Рихард Вагнер - Валькирия

Хижина Хундинга. Внутренность жилища.

Посреди сцены возвышается ствол могучего ясеня, корни которого, сильно выступая и широко разбросавшись, уходят в земляной пол. Срубчатый потолок скрывает вершину дерева, причем как самый, ствол, так и распростершиеся во вей стороны ветви проходят сквозь точно подогнанные отверстия потолка; предполагается, таким образом, что густолиственная вершина ясеня раскинулась уже над крышею. Ствол является центром постройки(«зала»); грубо обтесанные бревна и доски стен там и сям завешаны плетеными и ткаными коврами. Справа на переднем план — очаг; его дымовая труба по стене уходит в крышу. Позади очага находится нечто вроде внутренней кладовой, к которой ведут несколько деревянных ступенек; перед этим помещением висит плетеный ковер, наполовину отдернутый. На заднем плане — большая входная дверь с простым деревянным затвором. Слева — дверь во внутреннюю комнату, куда тоже ведут ступеньки; с той же стороны, но на переднем плане, стоит стол; за ним — широкая лавка, вделанная в стену; перед столом — деревянные скамейки. Занавес подымается после бурно стремительного оркестрового вступления. Сцена остается некоторое время пустой. Затем, поспешно отворяя снаружи входную дверь, появляется Зигмунд. — День клонится к вечеру; разыгравшаяся на дворе сильная буря мало по малу совершенно утихает. — Зигмунд, еще держась рукой за дверной засов, оглядывает жилище; он кажется изнуренным от чрезмерного напряжения сил; его одежда и весь внешний вид показывают, что он спасается бегством. — Не видя никого, он затворяет за собою дверь, с крайним усилием смертельно усталого человека направляется к очагу и бросается на разостланную перед ним медвежью шкуру.

Зигмунд
Сюда, к очагу, —
чей бы он ни был!

Он падает навзничь и лежит без движения — Из внутренней комнаты выходит на сцену Зиглинда: она слышала шум и думала, что вернулся домой ее муж. Серьезное лицо молодой женщины принимает выражение удивления, когда она видит чужого человека, распростертого у очага.

Зиглинда
(оставаясь еще на заднем плане)
Какой-то гость?
Узнаю, кто он...
(Она спокойно подходит немного ближе.)
Кто в дом вошел
и лег у огня?
(Так как Зигмунд не шевелится, она подходит еще ближе и разглядывает гостя.)
Трудный путь
утомил его...
Как неподвижен он!
Может быть, мертв?
(Она наклоняется над ним и прислушивается.)
Нет, слышно дыханье, —
глаза лишь закрыты...
Гордым кажется он,
но лишился чувств...

Зигмунд
(внезапно подымая голову)
Родник! Родник!

Зиглнида
Питья он хочет...
(Она поспешно берет рог для питья и выходит с ним из дому, затем возвращается и подает Зигмунду наполненный рог.)
Жгучей жажде
прохладу несу я, —
воду, как ты хотел...

Зигмунд пьет и передает ей рог обратно. Кивком головы поблагодарив Зиглинду, он с возрастающим участием вглядывается в ее черты.

Зигмунд
Бодрую свежесть
дал мне родник,—
невзгоды гнет
он облегчил:
мой дух просветлел,
глазам опять
блаженство зренья дано...
Скажи, кто так мне помог?

Зиглинда
Жильем и женой
владеет Хундинг;
ты сегодня наш гость:
мужа дождись со мной!

Зигмунд
Я безоружен,
устал от ран
и ему не опасен...

Зиглинда
(с озабоченной поспешностью)
Мне раны скорей покажи!

Зигмунд
(встряхивается и быстро принимает сидячее положение)
О, нет! Полно!
Ничтожны они,
и крепки еще
все члены мои!
Если б так,
как эта рука,
твердо было оружье, —
я бежать бы не стал;
но сломились копье и щит!
Меня травила
стая врагов,
грозой я был
смят и разбит;
но быстрее,
чем я от своры,
боль бежит от меня:
ночь затмевала мой взор,—
но день смеется мне вновь!

Зиглинда идет в кладовую, наполняет рог медом и с приветливым волнением подает напиток Зигмунду.

Зиглинда
Душистого меда
выпить рог —
мне не откажет гость...

Зигмунд
Но отведай и ты...

Зиглинда отпивает немного и снова подает рог Зигмунду; последний, с возрастающей теплотой глядя на Зиглинду, делает большой глоток. Потом, отняв рог от губ, он медленно роняет его. Лицо гостя выражает глубокое волнение. Некоторое время оба молчат. Зигмунд тяжело вздыхает и уныло потупляет взор.

Зигмунд
(дрожащим голосом)
Пожалела ты несчастливого:
(пылко)
да не тронет беда тебя!
(Он быстро встает.)
Прошла усталость,
я бодр опять:
дальше в путь я иду!

(Он делает несколько шагов в глубину сцены.)

Зиглинда
(живо оборачиваясь к нему)
Ты бежишь... Кто гонит тебя?

Зигмунд
(словно очарованный ее призывом, останавливается;
медленно и мрачно)
Несчастье всюду
рыщет за мною;
Несчастье входит
в дом, где я кроюсь...
Но твой дом должен быть свят!
Я расстаюсь с тобой!

(Он быстро идет к двери и подымает затвор.)

Знглинда
(в горячем самозабвении удерживая его)
Останься здесь!
Ты в дом беды не внесешь, —
беда здесь сама живет...

Зигмунд останавливается, глубоко потрясенный, и взглядом вопрошает Зиглинду, которая стыдливо и печально опускает глаза. Зигмунд возвращается.