главаря (кричит в подвал). Эй, вы, что расшумелись!? (Только тут он замечает, что в подвале не все ладно и оборачивается). Шеф, идите сюда, посмотрите, что они тут устроили.

В проеме появляется еще одна фигура. Главарь с помощником, с пистолетами в руках, медленно спускаются в подвал. Все уже "под шофе". Цыгане наяривают на гитаре и скрипке. Никто не обращает на них внимание.

Помощник главаря (удивленно крутя головой). Шеф, я чего-то не пойму. У меня счас крыша поедет. Да их же здесь в десять раз больше, чем мы загрузили. Кабак успели открыть! Дай, стрельну!

Главарь (похоже, что он был озадачен не менее своего помощника). Успеешь, надо разобраться.

Тут основательно выпивший Новый русский замечает бандитов и с бокалом руке устремляется к ним.

Новый русский (останавливается перед главарем и кричит на весь подвал). А вот и организаторы нашей замечательной вечеринки! Давайте выпьем за них! Без них мы вряд ли собрались бы здесь такой дружной компанией. Сидящие за столом гости и заложники оборачиваются к бандитам и с радостными криками поднимают бокалы.

Соловьев протягивает фужеры с шампанским и бандитам. Те мгновенно оказываются в центре внимания и судорожно начинают засовывать пистолеты за пазуху. Помощник главаря все ни как не может трясущейся рукой попасть пистолетом в кобуру.

Главарь (с бокалом шампанского подходит к Директору). Что здесь такое происходит?

Директор (пожимает плечами). А я знаю?

Главарь. Но вы же директор магазина.

Директор. Нет, директор пока здесь вы.

Главарь залпом выпивает шампанское и отходит к своему помощнику.

Помощник главаря. Что делать будем?

Главарь. Ждать хозяина и денег. Если бы они хотели отсюда свалить, то давно бы это сделали, да и нас сдали бы.

Помощник главаря (задумчиво). Да, точно. Но все равно мороз по коже.

Иностранец (осторожно дотрагивается до рукава Соловьева). А когда начнется аукцион?

Соловьев (стучит вилкой по графину и кричит, стараясь перекричать всех и цыган.) Все, все! Прекращаем базар, начинаем благотворительный аукцион! Чур, я ведущий! Рассаживайтесь удобней и не забывайте о десяти процентах аукционеру, иначе выставим из зала на улицу, как Остапа в "12 стульях".

Как ни странно, но народ послушно начинает рассаживаться в полукруг.

Соловьев. И, так, лот первый! (Поднимает первый попавшийся под руку стул.) Стул из дворца! Стартовая цена – сто баксов!

Директор (испуганно хватает его за рукав). Да вы что, этот стул стоит не меньше полутора тысяч долларов!

Соловьев (подмигивает ему и вполголоса). Все нормально, если будет меньше, я оплачу разницу, если больше, делим прибыль пополам. (Продолжает). Итак, сто долларов! Кто больше?

Пауза.

– Двести! – Раздается из первого ряда зрительного зала.

(Эта реплика достается зрителю вместе с билетом в первый ряд. Шутка).

Тут подключаются и действующие лица на сцене.

Депутат (первым поднимает руку). Триста!

Соловьев (начинает считать по поднимающимся по очереди рукам). Четыреста! Пятьсот! Шестьсот! Семьсот!

Помощник главаря (тоже поднимает руку). Тысяча!

Главарь (тут же одергивает помощника). Ты что делаешь? Мы что за этим сюда пришли?

Депутат. Тысяча двести!

Соловьев (продолжает считать по рукам). Тысяча триста! Тысяча четыреста!

Депутат. Что там торговаться. Две тысячи!

Соловьев (подмигнув Директору, берет протянутый им деревянный молоток и начинает отстукивать). Две тысячи – раз! Две тысячи – два! Две тысячи – три! Продано господину депутату! (Улыбаясь, поворачивается к Директору). Ну, вот, а вы боялись. Что тут у вас еще неликвидное было? Тут дверца люка вновь распахивается и впускает новую порцию посетителей, на этот раз с камерой и осветительной аппаратурой.

Соловьев. А вот и телевиденье прибыло! Подвиньтесь и освободите место для прессы!

Главарь (наконец подходит к Соловьеву). Ну, хватит! Прекращайте этот балаган!

Соловьев. Чего это вы здесь раскомандовались?

Герман (приходит ему на помощь Соловьеву). По-моему, у вас, как и у каждого второго правителя и придурка с пушкой, мания величия, и с головой не то. Почему-то вы думаете, что вся страна у вас в заложниках и наложниках ходит. А это совсем не так. Это вы в наших руках, и мы, в любую минуту, можем сделать с вами все, что нам заблагорассудится, порвать на части. Пример Николая Второго и Муссолини, вздернутого вверх ногами, должен послужить вам холодным душем и уроком. Много вас таких было, даже могилок не осталось.

Соловьев. Точно. Садитесь, и не мешайте, или выметайтесь отсюда, ибо, по правилам нашего торгового дома, лицо, мешающее ведению аукциона, должно покинуть торговый зал. И не забудьте улыбнуться камере, вас снимают.

Помощник главаря. Шеф, дай я ему врежу по морде.

Главарь. Заткнись!

Соловьев. Итак, мы продолжаем аукцион! Лот второй!

Директор протягивает ему безголовую фигурку пионера.

Соловьев. Это еще что такое?

Директор. Сами сказали – неликвидное.

Соловьев (слегка покашливает). М-да, это что-то. Но раз сказал… (Обращается к публике). И так, лот второй! Фигурка пионера с отрубленной головой. Двадцатые года, двадцатого века. Любимая игрушка Аллилуевой. Голова у пионера, по личной просьбе генералиссимуса, самолично отрублена саблей маршалом Буденным на ближней даче Сталина. Свидетельство о подлинности выдаем, не отходя от кассы! Сто рублей! Кто больше?

Народ начинает поднимать руки.

Соловьев. Двести! Триста! Четыреста! Пятьсот!

Иностранец. Тысяча!

Депутат (поднимает вилку с огурцом). Десять тысяч!

Соловьев. Десять тысяч – раз! Десять тысяч – два! Десять тысяч – три! Вновь продано господину депутату!

Депутат. Нечего этим иноземцам наши культурные ценности отдавать. Итак, всю России скупили. Где свидетельство о подлинности?

Соловьев. Сейчас сделаем. (Обращается к антиквару). Есть у вас бумага?

Директор. Найдем, даже, того периода.

Тем временем дверь, ведущая в зал магазина, вновь открывается и еще один бандит спускается в подвал, изумленно оглядываясь по сторонам. Никто не обращает на него внимания.