Анна Батурина - Фронтовичка

Матвей Кравчук — 25 лет

Мария Петровна Небылица — 24 года

Нина Васильевна Кравчук — 50 лет

Александра Панарина — 19 лет

Марк Анатольевич — 46 лет

Галина Сергеевна Календарева — 37 лет

Зоя — 16 лет

Алеша Груздев — 16 лет

Командир — 40 лет

Мотоциклист Илья — 30 лет

Игорёк

Светик

Танюха

Старуха с больными ногами

и другие

1946 год, июль. В здании школы размещен военный госпиталь. Солдаты нагромождают койки одна на другую, чтобы освободить место для танцев: шумят, курят, веселятся. У многих ампутированы руки, ноги, обожжены лица. На школьной доске кто-то царапает куском штукатурки: «Ищу добрую девушку». В комнате есть несколько молоденьких женщин, среди них две медсестры. Все они — нарядные. Белобрысый лохматый солдат долго трогает маленькую родинку у медсестры на щеке.

Медсестра. Что там?

Белобрысый. Родинка, махонькая…

Достает из кармана немецкую губную гармошку, пытается играть. Тут же к нему присоединяются еще двое точно с такими же губными гармошками. На кровати парень без ног возмущается:

— Во лажаете-то! Во лажаете!

Один из «музыкантов». Валяйся и слушай, пока дают!

Солдат, обнимающий женщину в синем платье, кричит в коридор: «Машка! Вынеси музыку!»

Другой солдат.Небылица!!! Я тебе рюмочку налью?

Рыжий солдат.Щас Матвей-то нальет тебе рюмочку!

Из коридора прибегает Маша — сержант Небылица Мария.

Мария (солдатам с губными гармошками). Убрали свои губнушки поганые! Не могу эту дрянь фашистскую слушать.

Ставит на пол граммофон, нахлобучивает пластинку. Заводит.

Щас будет вам настоящая музыка! (Подмигивает безногому.) Да ведь, Костян?

Солдат с губной гармошкой.А твоя шарманка не фашистская?

Мария. Это мой трофейчик, понятно! Мой трофейчик!..

Солдат с губной гармошкой.А это — мой трофейчик!

Мария Петровна переворачивает пластинку, опускает иголочку, звучит вальс — рыдает какая-то француженка.

Рыжий. Ну чё-о-о это?.. Поставь чё-нибудь человеческое!..

Мария. Chanson d’adieu! Песня прощанья!

Рыжий. Выруби!..

Безногий. Оставь-оставь!..

Мария. Наслаждайся, Костян!

Мария уходит в коридор. Входит командир. Щурится, ухмыляется. В руках у него коробка рафинада.

Командир. Здорово!

Солдат с бутылкой. Здравия желаю…

Другие. Здравия желаем, товарищ командир…

Безногий. О! Рафинад!..

Командир. Похрумкайте…

Коробка рафинада пошла по рукам. Командир оглядывает шумных покалеченных пацанов.

Почему не танцуем?

Солдат на костылях. Так женщин маловато, товарищ командир!

Приходит Матвей — скуластый, сутулый, с грустной улыбкой.

Командир (Матвею). Сержант Кравчук!

Матвей. А?..

Командир. Штабной не подъехал?

Матвей. Никого, товарищ командир… (Держит в руке пустой вещмешок. Солдатам.) Давайте заначки свои!

Солдаты. С чего это?

Матвей. Рыжий, у тебя шоколадка была!

Рыжий. Не понял? А чё моя шоколадка?

Матвей. Кидайте скорее, чё удивленные такие? Я Машке собираю…

Солдаты. А, Машке!

В мешок сразу летят банки с тушенкой, сухари, папиросы, шоколадка Рыжего и другие харчи.

Командир. Это всё Небылице?

Матвей. В дорогу, товарищ командир. Пусть поправляется… (Рыжему.) Фляжку убери свою обратно.

Рыжий. Как без фляжки, Матя!..

Матвей. Убери, говорю, знаю я это твое шерри-бренди!.. Папирос не жалей-ка лучше…

Командир достает банку сгущенки, еще одну коробку сахара, бросает в мешок.

Командир. Все — Машке, Машке…

Возле госпиталя останавливается мотоцикл. В комнату возвращается Мария.

Мария. Матвей! Там за мной уже… Здравствуйте, товарищ командир.

Командир. Поздравляю, сержант Небылица — первая из нас вернешься…

Мария. Мало радости только. Ты где был, Матя?

Матвей. Харчей тебе пошукал…

Мария. Ничего себе? Это мне? Это все мне? Спасибо, родные… Матя, ты напишешь?

Матвей. Лады…

Рыжий. Останься, Небылица…

Мария. Не берут, Кроплёный.

Командир. Отвоевалась, тифозница, домой проваливай!

Мария. Дом на Украине, вы же знаете… Я еду на Урал, к нему. (Держит Матвея за руки.) Пока сержант Кравчук не вернется, я себя дома чувствовать нигде не буду. Так что вы, товарищ командир, долго его не держите.

Матвей. Маш!..

Мария. Матвей, если что с тобой…

Матвей. До сих пор жив, значит, — бессмертный…

Мария. Что с тобой, то и со мной… Мы ведь одной пуповиной держимся… небесной пуповиной, Матвей…

Белобрысый. Не ной, лопоухая, вернется! Я за ним присматривать буду.

Мария. Какая я тебе лопоухая!

В окно кричит мотоциклист.

Мотоциклист. Харе лясы точить! Топливо жгу только!

Мария. Ну все, ребята мои, прощайте!

Командир. Отставить! Присядем.

Садятся.

Мотоциклист. Я в штаб опаздываю!

Безногий. Поставь еще песенку, Маш!

Мария. Знаете что? Граммофон я ему оставляю, понятно? (Кивает в сторону Безногого.)

Безногий. Спасибочки… Но это же твой трофейчик!

Мария. Не слушать же тебе здесь этих клоунов, правда? И вот еще мои пластинки забирай! На память будет…

Командир. Ну, поделись планами, Мария Петровна, как будешь служить Родине в тылу? Сразу же иди в кадры, на завод… Сразу же, из вагона… Вот он — героизм. Такие, как ты, нужны там в первую очередь. Очень нужны… Боевой дух поднимать! Обратно, может, я с Кравчуком приеду, посмотрю, как ты там, на заводе…

Мария. Я что, ждала когда война кончится, чтобы на завод потом?

Командир. А чего ты ждала? Страну надо в порядок приводить.

Мария. У меня, между прочим, год хореографического училища за спиной!

Командир. В стране голод, а у ней — хореографическое училище! Небылица! Стыд у тебя есть?

Мария. Не надо меня учить — поздновато! Прощайте.

Матвей. Мешок отдай — тебе нельзя поднимать.

Мария (смеется). Тащи!

Идут к мотоциклу с люлькой. Кравчук несет ее вещмешок, она идет рядом — тощая, неровно остриженная, некрасивая девчонка с большим ртом.