Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых

ЛЕВИЦКИЙ

Я сразу же окликнул его, но это оказался не я.

МАРИЯ

Да?

ЛЕВИЦКИЙ

Да, несмотря на несходство.

КУКЛИН

Такое бывает в дождь. И не бывает тоже в дождь. «Куда вы?» — спросил я, задыхаясь, себя. Он-я на ходу ответил: «Не помню!»... Улица со свистом пронеслась мимо.

ЕКАТ. ВАС.

Это несколько сложно для меня. Не могли бы вы пояснить вашу мысль?

КУКЛИН

К сожалению, я уже забыл. Но я готов пояснить что-то другое.

ЕКАТ. ВАС.

Благодарю вас. Теперь мне все ясно...

Что мне говорить? Я не знаю. Поэтому я молчу. Что мне говорить? Я не знаю. Поэтому я молчу. Которая из этих двух строчек удачнее? Пожалуй — вторая.

Соня сама пришла ко мне. Нашла мой этаж. Я пригласил ее сесть, сказал: «Соня, я очень рад», придвинул к ней стул. Сам сел на край койки.

Она так растеряна и смущена, что ничего не видит.

Я хотел сделать или сказать что-то очень холодное. Например, коснуться.

29 августа.

Ночь, молчание. Призрачный чугун мостов. Странное я получила письмо. Почерк — ничей.

Сегодня были Эвелина, Истленьев, Левицкий и другие. Ее плечи струятся от золота, взгляд — безумный, прекрасное лицо устало от ресниц. Воздух касается ее и, шатаясь, идет, уходит грезить к стене. Истленьев не сводит с нее своего молчания, бледный и прозрачный, как воздух. Время ластится к ее сверкающим волосам и струится. Молчание смотрит на себя в зеркала пристально до головокружения.

ЛЕВИЦКИЙ

Странно ведет себя полночь! Часы пробили, а ее нет.

ЭВЕЛИНА

Странное опоздание! Цифра 12 повисла в пустоте. У меня было предчувствие, и было предчувствие предчувствия... Куклин, вы только что с улицы. Что там происходит? Я ценю ваше красноречие, но, пожалуйста, будьте кратки!

КУКЛИН

Мое красноречие? Ах, Эвелина, о чем там говорить!.. Быть кратким? Пожалуйста: гм.

ЭВЕЛИНА

Я так и предчувствовала. Но что ж, это не так страшно, как хотелось бы. Простое «гм». Значит, полночь скоро появится, стремительная, задыхаясь и звеня звездами, как цыганка...

ЛЕВИЦКИЙ (восхищенно)

Эвелина, вы сегодня — сегодня!

КУКЛИН

(в сторону) Безумная! (не в сторону) Да!..

Сумерки так пристально смотрят из своего угла на Эвелину, что начинают принимать очертания Истленьева.

ЭВЕЛИНА

Владимир Иванович, скажите, вы скучаете по Швейцарии?

ИСТЛЕНЬЕВ

Да... нет...

ЭВЕЛИНА

Мне все понятно... И сильно?

ИСТЛЕНЬЕВ

Эти горные пейзажи, признаться... я...

ЭВЕЛИНА

Вы?

ИСТЛЕНЬЕВ (тихо)

Нет.

КУКЛИН

Я скучаю по Швейцарии, хотя и никогда там не был... Удивительная страна! По ней все тоскуют, кроме, конечно, швейцарцев.

ЛЕВИЦКИЙ (имитируя Истленьева)

Эти горные пейзажи, признаться...

ЭВЕЛИНА

Не смейтесь! Вы, Александр Григорьевич — швейцарец, поэтому и не тоскуете.

ЕКАТ. ВАС.

Как, швейцарец? Вот новости! Разве не англичанин?

ЛЕВИЦКИЙ

Турок, (в сторону Турции) Гм...

Эвелина проходит мимо зеркала. Оно вспыхивает и гаснет. Навстречу ей в дверях стоит Пермяков. Он бледен, как смерть, и так же неподвижен... Какие странствия проделал он, прежде чем очутиться здесь?

