Гарольд Пинтер - Сторож

Дэвис. Ничего такого я не говорил!

Мик. Черт! Значит, я ошибся!

Дэвис. Не говорил я ничего такого!

Мик. Так ты паршивый самозванец, приятель!

Дэвис. Ну скажешь ведь тоже. Ты меня взял в сторожа. Я собирался помочь тебе, только и всего. Ну и чтобы… чтобы за плату. Никогда я не говорил об этом, а ты меня обзываешь…

Мик. Как тебя зовут?

Дэвис. Опять…

Мик. Нет, как твоя настоящая фамилия?

Дэвис. Настоящая — Дэвис.

Мик. А под какой ты ходишь?

Дэвис. Дженкинз!

Мик. У тебя две фамилии. А? А теперь вот что: ты почему же мне всю эту ерунду порол насчет внутренней отделки?

Дэвис. Ничего я тебе не говорил! Да ты меня слушаешь или нет?

Пауза.

Это он сказал тебе. Это, должно, твой брат сказал. Он чокнутый! Он тебе всего наговорит назло, он чокнутый, он уже почти спятил, он тебе и сказал.

Мик (медленно идет к нему). Как ты назвал моего брата?

Дэвис. Когда?

Мик. Он — кто?

Дэвис. Я… я что хотел сказать…

Мик. Чокнутый? Это кто чокнутый?

Пауза.

Ты моего брата назвал чокнутым? Моего брата? Ведь это, пожалуй… это, пожалуй, нахальство, а?

Дэвис. Он сам так сказал.

Мик (медленно обходит Дэвиса, рассматривая его). Странный ты человек. А? Ей-богу странный. Как ты пришел в этот дом, с тех пор здесь одни несчастья. Честно. Что ты ни скажешь, ничему нельзя верить. Каждое твое слово можно истолковать и так и эдак. И почти всегда врешь. Вспыльчивый, неуравновешенный, никогда не угадаешь, чего от тебя ожидать. Ты ведь не что иное, как животное, если присмотреться. Ты варвар. И сверх всего прочего ты только и делаешь, что смердишь. Сам посуди. Приходишь, рекомендуешься как декоратор, я тебя тут же беру — и что получается? Распространяешься о рекомендациях, которые у тебя где-то в Сидкапе, — и что получается? Я что-то не заметил, чтобы ты пошел в Сидкап за ними. Все это огорчительно. Похоже на то, что мне придется рассчитать тебя как сторожа. Держи. Вот полдоллара.

Роется в карманах, вынимает монету в полкроны и швыряет ее к ногам Дэвиса. Дэвис стоит не двигаясь. Мик подходит к газовой плите и берет в руки статуэтку Будды.

Дэвис (медленно). Ладно тогда… вот ты как… вот ты что… раз ты так хочешь…

Mик. Я так хочу!

Ударяет Буддой о плиту. Статуэтка разбивается.

(Яростно.) Можно подумать, что у меня только и забот что этот дом. Мне и других забот хватает. Всего хватает. У меня есть и другие интересы. Надо мне свое дело наладить или нет? И подумать о расширении… во всех направлениях. Я же не стою на месте. Я продвигаюсь все время. Я двигаюсь… все время… Мне надо думать о будущем. Этот дом меня мало трогает. Мне-то что! Пусть братец о нем беспокоится. Он тут может всё разукрасить, пусть делает с ним что хочет. Меня это не волнует. Я думал, я ему делаю услугу, пустил сюда. У него свои планы. Ну и хорошо. Я — пас.

Пауза.

Дэвис. А я?

Молчание. Мик смотрит на него. Хлопает входная дверь. Молчание. Они не двигаются. Входит Астон, закрывает дверь, идет по комнате и останавливается перед Миком. Они смотрят друг на друга. Оба едва заметно улыбаются.

Мик (Астону). Послушай… э… (Идет к двери и выходит.)

Астон оставляет дверь открытой, пересекает комнату за спиной Дэвиса, видит разбитого Будду и некоторое время рассматривает осколки. Затем идет к своей кровати. Снимает пальто, садится, берет отвертку и вилку и возится с ними.

Дэвис. Я только вернулся за трубкой.

Астон. Ага.

Дэвис. Я вышел, и… на полдороге я… я вдруг… заметил… понимаешь… что не взял трубку. Вот и вернулся за ней.

Пауза.

Направляется к Астону.

Это уже не та вилка, что ты тогда?..

Пауза.

Что, никак не получается, а?

Пауза.

Это, если ты… уперся, тогда, по-моему, может, ты…

Пауза.

Послушай…

Пауза.

Ты ведь это не всерьез сказал, что я смердил, правда?

Пауза.

Мы с тобой друзья были. Ты меня привел, ни о чем не спрашивал, уложил, ты мне товарищ был. Послушай. Я все думал, отчего бы я мог шуметь, это все из-за сквозняка, понимаешь, на меня дуло, когда я спал, вот я и ворчал, не зная того, а я все думал, то есть я подумал, если б, скажем, ты мне свою кровать уступил, а себе мою взял, между ними и разницы-то нет, такие же совсем кровати… У меня бы тогда твоя, а тебе спать все равно в какой, тогда у тебя моя, у меня твоя, и всё в порядке, я бы не на сквозняке был, понимаешь, то есть тебе если дует, то все равно, тебе воздух нужен, я ведь понимаю, ты тогда был там, доктора эти и все такое, взаперти, я ведь знаю, как там бывает, жарища, понимаешь, там всегда жарища, я заглядывал как-то, чуть не задохся, так что самый подходящий выход: махнемся кроватями, а потом всё по уговору — я здесь для тебя сторожу, присматриваю для тебя — для тебя, слышишь, не для кого другого… не… для твоего брата, слышишь, не для него, для тебя, я твой человек буду, ты только скажи… скажи только…

Пауза.

Ты как, что скажешь?

Пауза.

Астон. Нет, я люблю спать в своей кровати.

Дэвис. Но ты ж меня не понял!

Астон. Все равно вон та — кровать брата.

Дэвис. Брата?

Астон. Когда он ночует. А это моя кровать. Я только в ней и могу спать.

Дэвис. Но брата ведь нет! Ушел он!

Пауза.

Астон. Нет. Я не могу поменяться кроватями.

Дэвис. Но ты ж меня не понял!

Астон (встает и подходит к окну). Все равно я буду занят. Мне надо сарай построить. Если я сейчас не построю, его никогда не будет. А пока его не будет, я не смогу начать ничего.

Дэвис. Я тебе помогу сарай построить, вот чего я сделаю!

Пауза.

Я помогу! Мы оба его построим, вместе. Слышишь? В минуту сработаем! Слышишь, чего говорю?

Пауза.

Астон. Нет, я сам могу построить.

Дэвис. Но послушай, я с тобой, я тут буду, я это тебе сделаю!

Пауза.

Вместе сделаем!

Пауза.

Господи, мы кровати поменяем!

Астон идет к окну. Стоит спиной к Дэвису.

Ты что же, ты меня выбрасываешь? Нельзя же так. Послушай, послушай, пускай, слышишь, пускай, я останусь, пускай, я что говорю, не хочешь меняться, пусть будет как есть, я в той же кровати останусь, может, я поплотней мешковину достану, ладно? На окно повешу, и не будет дуть, вот и всё, что скажешь, оставим как есть?

Пауза.

Астон. Нет.

Дэвис. Почему… нет?

Астон (оборачивается к нему). Ты слишком шумишь.