Эмиль Брагинский - Ирония судьбы, или С легким паром

Надя помогла Ипполиту раздеться, он нежно поцеловал ей руку, и они направились в комнату. Увидев Лукашина, Ипполит оцепенел.

— Как, он еще здесь?

— Не могу же я выставить его на улицу. Первый самолет только в семь часов.

Крупными шагами Ипполит направился в комнату.

— Мог бы посидеть на аэродроме. Ничего бы ему не сделалось!

Лукашин молчал. Ипполит осмотрелся и оценил обстановку:

— Так-так… Поужинали… я вижу, вы неплохо проводите время… Музычку завели…

— Не сидеть же голодными, — сказала Надя, выключая проигрыватель, — присоединяйся к нам!

— К вам? — с нажимом переспросил Ипполит.

— Не цепляйся к словам! — поморщилась Надя.

Уловив ее интонацию и, наверно, вспомнив предыдущую ссору, Ипполит пришел к третейскому решению:

— Вот что… вызовем ему такси и оплатим проезд на аэродром…

— В новогоднюю ночь такси придет только под утро… — констатировала Надя, а Лукашин попытался скрыть улыбку…

— Тогда… Тогда… — Ипполит с трудом сдерживал себя. — Пускай идет пешком.

— До аэродрома? — Надя пожала плечами. — В такую даль?

— Ты его уже жалеешь? — раздраженно спросил Ипполит.

— Дорогой! — Надя тоже была взвинчена. — Даже моему ангельскому терпению приходит конец!

Вот тут Ипполит наконец-то вспылил:

— Значит, я во всем виноват! Может, он успел тебе понравиться? Может, между вами что-то произошло? Может, я здесь третий — лишний?

Теперь не выдержал и Лукашин:

— Как вам не стыдно!

— Молчите! Вас это не касается! — прикрикнул на него Ипполит, а Лукашин назидательно продолжал:

— Если вы любите женщину, Ипполит Георгиевич, вы должны ей доверять, любовь начинается с доверия…

— Не читайте мне мораль! — попытался одернуть его Ипполит.

— Вам полезно послушать!

— Надя, уйми его! — прошипел Ипполит.

Но Лукашин уже завелся и остановиться не мог:

— Надежда Васильевна — замечательная женщина… как человек… Она умна, она вкусно готовит… я ел!.. Она тактична, она красива, в конце концов! А вы ведете себя с ней отвратительно! Немедленно извинитесь!

— Сейчас я его убью! — в ярости прохрипел Ипполит и кинулся на Лукашина.

Завязалась потасовка. Надя взирала на нее с некоторым интересом, как некогда на рыцарских турнирах женщины глядели на своих кавалеров, кидавшихся друг на друга с мечами и копьями.

— Для полноты картины не хватало только драки! — крикнула Надя.

В схватке победил Лукашин. Он повалил Ипполита на пол и заломил ему руки за спину:

— Проси у нее прощения!

— Почему вы говорите мне «ты»? — тяжело дыша, возмутился Ипполит.

— Потому что ты побежденный! — Лукашин нажал посильнее, и Ипполит вскрикнул:

— Вы мне сломаете руку!

— Сам сломаю, сам и починю! — милосердно пообещал Лукашин. — Проси у нее прощения.

Наде надоело это зрелище.

— Женя, отпустите его!

— Ах, он уже и Женя! — сдавленным голосом произнес Ипполит.

— А что же, по-твоему, я должен быть безымянным? — сказал Лукашин и послушно выпустил Ипполита.

— А теперь уходите! Оба! — приказала Надя.

— А я не хотел его бить! — как в детстве, протянул Лукашин. — Он сам полез! Первый!

Встретившись со свирепым Надиным взглядом, мужчины молча пошли к выходу.

Возле двери они постояли, вежливо уступая друг другу дорогу. Никто не желал уйти первым.

— Перестаньте кривляться! — прикрикнула Надя.

И тогда оба, как по команде, одновременно протиснулись в дверь, внимательно следя друг за другом, взяли свои пальто и так же одновременно вышли из квартиры.

Только они ушли, Надя схватила телефонную трубку и набрала номер:

— Николай Иванович, с Новым годом вас!.. Это Надя… Спасибо. Татьяна у вас?..

Ипполит с Лукашиным вышли из дома и остановились.

— Вам в какую сторону? — спросил Лукашин.

— Мне туда! — вытянул руку Ипполит.

— Тогда мне туда! — И Лукашин вытянул руку в противоположном направлении.

— Это естественно, что нам не по пути! — сказал Ипполит и зашагал.

Лукашин тоже зашагал, хотя понятия не имел, куда он идет.

Он дошел до конца улицы, свернул налево, прошел еще немного и остановился в задумчивости.

А Надя в это время заканчивала телефонный разговор с подругой:

— Я сейчас к вам приду… Да нет… Ничего у нас не случилось… Потом расскажу… Ну, тогда… тогда вы заходите за мной…

А Лукашин постоял немножко на снежном перекрестке. Потом какая-то мысль пришла ему в голову. Если бы мы могли читать чужие мысли, то узнали бы, что Лукашин подумал: «А вдруг Ипполит меня перехитрил и уже вернулся?»

И Лукашин резво побежал обратно.

Когда он подбегал к дому № 25, то увидел, что с другой стороны к дому бежал Ипполит, которому, очевидно, пришла в голову точно такая же мысль, как и Лукашину.

— Так! — сказал один.

— Та-ак! — протянул другой.

— Но вас же выгнали! — напомнил Лукашин.

— Нас выгнали обоих! — уточнил Ипполит.

— Это тоже правда! — не стал возражать Лукашин.

Они постояли.

— Будем долго стоять. У меня до самолета уйма времени.

— А у меня вообще выходной день!

— Холодно! — первым признался Лукашин.

— Да, прохладно, а бельишко, как я успел заметить, у вас не по сезону! — поддакнул Ипполит.

— А у вас ботиночки на тонкой подошве! — не остался в долгу Лукашин.

— Схватите воспаление легких, а там, глядишь, и летальный исход, — пугал соперника Ипполит.

— Мы погибнем рядом! — стоял насмерть Лукашин.

— Я погибать не собираюсь! Я могу и в машине посидеть!

Они замерзали, но никто из них не сдавал позиций. Соперники брали друг друга на измор.

Вдруг Ипполит иронически усмехнулся.

— О чем вы подумали? — тотчас отреагировал Лукашин.

— Не собираюсь перед вами отчитываться!

— У вас на лице написано — вы думаете обо мне!

— О вас, искатель приключений! — с насмешкой сказал Ипполит. — Для вас нет ничего устоявшегося, ничего законного, ничего святого. Такие, как вы, верят не в разум, а в порыв. Вы — угроза для общества!

Лукашин пританцовывал, пытаясь спастись от холода.

— Весьма лестный отзыв!

— Я жду вашего ответа! — сказал Ипполит. — Откровенность за откровенность.

— Пожалуйста! Такие, как вы, всегда правы. Вы живете как положено, как предписано, но в этом и ваша слабость. Вы не способны на безумство. Великое вам не по плечу, а жизнь нельзя подогнать под выверенную схему! — Лукашин неожиданно прервал дидактический монолог и заорал: — Ура!

— Чего — ура? — подозрительно спросил Ипполит.