Александр Островский - Том 4. Пьесы 1865-1867

Глаза твои, Марина,
Презрением блеснули; эти взгляды
Ужасны мне. Не повторяй их боле,
Молю тебя. Они напоминают
Дни жалкие холопства моего,
Когда немой, трепещущий от страсти,
Земли и ног не чуя под собой,
Из-за угла следил я жадным взглядом
Шаги твои, и ты, проникнув дерзость
Надежд моих, с улыбкою змеиной
Глядела на меня и обдавала
Презрением от головы до ног.
Обиды нет обиднее тех взглядов:
Их вынести не мог я никогда;
Железная природа уступала
Их жгучести — и я, в слезах, без пищи,
В горячечном бреду, больной, метался
И день и ночь! Я болен и теперь:
Дай руку мне, до головы дотронься!
Вся кровь горит, дрожит и холодеет
Рука моя, — мой голос рвется, слезы
Сжимают горло и готовы хлынуть,
Свинцом лежит в груди тяжелым сердце!
Скажи, Марина, чем, какою жертвой
Мне заслужить любовь твою и ласку?

Московский царь, я лаской не торгую.

Но если ты не хочешь оценить
Даров моих, позволь же мне, Марина,
Слезами и коленопреклоненьем
Молить любви твоей

Ни унижаться,
Ни унижать меня я не позволю.
Сравнять меня с собой у вас есть средство —
Короновать меня. Перед царицей
Вы можете тогда склонять колена,
Не унижаясь, — я тогда без страха
Могу обнять, как равного, тебя.

Короновать? Да разве ты не будешь
Царицею, со мною повенчавшись?

Нет! Русские царицы только жены
Мужей-царей — по мужу лишь царицы;
Затворницы, пока мужья их живы,
По смерти их — живые мертвецы,
Монахини без власти и значенья.
А я хочу теперь короноваться,
Девицею, и мне твои бояре
И воинство пусть так же крест целуют
На подданство, как и тебе.

Не знаю,
Не слыхано в Руси такое дело.

А где ж любовь твоя?

А где ж награда
За все мои бесчисленные жертвы?

Последнюю мою исполни волю,
И жди себе награды — я твоя;
А без того назад уеду в Польшу.

Приказывай! Назначь нам день и час;
Я прикажу собраться духовенству,
И нынче же напишем чин венчанья.

Я завтра перееду во дворец,
А послезавтра день коронованья.

Исполню все.

Спешить приготовленьем
Мне надобно. Прощай, до новой встречи
В дворце твоем!

Хоть руку на прощанье
Облобызать позволь.

В твоем желанье
Не в силах отказать тебе. Изволь!
Прощай, мой царь.

Прощай, моя царица.

Иди! Иди! Безвременною лаской
Не уменьшай бесспорных наслаждений!
Ты видишь ли, я берегу себя
Лишь для тебя, мой царь и повелитель!

Владычица моя, я власть слагаю
У ног твоих; повелевай отныне
И мной самим, и целым государством.

Да будет так! Я принимаю! Amen! [14]

А крепко ль мы живем, Иван? В кольчуге,
Я вижу, ты; меня-то бережете ль?

И красные, и задние ворота
С дубинами робята берегут;
По улице в проулках, перекрестках
И по концам поставлены рогатки —
Ни конному, ни пешему нет ходу,
Кромя своих. На страже у рогаток,
Для случая, готовы верховые.
Я ставил сам и обходил дозором —
Я для того кольчугу и надел.

Что бережно, то цело.

Мы кольчуги
По твоему приказу отобрали
Из кладовой. Кому раздать, я знаю.
Кого но жаль, кому и жизнь копейка,
И голова не стоит ничего,
На них-то я кольчуги и надену.
Я рать сбору из вольницы московской;
Мы выпустим сидельцев бражных тюрем,
Цепных воров с Варварского крестца!
И эту рать удалую навстречу
Пищального огня я поведу.
Мы вашу грудь своею загородим;
За головы разумные бояр
Мы головы дешевые положим…
Зажечь огня?

Одной свечи довольно.
Держи в руках! Не свадьбу мы пируем…

Сбираются?

Понабралось довольно,
Внизу полно. В сенях стрельцов поставил,
Торговый люд в поварне, в черных избах.

А лишних нет?

Кажись, что не бывало.

Осматривай по одному! Чужого
Опрашивай: зачем пришел, откуда,
И кто привел? Когда позвать прикажем,
Пускай наверх без шуму, с береженьем!
Теперь ступай!

Бояре, выходите!

Довольно с нас обид и униженья
От гордости поляков, нестерпима
Их пьяная хвастливость.

То и дело
Мы слушаем от них, что нам, холопам,
Приятеля паны на царство дали;
Что служим мы холопски, что с панами
Вельможными мы честью не равны.
Потешились над нами наши гости,
И будет с них; пришел конец их панству,
Конец царьку и нашему холопству.

Пора уж нам почет, боярам, видеть!
Мы выберем себе царя меж нами,
Боярского царя.

Опасный шаг!
Храни Господь!

Не все ж играть в игрушки!
Пора боярам послужить земле.

Боярами земля стоит от века,
Не выдать же чужим родную землю.

Народ слепой, мы зрячие, мы видим,
Куда идти, чего хотеть народу.
Боярство — Русь великая, а земство
Идет туда, куда ведут бояре.
Народ возьмет, что мы ему дадим,
И будет знать, что мы ему велим.
Для наших дней и для потомков наших
Покроем мы все замыслы и думы
Глубокою и вековечной тайной.
Пусть люди нас не судят, судит Бог!