Константин Симонов - Парень из нашего города

Молчание.

Ну, что вы молчите? Небось удивлены, вдруг здесь встретив соотечественника, а?

Неизвестный (глухим голосом). Je ne vous comprends pas.

Переводчик.Ах, вы не понимаете? (Офицеру.) Он не понимает по-русски. Может быть, вы француз, а? (Подходит вплотную.) Но только откуда у вас тогда эта рязанская морда? Бросьте валять дурака! Слышите?

Неизвестный.Je vous ai deja dit, que je ne vous comprends pas.

Переводчик.Опять не понимаете! Так, значит, вы француз?

Молчание.

Alors, vous seriez français?

Неизвестный.Oui.

Переводчик.Откуда же вы, француз?

Молчание.

Et d’où êtes-vous?

Неизвестный.Je suis de Toulouse.

Переводчик.Так, хорошо. Ну, и где же вы там жилы, в вашей Тулузе?

Молчание.

Eh bien! Dans quelle rue habitiez vous dans votre Toulouse?

Неизвестный.J’ai toujours demeuré rue des Marrons.

Переводчик.Около старого моста?

Пауза.

Celle qui se trouve près du vieux pont? N’est-ce pas?

Неизвестный.Non, il n’y aucun vieux pont.

Переводчик.Ах, там нет никакого старого моста… Вот как. Вас не собьешь. Вы даже знаете улицу. Но произношение? Неужели вы думаете меня уверить, что у француза может быть такое произношение? Вас, наверно, обучали французскому языку где-нибудь в Нижнем Новгороде, а?

Неизвестный.Je vous répète, que je ne vous comprends pas.

Переводчик (выходя из терпения). Да вы будете со мной говорить или нет? Я тебя русским языком спрашиваю.

Молчание.

Vas tu parler russe à la fin?

Неизвестный.Puis ce que je vous dis, que je ne connais pas le russe.

Переводчик.Не знаешь русского языка? Ну, а такое слово, как расстрелять, ты знаешь по-русски?

Молчание.

Может, начнешь понимать, если я тебя расстрелять прикажу!

Неизвестный (спокойно, пожав плечами). Je ne vous complends pas.

Переводчик.Mais tu seras fussilé! Ģa tu le comprends?

Неизвестный.Maintenant j’ai compris.

Переводчик.Да я… (Задохнувшись от ярости, машет рукой солдатам.)

Солдаты выводят неизвестного. Молчание.

Офицер.Итак, встреча с соотечественником не состоялась.

Переводчик.Я дам руку на отсечение, что он русский.

Офицер.К сожалению, генерал хотел бы, чтобы он признался в этом сам. Но он не признался. И, значит, он не русский. А что думаете вы — на это всем наплевать.

Пауза.

Пожалуй, чтоб не было лишних неприятностей, лучше расстрелять его здесь, не отправляя в штаб. Да, конечно… Пойдите распорядитесь.

За сценой выстрел.

Переводчик.Кажется, там уже распорядились.

За сценой еще несколько выстрелов.

Офицер (вскакивая). Нет, что-то не то.

За сценой опять выстрел, еще и еще. Грохот. Свет гаснет.

Через два с лишним года. 1939 год. Лето. Обстановка первой картины. Гулиашвили, Женя, Аркадий, Анна Ивановна. За роялем Севастьянов. Анна Ивановна поет гусарский романс.

Анна Ивановна.

Варя (появляясь из внутренних дверей). Тетя, кофе готов!

Анна Ивановна.Цикорий положила?

Варя.Ну конечно. Идемте, идемте.

Все проходят во внутренние комнаты. Звонит телефон. Женя и Аркадий задерживаются.

Женя (в телефон). Профессора Бурмина? Сейчас.

Аркадий (в телефон). Да, конечно, только так. Гипс. Да, неподвижную повязку и груз. Да, завтра заеду сам. (Вешает трубку). Пойдемте, Женечка.

Женя (садясь на диван). Нет.

Аркадий.Почему?

Женя.Не хочу.

Аркадий.Неудобно все-таки, друзей провожаем. Я как-никак хозяин. Пойдемте, неудобно.

Женя.Неудобно? А уже целую неделю обещать поговорить со мной и молчать — это удобно? Сядьте!

Аркадий (садясь). Ну?

Женя.Вы обещали объяснить, почему вы не хотите отпустить меня из клиники.

Аркадий.Для вашей же пользы, Женечка, честное слово. Вы были на практике три года, да?

Женя.Да.

Аркадий.Зачем же, только что приехав, опять уезжать? У вас здесь научная работа. Чем вам плохо?

Женя.Плохо.

Аркадий.Почему?

Женя.Плохо. Я не могу так больше, потому что… Не могу, я хочу уехать.

Аркадий.К вам здесь все прекрасно относятся.

Женя.Все?.. Нет, я уеду.

Аркадий.Вы просто капризничаете. Скажите лучше прямо, что у директора клиники скверный характер, что вам не нравится его нос…

Женя (вставая). Если бы вы хоть раз попробовали поговорить со мной серьезно…

Аркадий.Когда шутишь, веселей жить, Женечка. Я не хочу, чтобы вы слушали мои скучные рассуждения.

Женя.А я хочу! Я хочу… Ничего я от вас не хочу! (Хлопнув дверью, выходит во внутренние комнаты.)

Аркадий (после паузы подсаживается к роялю; барабаня одним пальцем, напевает).

Сафонов (появляясь в дверях). Тут товарищ командир велел ждать с такси. Так я предупреждаю: счетчик включенный.

Аркадий (рассеянно). Ну так выключите.

Сафонов.Что значит — выключите?

Аркадий.Ну так включите.

Сафонов.Что значит — включите?

Аркадий.Ну что же вы хотите?

Сафонов.Вы ему скажите, что счетчик.

Аркадий.Хорошо, я скажу.

Сафонов выходит.

Гулиашвили (выходя из внутренних дверей). Почему сидишь, дорогой? Нехорошо, пойдем.

Аркадий.Что, Женя прислала?

Гулиашвили.Ты не сердись. Она мне тихо, на ухо.

Аркадий.Сейчас. Сядь, посидим немножко.

Гулиашвили.Не могу, дорогой. Нельзя сидеть. Всю жизнь просидеть можно. Пойдем. Красивая девушка зовет. Нельзя не идти. Смелым надо быть!

Аркадий.Ты все забываешь, что я не военный.

Гулиашвили.Когда за счастье воевать — все военными должны быть, дорогой. Ты меня слушай. Я плохих советов не даю.

Аркадий.Но зато ты даешь так много хороших, что жизни не хватит все их выполнить. Машину водить я, по-твоему, должен, ходить на футбол — должен. С тех пор как все вы здесь, я только и слышу, что я всегда что-нибудь должен. У тебя слишком кипучая энергия, Вано. А я тихий штатский человек. Дай мне отпуск, а?