ЭВЕЛИНА

Вы?!

ПЕРМЯКОВ

И да, и нет.

ЭВЕЛИНА

Но больше, кажется — да.

ПЕРМЯКОВ

Больше, чем что-то, но меньше, чем нет.

ЭВЕЛИНА

Вы так бледны! И ваша бледность сама ужасается себя... Она так смотрит!

ПЕРМЯКОВ

Мне нужно немного темноты...

Он идет и садится в кресло в своем углу. Угол Истленьева и угол Пермякова — к этому все привыкли. Их молчания сливаются, как две темноты.

12 сентября.

Вокруг меня шум, беспорядочный звон, разговоры. Куклин — навеселе. Навеселе — Мелик-Мелкумов и Острогский. Казаков наизусть читает «Детусю» Хлебникова. Левицкий повсюду следует за своими усами. Эвелина вся залита светом. Пермяков одной половиной своего лица усмехается другой половине. Я тоже выпила бокал шампанского и опьянела...

КУКЛИН

Вы, Владимир Иванович, на меня сейчас так странно посмотрели!

ИСТЛЕНЬЕВ

По-моему, я не смог... так посмотреть...

КУКЛИН

А, впрочем, это ваше дело. Я вам уже столько удивлялся, что, наконец, устал. Я думаю, что вы — человек если не из другого мира, то уж наверняка — в другой мир.

ЭВЕЛИНА

Куклин, ради бога, оставьте в покое все другое!

КУКЛИН

То есть всех других?

ЭВЕЛИНА

Смотрите, какой занозистый!.. Нет, право, не стоит и смотреть!

ЛЕВИЦКИЙ

Екатерина Васильевна, пожалуйста, посмотрите на мое лицо! Вы на нем прочтете тост в вашу честь.

КУКЛИН (в сторону)

Вижу и тост, и шампанское — и то, и другое отлично заморожено.

ЕКАТ. ВАС.

Ах, как все это мило!

ОСТРОГСКИЙ

ЛЕВИЦКИЙ

Острогский всегда бормочет какие-нибудь строки из Хлебникова. Несколько дней — эти, потом еще несколько дней — другие и т. д. Его жизнеописание можно будет со временем составить из полного собрания сочинений Велимира.

ЭВЕЛИНА (Острогскому)

Прекрасно! Я хочу слышать еще и Крученых!

ОСТРОГСКИЙ

ЭВЕЛИНА

Я?

ОСТРОГСКИЙ

Нет.

МЕЛИК-МЕЛКУМОВ

ЛЬВОВ

КУКЛИН

Выпьем за все!..

Эвелина, Истленьев и сумрак. В отдаленном углу мерцают их золото, призрачность и неподвижность. Этот угол притягивает меня к себе и пугает...

ЭВЕЛИНА

Что это с вами сегодня? Вы так задумчивы! Я уже два раза промолчала, а вы не слышите.

ИСТЛЕНЬЕВ

Да, да, вы правы... Простите!

ЭВЕЛИНА

Что вам простить?

ИСТЛЕНЬЕВ (тихо)

Вашу правоту.

ЭВЕЛИНА

Какой вы странный и удивительный человек! Я слежу за часами, они следят за вами и не спускают глаз.

КУКЛИН (в сторону)

Они рискуют в таком случае остановиться.

ЛЕВИЦКИЙ (в другую сторону)

Или промчаться мимо времени...

Шум и веселье, и всеобщее оживление продолжались своим чередом.

КУКЛИН (захмелев)

О, Эвелина, Эвелина! Скажите нам, откуда вы появились, такая удивительная? Из какой страны? Даю вам на выбор четыре названия: Франция, Гренландия, Марс и... четвертую страну забыл...

ЭВЕЛИНА

Я из четвертой...

23 сентября

Странные стихи попались мне на глаза сегодня.

Вечером явился Истленьев, один. Он поздоровался, очень приветливо посмотрел. Иногда он умеет необыкновенно хорошо войти.