Всеволод Вишневский - Незабываемый 1919-й

Дэкс. Вот на случай прихода нашей эскадры мне и нужна Буткевич. Но за каждый разговор она требует денег…

Эгар. Я поговорю с ней и уплачу, если так нужно… Меня интересует коммунистическая организация…

Дэкс. Понимаю. Это важно, сэр. Но я просто в тревоге: где эта мадам Буткевич? Не исчезла ли она?

Эгар. Не схватили ли ее? Я чувствую, что попадаю в какой-то неизвестный, опасный, любопытный мир.

Дэкс. Желаю вам, сэр, ориентироваться в этом любопытном мире и остаться целым…

Эгар. Могу ответить пожеланием того же…

Звонок.

Горничная (бежит открывать). Это, наверное, мадам!

Входит мадам Буткевич. Оба англичанина встают.

Дэкс. Мадам, позвольте представить вам моего друга, капитана второго ранга мистера Эгара. Он очень интересуется вашей блестящей деятельностью и хотел бы побеседовать с вами…

Мадам Буткевич. Капитан второго ранга — это подполковник? Буткевич, Ольга Симеоновна. Жена полковника… Господа, какие новости! Армия Родзянко блестяще наступает… Она уже в семидесяти верстах от нас. Господа, это «канун»! И Англия нам помогает… Почему я задержалась? Масса работы… Здесь теперь Сталин. Проводится мобилизация коммунистов. Уйма дел… Лиза! Что тут пьют? Боже, морс! Бутылку коньяку! Эти дамские рюмки оставьте мужчинам, мне принесите мужской бокал… Лиза, подождите. К коньяку принесите мне перцу… Присаживайтесь, джентльмены… Ну, кто же так пьет? Ну, ничего, мы это сейчас поправим… Поль, можно говорить всё?

Дэкс. Ну, что за вопрос!

Мадам Буткевич. Еще вопрос: это приватная беседа за рюмкой или деловая беседа, которая по-деловому и оплачивается? Мистер Эгар?

Эгар. Беседа закончится вознаграждением.

Мадам Буткевич. Вот это я ценю.

Горничная приносит бокалы и перец.

(Налив себе солидный бокал.) Так, теперь чуть-чуть перчику. Вам тоже?

Мужчины испуганно отстраняются.

Не хотите, как хотите… Ваше здоровье, джентльмены! (Лихо выпивает.)

Эгар. Могли бы вы мне сообщить некоторые сведения о Петрограде?

Мадам Буткевич. Могла бы. Я коренная уроженка Петербурга — терпеть не могу этого названия «Петроград» — и знаю в столице многих. Кто и что вас интересует? Выпьем?.. (Наливает снова.) Здоровье Родзянко!

Эгар. Что вы можете сказать о коменданте Красной Горки Неклюдове?

Мадам Буткевич. Ну, боже!.. Nicolas Неклюдов — милый юноша, я его помню еще кадетиком… Поручик, связанный с нами. Он горячий, энергичный, но, советую запомнить, неврастеник. А почему вы спрашиваете о нем? В связи с Красной Горкой?

Оба англичанина молчат.

Ага, конспирация… Молчу…

Эгар. Каковы настроения в петербургских деловых кругах?

Мадам Буткевич. Мы очень долго вас ждали… Работа шла раздробленно. Выступления носили случайный, эпизодический характер. Теперь, благодаря мистеру Дэксу и его шефам (улыбается Эгару), создался центр. Петербург!.. Надеюсь, вы понимаете его значение. Отсюда мы развернем борьбу за великую Россию. Выпьем! (Чокается, пьет.)

Эгар пьет.

Мы терпеливо собираем бывшее офицерство, юнкеров, гардемаринов, бывших полицейских, военное чиновничество, наконец, добровольцев. Мы ждем лишь сигнала… Погибнуть от ЧК мы всегда успеем, но раньше надо сделать всё возможное, чтобы гибнуть со спокойной совестью. Не так ли, Поль? Выпьем!..

Дэкс. Гибнуть вообще не надо.

Эгар. Разделяю: гибнуть не надо, гибнут неумелые… Что вы можете сообщить мне о господине Родзянко?

Мадам Буткевич. Он был в царской армии подполковником. Сделал в последнее время блестящую карьеру. Племянник известного Родзянко, председателя Государственной думы. Исчез куда-то в восемнадцатом году, по слухам, в свое имение под Ригой, потом появился вновь, сделал визит на английскую эскадру. Ну, это вам известно…

Эгар. Каковы его лозунги?

Мадам Буткевич. «Армия приводится к присяге царю и русскому государству»… Выпьем! (Чокается, пьет.)

Эгар. Перейдем к Петрограду.

Мадам Буткевич. Перейдем. Но, боже, вы трезвы, как девочки!

Эгар. Прежде всего о коммунистах города.

Мадам Буткевич (хлопнув Эгара по плечу). О’кэй!.. Сразу виден деловой мужчина. Отвечу. Записывайте: в городе десять районов.

Эгар делает пометки.

К данному времени в партийной организации семь тысяч человек. Процент мужчин — восемьдесят три, женщин — семнадцать. Классовый состав — абсолютное преобладание рабочих. Эти семь тысяч способны поднять город. Дисциплина особая. Они все сведены сейчас в боевые отряды, по районам. Их лестно аттестует сам Ленин. Когда вы проходите мимо районных комитетов, вы слышите непрерывный треск винтовочных затворов. Эти люди обучаются. Это будут тысячи большевистских офицеров… Ах, господа, всё это надо видеть, пережить, понять… А эти мальчики — комсомол: «Только через наши трупы проклятые интервенты и белые войдут в город»… Еще коньяку?

Эгар. Мадам, не помешает ли это нам?

Мадам Буткевич. Х-ха!.. (Пьет.)

Эгар. А вы могли бы, мадам, дать полный список коммунистов Петрограда? Вы говорили, что их семь тысяч?

Мадам Буткевич. Могла бы… Даже с краткими характеристиками.

Эгар. И адресами?

Мадам Буткевич. Ага, будете «брать из кроваток»? «А что ты делал с семнадцатого года?»… Да, и адреса. Сэр, это будет стоить пятнадцать тысяч рублей в царской валюте, или полторы тысячи фунтов стерлингов в британской. Предпочитаю наличными.

Эгар. Гарантии?

Мадам Буткевич. Мое имя!..

Дэкс. Почем же это выходит, семь тысяч коммунистов пятнадцать тысяч рублей?

Мадам Буткевич. Мм… Сейчас прикину… По два рубля пятнадцать копеек.

Эгар. Вы особо будете сообщать нам и о Сталине. (Вручает пачку банкнот.) Здесь полторы тысячи фунтов стерлингов.

Мадам Буткевич (аккуратно пересчитывает). Счет точен. За особые сообщения вы уплатите особо… Они будут у нас в руках!

Поезд товарища Сталина на путях Балтийского вокзала в Петрограде. Хорошо оборудованный для штабной работы вагон. Зеркальные широкие окна, светлые занавески. Столы, карты, столик с пишущей машинкой, рабочий стол. Поздний час.

Секретарь. Товарищ Сталин, не сделаете ли перерыв? Пропустили обед и ужин.

Сталин. Нет. Кто там на очереди?

Секретарь. Вызванный вами член Военного Совета армии прибыл.