Генрих Клейст - Пентесилея

Вздор! Вас поведут в дубраву
Близ храма Артемиды. Там, в тени,
Вы вкусите безмерные восторги.

Здесь явь странней, чем самый странный сон!

Достойная, зачем еще ты здесь,
Откуда до готовой к битве рати
Не дальше, чем метнуть могу я камень?

Как! Снова бой? Где наши?

В той долине,
Которая к Скамандру прилегает.
Прислушайся! Доносит ветер с гор
Громоподобный клич царицы нашей,
И ржание коней, и лязг оружья,
И звуки труб, кимвалов и литавр —
Кровавого сраженья медный голос.

Кто, девушки, на холм взбежит?

Я! Я!

Царица? Ничего не понимаю…
Зачем она велела праздник роз
Готовить, прежде чем утихла битва?

Что? Праздник роз? Кому велела?

Мне.

Когда и где?

Под тем вон обелиском
Я час тому назад в тени стояла
И вижу вдруг — несутся, словно ветер,
Пелид и вслед за ним Пентесилея.
Я крикнула царице: «Ты куда?»
Она в ответ: «На праздник роз, как видишь!»
И, миновав меня, расхохоталась:
«Смотри, чтобы на всех хватило роз!»

Ее вам видно?

Ничего не видно.
Неотличимы шлемы друг от друга.
Закрыли тени туч грозо́вых поле,
Где можно разглядеть лишь колыханье
Нестройных толп, смешавшихся в бою,
Чей гул долину смерти оглашает.

Царица прикрывает отступленье?

Наверно.

Нет, она стремится в бой.
Я говорю вам, ждет она Пелида,
Разгоряченная, как конь персидский,
Который встал под нею на дыбы.
Ее глаза из-под ресниц сверкают.
Она так бурно, но свободно дышит,
Как если бы впервые воздух битвы
Пила ее воинственная грудь.

Бессмертные, что́ гонит в бой ее?
Чего она еще найти там хочет
Теперь, когда десятки тысяч пленных
В окрестные леса мы отведи?

Чего она еще в сраженье ищет?

О боги!

Что? Иль стало вдруг светлей?

Сюда, святые жрицы!

Говори же!

Чего она еще в сраженье ищет?

Смотрите все! Сквозь толщу облаков
Луч солнца неожиданно пробился
И шлем Пелида ярко озарил.

Чей шлем?

Да чей еще как не Пелида?
Тот, как и конь его, закован в латы
И, стоя на холме, сверкает ярче,
Чем хризолит или сапфир горят.
Цветущая земля вокруг него,
Закутанная в сумрак непогоды,
Подобна фону темному из фольги,
Которым блеск героя оттенен.

Что нашему народу до Пелида?
К лицу ль царице дочерей Арея
В бой ради одного врага вступать?

Спеши к ней, Арсиноя, и царице
От имени богини объяви,
Что Марс уже предстал своим невестам
И что под страхом гнева Артемиды
Я ей велю увенчанного бога
Вести немедля в Фемискиру, чтобы
Там справить в храме праздник роз святой.

Что за безумство! Слыхано ль такое?

Не видите ли вы царицу, дети?

Да. Вон она — там, где сверкает поле.

Где, где?

Она перед толпою дев
Летит, сияя золотом доспехов
И пылом боевым кипя, как будто,
Ужаленная шпорой славолюбья,
Опередить решила даже солнце,
Которое ласкает ей чело.
Взмой к небесам она, чтобы сравняться
С соперником-светилом, — и тогда бы
Персидский конь, ее покорный воле,
Над миром окрыленней не взлетел!

Ужель никто из дев не попытался
Ни остеречь, ни удержать ее?

Нет, все ее знатнейшие подруги,
Особенно Протоя, с ней вступили
Здесь, где стоишь ты, в спор ожесточенный,
Домой ее вернуться убеждая,
Но красноречье им не помогло.
Она не внемлет голосу рассудка,
Затем что сердце юное пронзил ей
Опаснейшей из стрел своих Амур.

Немыслимо!

Они нашли друг друга!
О боги, да не задрожит земля:
Они сейчас, пока я говорю,
Столкнутся на лету, как два светила!

Ты говоришь — царица? Быть не может!
Стрела? Амура? Где? Когда? Кого?
Ту, что владеет поясом алмазным? [58] Ту , что владее т поясом алмаз н ым? — Алмазный пояс — знак ц а рской власти — был подарен богом вой н ы Аре е м царице амазонок Ип п олите. Однако, согласно легенде, Геракл отнял его у Ипполиты задолго до Троянской войны.
Дочь Марса, у которой нет груди, [59] Дочь Марс а , у которой нет г руди… — Первая царица амазонок Танаиса отсекла себе правую грудь, чтобы удобнее было стрелять из лука. Вслед за нею так поступали и все прочие амазонки. Само слово « амазонк и » значит «лишенные груди». Живопись греков изображала, однако, амазонок обычными женщ и нам » , не обезображенными этим обрядом .
Куда любовь вонзить стрелу могла бы?
Нет, нет!

Но так гласит молва, и мне
Сама Мероя это рассказала.

О горе!

С чем вернулась ты назад?

Ты говорила или нет с царицей?

Прости, святая мать, я опоздала,
К ней не пробилась и могла лишь видеть,
Как вдалеке она меж дев мелькает.
Но я на миг с Протоей повстречалась
И волю ей твою передала,
А та в ответ… Не знаю только, верно ль
Я поняла ее в смятенье боя.